ДОМАШНИЙ АРХИВ
ВСТРЕЧА

Запах неба
Рассказывает военный летчик Александр Михайлович Серегин

Мечта

У моего отца был родной брат Николай. Он служил авиатехником в знаменитом Ейском авиационном училище. Когда дядя Коля приезжал в отпуск, для меня был праздник. Мне в нем все нравилось: форма, подтянутость, четкость… И я сразу решил – буду офицером.
В Армавир, в училище, меня провожали бабушка и мама. Бабушка – до калитки, а мама – до автобусной остановки. Я сказал: «Мам, давай не будем никому в селе говорить, куда я поехал и зачем». Были случаи, когда возвращались ребята в село, как курица общипанная. Мама говорит: «Хорошо, сынок». И дает мне тридцать рублей на дорогу и на все про все. Это был июль 1969 года.

Палатка

Приехал я в Армавирское авиационное училище. Как сейчас помню – футбольное поле, и на нем большие госпитальные палатки, а в них – все, кто хочет стать военным летчиком, в каждой палатке человек по пятьдесят. Переночевал я первую ночь в этой палатке, встаю утром, а в моем пиджаке денежек, что мне дала мама, уже нет. Кто-то увел мои тридцать рублей. Я впервые в жизни столкнулся с такой нечестностью.
И вот здесь же, в палатке, я встретил одного парня. Он был постарше меня. Приехал поступать с завода. Ему выплатили все под расчет, и у него было 80 рублей. Когда он узнал, что у меня украли деньги, он сказал: «Саша, все будет нормально! У меня деньги есть...» Потом я летал по всему Союзу, по очень многим регионам и аэродромам, но нигде не встретил этого паренька. Видимо, он все-таки не поступил в училище и не стал военным летчиком.

Кони на снегу

Приезжаю домой в первый курсантский отпуск, там все рады. И вот самое главное впечатление: серебристо-белый снег, все-все белое и… кони, кони… Бег коней по белому снегу. Отец у меня был конюхом, и конюшня была напротив дома. Запрягали в сани любимого отцовского коня Бельчика и по белому-белому снегу носились по всем родственникам, по всей родне. Потом тоже много раз ездил в санях по снегу, но такой радости не испытал больше никогда.

Мамина песня

Закончил я училище осенью 1973 года. Выпускной бал, и все лейтенанты-летчики убывают по предписаниям в боевые авиаполки по всему СССР.
Но сначала отпуск, домой, к родителям. Конечно, им приятно, сын – летчик, офицер. Батя не дал даже мне снять шинель, прямо во дворе давай бороться и поборол меня. Собралась вся родня, по русскому обычаю накрыли стол, а потом я, как всегда, прошу маму: «Спой…» И вот, как мама запоет, сердце у меня куда-то проваливается, комок в горле, и меня так пробирает, аж слезы на глазах наворачиваются. А песня-то, видимо, старая, я ее ни разу не слышал ни по радио, ни по телевидению.

Летчик кружится над моею хатой,
Он меня приворожил, паренек крылатый…

Интересно, что до тех пор, как я не поступил в летное училище, мама эту песню не пела.

На боевом дежурстве

Мы в то время не знали проблем с керосином, с вооружением, с питанием. Наше дело было – летать. Осваивать все новые и новые задачи по перехвату целей на разных высотах, под разными ракурсами. Мы в то время были все молодые. Хотели, очень хотели летать, и не просто летать, а решать боевые задачи. У нас была и романтика, в самом лучшем смысле этого слова, и гордость за то, что я, такой молодой летчик, освоил эту новейшую технику. И при заступлении на боевое дежурство в дежурное звено у нас был доклад: «Старший лейтенант Серегин заступил на боевое дежурство по охране воздушных рубежей столицы нашей Родины – города-героя Москвы!» Вот так мы нашу столицу охраняли из Архангельской области.

Судьба

В 1977 году в наш полк прилетает комиссия по отбору летчиков полка кандидатами в отряд космонавтов. Помню, в полку перед отобранными кандидатами в космонавты выступал космонавт Б.В.Волынов. И он сказал, что примерно из 500 кандидатов в космонавты реально доходят до космического полета четыре, а может быть, и три человека. Вот такое было в то время «сито».
Меня забраковали на медкомиссии. Несправедливо, как потом оказалось. Я не озлобился, не замкнулся. Наоборот. Судьба дала мне возможность освоить другой вид авиации – военно-транспортной. Грузы доставлял в гарнизоны: видели бы вы глаза детей в туркменских гарнизонах, когда мы привозили им на Новый год настоящие зеленые подмосковные елки или когда доставляли в город Анадырь арбузы, дыни, фрукты…
Я благодарен судьбе. Вот сейчас вспоминаю: в Котласе просто бежал на работу, на службу, на аэродром– скорей, скорей вдохнуть этот выхлоп керосина из сопла самолета, еще раз полюбоваться простором аэродрома…
Летчик – это профессия мужская и работа нелегкая. А там, где трудно, плохие люди как-то не держатся. Они отторгаются самой жизнью, событиями, а многие уходят сами.
Сейчас я работаю старшим диспетчером в авиакомпании «Домодедовские авиалинии», до взлетно-посадочной полосы – около километра. И вот иногда, как пахнет с полосы керосинчиком из двигателя самолета, нет-нет да и сожмется что-то у меня внутри…

Записал Игорь Романович НЕКРАСОВ

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"