Четвертая тетрадь. Идеи. Судьбы. Времена

СТРАНИЦА ОДНОЙ КНИГИ

Г.П.ЩЕДРОВИЦКИЙ

Жить – значит не трусить

Фрагменты лекции, прочитанной 20.04.1989 г.

О Московском логическом кружке

В российском образовании имя Г.П.Щедровицкого известно, пожалуй, не столько благодаря собственным работам Георгия Петровича, сколько благодаря деятельности его учеников и последователей. В 80–90-е годы не существовало такой сферы экономической, политической или культурной жизни, в которой не заявили бы себя «команды методологов», бравшиеся за решение практически любых вопросов. И все эти сотни (если не тысячи) методологов были выпускниками ни на что не похожей «школы ГП» (именно так, по начальным буквам имени-отчества, называли Георгия Петровича все те, кто оказывался вовлечен в орбиту его методологических семинаров) – школы жесткой и даже какой-то яростной рефлексии; школы, бросавшей вызов всему тому догматическому и пустопорожнему философствованию, каковое царило в те времена на академических университетских кафедрах.
То, что создал ГП, не имело аналогов в мировой интеллектуальной практике. В стране, в которой свободная мысль и честная рефлексия не имели права на существование, ГП создал целое организационное движение, самим содержанием которого являлись мышление и рефлексия (всматривание в процесс своего мышления). Все, кому приходилось принимать участие в оргдеятельностных играх, помнят пьянящее чувство мыслительного полета, которое почти что с математической неизбежностью рождалось у каждого без исключения гостя этого интеллектуального карнавала, одновременно и сумасшедшего, и рационально рассчитанного. И диапазон впечатлений – от абсолютно восхищенных до абсолютно агрессивных – свидетельствовал как минимум о подлинности происходивших в рамках этих методологических карнавалов событий.
Но социально-психологическая инженерия оргдеятельностных игр – это была лишь поверхностная сторона философии ГП. Что касается глубинного, мировоззренческого ее содержания, то оно, как и во всякой подлинной философии, очень трудно и мучительно пробивалось наружу в оболочке несовершенных языковых конструкций. Блестящие интеллектуальные интуиции, рассыпанные в эмоционально страстных метафорах живого общения ГП со своими учениками, нередко погибали под собственной тяжестью в своем стремлении к абсолютной (и оттого заведомо невозможной) точности, рождая головоломную стилистику его письменного языка…
Многие из ключевых тем его философии были первоначально сформулированы еще в пятидесятые годы в так называемом Московском логическом кружке – молодой компании будущих лидеров советского философского андеграунда – Александра Зиновьева, Мераба Мамардашвили, Георгия Щедровицкого и Бориса Грушина, чьи пути в дальнейшем существенно разошлись. Общим для всех четверых осталось безусловное служение мысли. В том или другом ее понимании.
«Всякая мысль содержит момент познания (и в этом смысле отражения) и момент проекта», – подчеркивал Г.П.Щедровицкий. А это значит, что подлинная мысль – это инструмент создания нового знания и основа новой деятельности. Все остальное лишь иллюзия мысли.
«Научник» – ироническое слово ГП для обозначения тех «ученых», для которых мысль не есть напряжение действия «здесь и сейчас», а есть всего лишь артефакт когда-то совершившегося мышления. Зачем мыслить самому, если можно спокойно и безопасно пользоваться результатами чужого мышления? Если всегда можно опереться на сумму уже созданных в науке мыслительных очевидностей?
Настоящее мышление по ГП – это всегда риск, всегда опасность. Это движение по лезвию ножа. Это ситуация, когда человек вбрасывает себя в мышление актом воли. И когда в этом своем предельно открытом движении он становится удобной мишенью для разного рода «хранителей истины в последней инстанции».
Щедровицкий был не просто равнодушен к различного рода ученым степеням и диссертационным защитам. Открытость, незащищенность мысли и личностная неостепененность – это было его жизненное кредо и ключевая идея всей философии. Потому что сама мысль есть деятельность, и ничего кроме деятельности. И главный вопрос философии ГП – это вопрос о том, как возможна мысль, как возможен риск мысли, потому что только в ситуации риска и незащищенности мысль становится подлинной.
В стране, придавленной тяжестью фундаментальных идеологических конструктов, где главный пафос образования состоял в передаче «крепких и прочных знаний», вдруг появилось странное и дразнящее слово «мыследеятельность», ниспровергая идею знания как высшей и безусловной ценности образования и идею науки как хранилища некоего незыблемого знания.
И это был несомненный философский подвиг людей, доказавших, что любое знание, и в том числе защищенное организационно-репрессивным аппаратом тоталитарной идеологии, может быть побеждено силой мысли.
Мысль способна одержать победу над любым знанием – это великий итог прошедшей эпохи и ключ к философии образования наступающего времени.
Это одна из причин, которая заставляет нас с напряженным интересом всматриваться в лабораторию мысли одного из самых ярких российских философов, для которого каждое публичное выступление являлось актом мыследеятельности, актом мышления вслух.
К счастью, сохранились многочасовые аудиоархивы с записями выступлений и бесед ГП, и в последние годы эти записи понемногу издаются. Одна из таких книг создана по материалам лекций, случившихся весной 1989 года в рамках «Открытого университета», существовавшего в то время при Театре-студии «На досках».

