КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА
КОНТРАМАРКА В ПЕРВЫЙ РЯД

Ребус, зашифрованный в танце
Большой театр вернул на сцену балет “Болт” Дмитрия Шостаковича через 70 лет после премьеры

Слоганы-удавки «Сумбур вместо музыки» и «Балетная фальшь», покалечившие судьбу новаторских опусов Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда» и «Светлый ручей», известны едва ли не каждому и давно живут собственной жизнью. История балета «Болт» столь яркого ярлыка в культурной памяти нации не оставила. Зато накрепко запечатлелась в памяти композитора.
Не надо реанимировать!
Так некогда ответил он на предложение Юрия Григоровича восстановить балет. Очень уж больно. Больно били тогда, в 1931-м, после единственного прогона в Ленинградском государственном театре оперы и балета. В лицо бросали обвинения в гротеске, словно в предательстве. Но с каким еще инструментарием можно было подойти к либретто Виктора Смирнова, в котором главный герой – пьяница задумывает отомстить за увольнение, подбросив в механизм станка огромный болт. Вину за короткое замыкание саботажник сваливает на активиста-ударника, однако парнишка-подручный в последний момент признается в содеянном. Тунеядец задержан. Станок запущен. Рабочие ликуют.
Кто знает, подойди тогда Шостакович и хореограф Федор Лопухов к либретто без юмора, возможно, подобно многим начинаниям, и этот балет канул бы в Лету. Собственно, с хореографией так и произошло. А музыку с тех пор слушают затаив дыхание и часто даже не подозревая, для чего она была написана. «Содержание очень актуальное, – делился 25-летний композитор с Соллертинским. – Была машина, потом испортилась (проблема изнашиваемости материала). Потом ее починили (проблема амортизации), а заодно и новую купили. Потом все танцуют у новой машины. Апофеоз. Все это занимает три акта…»
Алексею Ратманскому тоже показалось многовато. Нынешний «Болт» – двухактный. Партитуру пришлось перекроить, включив в сюжет необходимую, по мнению постановщика, любовную линию и передав главным героям эпизоды-характеристики. По собственному признанию, Ратманский ценит в балете драматическую эмоцию. Однако любовный треугольник «пьяница Димка – комсорг Маша – ударник Ян» (герои новой версии, как и их предшественники в начале тридцатых, позаимствовали имена у исполнителей первого состава – Дмитрия Белоголовцева, Марии Аллаш и Яна Годовского) представляет куда более широкое поле для иронии и гротеска, чем для драмы. Смешно, когда Ян балетно переживает из-за короткого замыкания. Вполне уместная бы здесь пародия (жанр) оборачивается самопародией (суть). Комический эффект рождает не продуманный режиссерский замысел, а скорее растерянность перед противоречивым материалом. Не говоря об этом впрямую, в своем предпремьерном интервью Ратманский, по существу, признает проблему. В отзывах и разговорах (негативных или сочувственных) о балете и его либретто часто встречается слово «абсурд». Ухватившись за эту спасительную соломинку, постановщик будто бы вовсе позабыл, что абсурдистский жанр и нелепость в первородном ее значении – отнюдь не одно и то же. Благо под рукой оказался гений. «Да, это такой абсурдистский балет. Как у Шостаковича – так и у нас должно быть. «Болт» – это ребус, и у меня нет пока четкой картинки». Четкой хореографической картинки так и не получилось. В свое время блестящий экспериментатор Лопухов задумывал новый спектакль как «громадный фугас, заложенный под эстетику королевско-аристократического балета». Артистов, утверждал он, с пуантов «придется поставить на обыкновенную, но прекрасно развитую человеческую стопу». В основу нового стиля должно было лечь «оттанцовывание трудовых процессов». И, как можно судить по остановленным фотокамерой прекрасным мгновениям, этот стиль был создан и выдержан.
Редкий в балетном мире эрудит, тонко чувствующий стилистику любой эпохи, Ратманский на этот раз не пошел путем стилизации, но и в классическом арсенале не нашел лексики, адекватной музыке. Похоже, у хореографа собственная затея не вызвала вдохновения. Складывается впечатление, что руководитель Большого балета не мог молчать не по велению творческой своей души, а по каким-то причинам, зрителю неведомым. Даже желание к 100-летию Шостаковича иметь в репертуаре все три его балета (в следующем сезоне к «Светлому ручью» и «Болту» добавится новая редакция «Золотого века», которую поставит Юрий Григорович) не оправдывает хореографической и режиссерской невнятицы. Так что композитору то и дело приходится отдуваться за себя и за того парня. И он отдувается. Неистово аплодируя пленительному «Танго» или не менее известному номеру «Ломовой», не всякий зритель отдает себе отчет в том, что неподдельный, упоительный восторг вызывает отнюдь не увиденное, а услышанное.
Немало повеселила публику и сценография обладателя «Золотой маски» Семена Пастуха. «Конструктивизм, пропущенный через себя» – так определил художник принцип оформления. В процесс пищеварения угодили Дейнека, Попова, Шлепянов, Фореггер, Таиров, Мейерхольд. А заодно трамовцы и Окна РОСТА. Металлоконструкции, вращающиеся колеса, шестеренки, клепки, болты. То и дело из заводской трубы вырываются клубы дыма, а ночное небо над злополучной пивной представляют металлические балки с россыпью электрических вкраплений. И, конечно, гвоздем программы стали гигантские движущиеся сварщики с горящими из-за масок очами. Вместе со сценографом плечо Алексею Ратманскому подставляет и художник по костюмам Галина Соловьева. Особенно в заключительной картине, когда вконец запутавшийся и совершенно, кажется, обессилевший постановщик погружает героев в сон, который, как известно, все спишет. По картонным волнам уносится в неведомое человек-пароход. Шлепает по полу уморительный водолаз, напоминая Георгия Милляра-Квака из киносказки «Марья-искусница». Услаждают взор девушки – без весел. И наконец, являются бравые авиаторы и буденновцы, краснофлотцы и осоавиахимовцы в полной выкладке цвета свеженадломленного граната. А если еще добавить, что освещал все это один из лучших российских художников по свету Глеб Фильштинский, то станет ясно: финал балета представляет собой зрелище ослепительное. Что правда, то правда: важно, как войти в разговор, но еще важнее, как из него выйти.

Наталия ЗВЕНИГОРОДСКАЯ

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"