НАУЧНЫЙ ФАКТ
ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Во власти мажора и минора

Пожалуй, музыка – самое странное из искусств, созданных человеком. Не запись поступков, не отчет об увиденном, не действо, разыгранное публично, – summa summarum не зеркало, в котором с той или иной степенью искажения отразится реальность. Один аккорд сам по себе ничего не значит. И сколько ни блуждай среди библиотечных полок, “Музыкально-русского словаря” не найдешь; не притаился он за целой армадой “англо-русских”. И мелодию, хоть прослушай сто раз, не переведешь “нота в слово”.
И все же музыка слишком глубоко укоренена в человеческой природе. Наш мозг с раннего детства настроен на ее восприятие. Уже в первые месяцы жизни дети отличают гармонию от диссонанса. Они удивленно замирают, слыша резкий перебой ритма, – так, наверное, поступили бы мы, если бы у нас на глазах Солнце повернуло в другую сторону.
Поразительна эмоциональная схожесть нашего восприятия музыки. Одни и те же звуки заставляют толпы людей радоваться или грустить, сплачивают множество людских атомов в единое целое. По словам британского психолога Джона Слободы, до 80 процентов опрошенных им слушателей признавались, что определенные музыкальные пьесы вызывали у них прямо-таки физическую реакцию. Хотелось то плакать, то смеяться; то щемило сердце, то першило в горле, то по спине бежали мурашки.
В опытах канадских исследователей Анны Блуд и Роберта Цаторре испытуемые выбирали музыку, от которой у них “мурашки по коже”, а ученые отмечали, какие участки мозга реагируют на нее. Оказалось, это лимбическая система, а ее не зря называют вратами эмоций. По словам Анны Блуд, “красивая музыка активизирует те участки мозга, которые делают человека счастливым”. Эти же зоны мозга проявляют активность во время приема пищи и наркотических веществ. Музыке радуются даже замкнутые, апатичные люди. Что же сделало человека homo musicus?

* * *
Возможно, наши далекие предки еще до овладения речью общались при помощи звуковых сигналов – подавали их голосом или извлекали посредством каких-то орудий, например, постукивали камнем о камень. Музыку можно назвать одной из древнейших форм человеческой “речи”. Недаром в Африке есть племена, члены которых общаются с помощью отдельных звуков – цокающих, щелкающих. Быть может, таким и был искомый праязык человечества.
Музыка впрямь напоминает речь. Она представляет собой сложную комбинацию звуков, тембров, акцентов, ритмов и подчиняется определенным правилам. Впрочем, до недавнего времени ни у кого не вызывало сомнений, что музыка и речь – все же разные вещи и в их обработке участвуют различные нейрональные сети.
Совсем к другому выводу пришел немецкий психолог Штефан Кёльш. В опытах, проведенных им, люди, вроде бы далекие от музыки, прослушивали различные наборы аккордов. Если их последовательность нарушала основные законы построения произведений, мозг реагировал точно так же – это показала томограмма, – как и на неграмотно построенную фразу. В том и другом случае через 180 миллисекунд после ошибки речевой центр мозга начинал лихорадочно подавать сигналы, так что не случайно грудные дети удивлялись, слушая диссонансную музыку.
Выяснилось также, что мозг весьма сходно анализирует музыкальные и речевые фразы. Так, в опыте, поставленном Кёльшем, слушателям предлагалось прослушать пассаж из оперы Рихарда Штрауса “Саломея”. Этот отрывок вызывает ощущение простора, свободы. Оказалось, что он обрабатывается тем же участком мозга, что и фраза, содержащая слово “свобода” или его синонимы, – как будто абстрактные понятия, в существование которых так верили средневековые философы-реалисты, и впрямь существуют: они угнездились в отдельных уголках головного мозга.
По словам Кёльша, “такие музыкальные характеристики, как ритм, мелодия, акцент, присущие также речи, содержат некую фундаментальную информацию, без которой невозможно понять, как человек учится говорить и как воспринимает речь. Если бы мы были лишены способности воспринимать музыку, то, наверное, не овладели бы речью” (впрочем, многие лингвисты не согласны с ним).
А ведь музыкальность и впрямь чувство, данное нам от рождения. Исследователи из Висконсинского университета выяснили недавно, что любой ребенок, едва появившись на свет, обладает абсолютным музыкальным слухом. Впрочем, в течение нескольких лет он обычно утрачивает эту способность, если не заниматься с ним музыкой.
По мнению исследователей, именно благодаря абсолютному слуху ребенок постигает речь окружающих людей. Он улавливает в ней некие ритмические элементы. Из мешанины звуков выделяет отдельные блоки – слова. Всего за несколько месяцев он накапливает в памяти тысячи слов – этих музыкальных фрагментов, определенные композиции которых, к вящей радости родителей, неожиданно превращаются в фразы, что умилительно лепечет малыш.

Еще древние греки пытались объяснить феномен музыки. Пифагор заметил, что основные музыкальные интервалы можно описать с помощью элементарных числовых соотношений. Но лишь две с лишним тысячи лет спустя удалось объяснить учение Пифагора с физической точки зрения.
Итак, звуки не что иное, как колебания мельчайших частичек воздуха, молекул, вечно не знающих покоя. Их движение хаотично – гул, грохот, шум. Подлинная музыка рождается, когда они начинают колебаться синхронно, в едином ритме. Американский исследователь Роберт Джурден, автор книги “Хорошо темперированный мозг”, так описывает происходящее: “В концертном зале любая молекула воздуха, участвуя в колебательных процессах, порожденных всеми музыкальными инструментами оркестра, начинает двигаться по уникальной траектории – исполняет один-единственный причудливый танец”.
Теперь известно, что в головном мозге человека нет особого музыкального центра, улавливающего музыку вместо звукового сумбура, – раньше полагали, что он лежит в правом полушарии. За восприятие музыки отвечают несколько участков мозга: стволовая часть определяет источник звуков; слуховые зоны анализируют их частоту и отыскивают порядок в их нагромождении. Анализом ритма и мелодии занимаются также височные доли мозга, таламус, лимбическая система и мозжечок.