Александр ЛОБОК, Андрей РУСАКОВ

…Вся компания, которая образовала ядро Московского логического кружка, состояла из людей очень жестких в своих принципах и достаточно рисковых для действия в необычных ситуациях. Собрались люди такого рода и начали оснащать себя мыслительно. Ибо рискованность и быстрота реакции – это здорово, но только если все это подкрепляется мощным аналитическим мышлением, умеющим анализировать ситуацию и определять план действий.
Знание, построение системы координат – это очень интересное дело. Но в Советском Союзе наука употребляется для уничтожения активного начала в человеке. Все идет само собой, по научным законам, а ты, человек, – козявка, или, как говорил Гегель, «навоз истории». И знай свое место! И сиди. И что бы ни думал «научник» (объективно), он проделывает эту работу...
…Деятельностный подход отвергает созерцательный научный подход и ему противостоит. И нужно было собраться нескольким людям, в каждом из которых жило на интуитивном уровне это отрицание науки и непреложной значимости ее законов. Причем вы должны понимать, что в каждом из нас жил разрыв между сознанием и тем, что мы животом чувствовали. Поскольку сознанием мы понимаем, что наука такой вот институт, и ее надо развивать, и очень даже интересно поточить свой ум, решая (свои) проблемы за счет государства. Это интересно, занятно... Но живот говорит другое: надо жить, а это значит – не трусить, иметь свои убеждения, свои установки и проводить их, даже когда угрожают и запугивают. А угрожают и запугивают постоянно. И это нормальная форма жизни; но человек должен жить так, чтобы реализовать свои убеждения и принципы…
…У человека либо есть самость, либо нет самости. <…> Отвечать на хамство, на подлость и на гадость надо никуда не отходя, тут же и сразу. Без цели, а на основе ценностей и принципов. A если в вас этого нет, то у вас ничего и не будет. Вы цели сформируете и еще бог знает что, но жизнь вы не сделаете и ничего не создадите. Вот такой простой, знаете, чуть ли не животный принцип. Но я его считаю высоким человеческим принципом. Ценности определяют человеческие реакции, и эти реакции должны быть простыми в своей нравственной основе… Я ведь вам рассказываю, что было тогда и у меня. Я знал, что человек должен быть таким. И я говорю: это есть основа деятельностного подхода! Принципы внеситуативны…
…В каждом человеке должен быть голос Божий или искра Божья. И он должен реагировать, не начиная размышлять. Он должен действовать «от пуза», в соответствии с этими принципами… И должен действовать просто, четко и определенно…

Стать личностью можно только тогда, когда ты выдержал давление системы

Тезис мой очень прост. Организация усложняется, давление на индивида усиливается, но ведь из этого, с моей точки зрения, должно получаться и получается только одно – индивиды становятся сильнее, поскольку стать личностью можно только тогда, когда ты выдержал давление системы, отбил его и продолжаешь свое действие и свою жизнь. Человек, который ищет координаты «куда что поместить», не может быть сторонником и подвижником деятельностного подхода.
…Вы все время решаете вопрос, с какой стороны, от какой инструктивки я получу разрешение делать то или другое. А я вам отвечаю в духе Декарта: истина очевидна! И гадость, подлость – тоже очевидны. И вы это прекрасно знаете! А в спорных случаях – не дерись…
Мне в этом смысле свезло – я жил во дворах, в которых убивали. А поэтому там «научником» нельзя было быть, там надо было уметь драться. И я считаю, что это умение драться есть основа человеческой жизни, а вся ваша научность – туфта, и все ваши вопросы насчет критериев – это советы моей интеллигентной мамы…
…Я же понимаю, ваше детство проходило в приличных интеллигентных условиях. Вы ходили в иностранную группу, изучали английский, немецкий или французский язык, потом вас хорошо кормили, и вы жили в высоких идеалах человечности. Я вас понимаю, но вы разрешаете мне иметь свое мнение? А я говорю: человеческое отношение включает ту компоненту, о которой я говорю. И это есть база всей дальнейшей культуры и интеллигентских взаимоотношений. И если человек этого не усвоит и не считает базой жизни, он не человек. Тезис понятен? И дальше вы можете со мной спорить. Я ведь вас не убеждаю принимать это – я знаю, что вы останетесь при своем мнении, и слава Богу. И живите таким образом. И свое мнение вы высказали – вы обвиняете меня в том, что я свожу человеческий поступок к поведению животных.
…Может быть, это и просто, но это необходимо для жизни. Человек должен себя рассматривать как действующего и в этом смысле простого и отвечающего на простом уровне простым действием.
Я говорю: в основе всех мыслительных форм должна лежать простая жизненная деятельностная основа или то, что вы назвали «голос Божий». Она должна быть, тогда вы можете надстраивать выше одно, другое, третье, четвертое...
Если вы занимаетесь основаниями математики, основаниями физики или основаниями философии, ставьте вопрос об основаниях. И отвечайте мыслительно, по культурным правилам – так, как требует данный предмет. Но когда вы живете в мире простых обыденных действий и отношений, не занимайтесь словоблудием и не ставьте вопрос об основаниях.
…И я говорю: смотрите, коллеги, это единственный путь, на котором можно стать интеллигентным человеком. Путь изучения того, что написано, ни к чему не ведет – ни мышления не формирует, ни знаний не дает. Это ложный путь, тупиковый. Надо прожить свою ситуацию и относиться к своей ситуации планом и программой своего действия, строить их.
…Это и есть то самое, что происходило в античный период. И это то, что происходило в Германии, когда там зарождалась немецкая философия – Кант, Фихте, Шеллинг и другие. И это есть наш советский, российский путь в 40-е годы, на который нас вытолкнула ситуация. И мы – я вижу только в этом нашу заслугу – на этой покатой поверхности удержались, не слетели с нее, не вывалились. И таким образом судьба выставила нас на человеческий путь, поэтому я сейчас могу выступать перед вами и пропагандировать его…
Человек постоянно живет в ситуациях выбора, если он – человек. <…> Вы же считаете, что человек ничего не может и им двигают туда-сюда. Коллеги, я понимаю вашу точку зрения, она широко распространена, она формировалась десятилетиями, она заслуживает всяческого уважения. Но можно и другое. Нужна другая философия и другое мировоззрение, нужно вернуть человеку его активную деятельностную роль и понимание того, что он – человек и он действует, а не только влеком потоком событий, где его отправляют в одно место, другое, третье. Вот и все. Но это дело выбора каждого.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"