* * *
В последнее время ученые не стремятся сводить музыку только к физическому процессу – к той самой сумме колебаний. Слишком велика ее эмоциональная сила, и тут уж не отмахнуться, не сказать, что музыка – случайное сочетание звуков, которое иногда приятно услышать. Нет, она как опиум для народа – ее хочется слушать всегда!
“Музыка оказывает определенное, порой гипнотическое воздействие почти на любого человека, – отмечает швейцарский антрополог Томас Гайсман, – поэтому можно предположить, что речь идет о фундаментальной особенности человека, в значительной мере наследуемой”.
Здесь антропология смыкается с зоологией. Некоторые виды обезьян, например, не чураются пения. Особенно поразительны музыкальные партии в исполнении гиббонов. Их песни, разделенные на куплеты, длятся от 10 до 30 минут. Исследователи отмечают, что все поющие обезьяны, как и человек, являются моногамными животными.
У обезьян их ариетты помогают сплачивать группу, отпугивают с занимаемой территории посторонних и привлекают внимание сексуальных партнеров. Очевидно, то же было у предков человека. Уже Дарвин связывал нашу любовь к музыке с аналогичными пристрастиями птиц – с их пением как способом ухаживания за партнером. По его догадке, древнейшие люди, не имея возможности общаться на языке слов, “завлекали друг друга нотами и ритмами”. Немецкий психиатр Манфред Шпицер, автор книги “Музыка в голове”, полагает, что наше увлечение музыкой – “результат так называемой сексуальной селекции”. Его соотечественник, социолог Хайнер Гембрис, отмечает, что у людей схожесть музыкальных вкусов, как и полагал Дарвин, является одним из критериев выбора партнера.
По мнению амери-
канского антрополога Дэвида Харона, в доисторическую эпоху музыка помогала сплачивать племя. В одиночку было не выжить, но поскольку люди были лишены власти слова, они не могли командовать, призывать, распоряжаться. Фразы и слова им заменяли отдельные ритмически повторенные звуки, которые привлекали внимание остальных – призывали остерегаться или разделить радость. Песня служила знаком принадлежности к племени.
Японский антрополог Хадзиме Фукуи отмечает также, что музыка снимала конфликты между членами племени, успокаивала горячие головы. Исследования показывают, что совместное музицирование понижает в организме человека уровень содержания кортизона, “гормона стресса”, а в организме мужчины – еще и уровень содержания тестостерона, “гормона агрессии”. Зато возрастает выработка окситоцина – гормона, усиливающего чувство взаимной привязанности. Подобный эффект вызывают, например, и национальные гимны, и... танцевальные мелодии на дискотеке: они подавляют страх и усиливают чувство единения.
Во все времена музыка сближала людей. Вместе петь и танцевать, слушать одну и ту же музыку – так становятся единым племенем или тусовкой, одним коллективом или народом. С музыкой люди идут на войну и погребают умерших. Без нее немыслимы ни свадьбы, ни застолья, ни народные гулянья.
Политики давно заметили, как завораживающе действует музыка на души людей. Она синхронизует толпу, вносит порядок в хаос, и вот уже люди все как один под звуки музыки бьют в ладони или восклицают, напоминая этим единым движением безликие атомы.
Единые жесты, одинаковые крики... Эта сплоченная масса выглядит устрашающе, кажется несокрушимой. У любого индивидуума, ставшего членом подобной группы, пусть он и потерял все степени свободы, возникает приятная уверенность в собственной безопасности, некая неуязвимость. Синхронное скандирование впечатляет куда больше, чем спонтанные выкрики одиночек. Громовые тирады толпы еще долго не утихают. В древности подобная “хоровая музыка” не раз нагоняла страх на врагов.

* * *
Музыка завораживает и нас, и, послушные ее чарам, мы меняемся. Музыка усиливает восприятие тех или иных событий, способствует развитию речи и моторных способностей у детей. Занятия музыкой в детстве, как и любые интенсивные занятия в этом возрасте, заметно влияют на развитие головного мозга. Исследования показали, что мозжечок музыканта содержит больше серого вещества, чем мозжечок далекого от музыки человека. У музыкантов также сильнее развиты слуховой центр и особая структура мозга – corpus callosum; она связывает левое и правое полушария.
Очень заметны изменения в отделах мозга, которые управляют движениями рук. Если ребенок учится игре на гитаре или скрипке, у него разрастается часть мозга, отвечающая за левую руку, поскольку он постоянно ее нагружает.
Чем раньше ребенок начинает заниматься музыкой, тем ощутимее структурные изменения в его головном мозге; они сохраняются до глубокой старости. У музыкантов в этом возрасте память, как правило, лучше чем у людей, не занимавшихся музыкой. Музицирование – отличный способ потренировать мозг.
Власть мажора и минора над нами воистину благотворна. Звуки музыки, подобно каплям воды, упавшим на семя, пробуждают нас от сна небытия, в котором мы пребывали до рождения, заставляют развиваться и расти. Музыка – то магическое средство, которым Природа учится возбуждать и обуздывать нас, дирижирует нами...

А.ВОЛКОВ

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"