ЭПИСТОЛЯРНАЯ ПЕДАГОГИКА
Называя по имени
Иногда для того, чтобы понять и принять
ребенка, надо просто написать его историю. Для
себя самого
Учитель – профессия публичная. Он целый
день на глазах, в заботах о других. А его
собственный внутренний мир, напряженный и
сложный, нередко остается без внимания. Потому-то
и появляется томящее ощущение ненужности и
неоцененности, за которым следует страх потери
смысла: «Не с кем посоветоваться», «Мой труд
никому не интересен». Такие состояния тяжелы, но
и продуктивны: наблюдая за ними, описывая их,
выражая свои соображения на бумаге, мы осмысляем
нашу жизнь, преодолеваем одиночество в разговоре
с собой.
Люди учительской профессии очень часто ведут
личные записи о происходящем с ними в школе. «А
как же без этого, – говорят при встрече многие
учителя, – в какие-то дни появляется особенно
острая потребность писать». И какое же счастье
прочесть обыкновенные записки учителя, человека
чувствующего, внимательно всматривающегося в
жизнь и в себя! Как правило, такие находки – игра
случая. Вдруг в далекой деревне встречаешь
пишущего учителя – с добрым сердцем, с даром
наблюдательности и выражения чувств... А то вдруг
библиограф из петербургской Российской
национальной библиотеки неожиданно натыкается
на ссылку о том, что в 1931 году в журнале
«Современные записки» были опубликованы
дневники сельской учительницы из села Красное
Приморской области (ныне Хабаровский край).
И когда читаешь записки, между которыми пролегло
столетие, понимаешь: учитель есть чудо
неслучайное…
Одна лошадиная сила
Бежит по снегу серый конь в яблоках, везет сани.
На санях, сцепившись паровозиком, стоят
мальчишки. Первому всех труднее, у него в руках
вожжи, к тому же гонор: не хочет уступить в
скорости нашей машине: «Но-о-о!» Мы охотно
сбавляем газ: мальчишки показывают нам дорогу до
школы. Счастья-то в глазах!
У них в спортзале висят «Показатели двигательной
дееспособности учащихся: высокие, средние, ниже
среднего». Про каждого отмечено. Но в комнате
этой, кроме скамеек, нет никакого инвентаря, нет
даже защиты на окнах для игры в мяч. Назвать такую
комнату спортзалом можно лишь условно, такое же
отношение к «показателям» на стене. Реальному
развитию «двигательной дееспособности»
способствуют не они, а овраги с блестящими окнами
льда на дне, чугунные санки с витыми спинками да
гонки на запряженных в сани лошадях… Дети
спрашивают у директора про лыжи и коньки: «В
Андреевку-то дали!» Директор в точности
воспроизводит ответ заведующего отделом
образования: «Потерпите, не все сразу, дойдет и до
вас очередь». Но как ждать? Как удовлетвориться
тем, что школьники из соседнего села уже
катаются? Стрелки переводятся: «Не забудьте,
сегодня в школе дискотека, будут разыгрываться
призы!» Дети радуются, им-то известно, что подарки
не постоянный атрибут их праздников, а успешный
результат поисков директора.
Лидия Михайловна Канаева рассказывает: «Работаю
тут уже двадцать восемь лет и могу сказать, что
отношение общества к школе становится все
безразличнее. Нас не замечают, мы никому не нужны.
Хорошо, меня все знают. И депутат, и заведующий
Домом культуры – мои ученики. Только благодаря
этому я смогла создать попечительский совет и с
его помощью хоть иногда радовать ребятишек...»
Кочегары в белых халатах
Развалившийся совхоз, поголовная нищета и
пьянство, детское недоедание и государственные
рубль пятьдесят на завтрак ребенку – вот самые
ходовые темы разговоров в сельских школах нашей
страны. Выводы из них проистекают самые разные.
Где-то исхитряются булочку на три части
разделить, а где-то – суп сварить. Почти везде
обрабатывают землю и выращивают себе овощи на
стол. Но опять незадача: нет поваров в штатном
расписании! Тут решения бывают самые
неожиданные: например, отдать повару ставку
одного кочегара, а настоящим кочегарам уплотнить
график. Немного незаконно, зато правильно: дети
должны быть сыты.
И никому нигде не приходит в голову добиваться
законного решения этой повсеместной и
распространенной проблемы: сельская школа с
обязательным сельскохозяйственным трудом, с
особым укладом не может выжить по правилам,
пригодным для городской! Но люди то ли стесняются
обременять чиновников, то ли не верят в пользу
обращения к ним – предпочитают справляться сами.
Ощущение собственной изолированности и
заброшенности их томит. Тут опять каждый находит
свой путь спасения.
«Мне это надо… чтобы человек получился»
Лидия Михайловна Канаева всю жизнь ведет личные
педагогические записки. На мою просьбу показать
их отвечает отказом: «Это я для себя. Там у меня
свои значки, свои слова, которые я не хотела бы
расшифровывать. Много о виновниках ужасных
историй, о тех, кто заинтересован, чтобы в деревне
гнали и продавали самогон. Я пишу о том, что
хочется забыть. Забыть и перестать думать о
тяжелом. И чтобы ребенок вырастал из этого,
освобождался». Начинаю осторожно спрашивать, о
чем же именно записи, как примерно они выглядят.
«Да ничего особенного, записываю что-то о
ребенке… Есть ребятишки, о которых много
написано, а есть благополучные, о них ни строчки.
О Свете, например, записи растянулись на четыре
года. Пришла ко мне из детского дома. Мать ее пила,
потом решила исправиться, взяла справку, чтобы
девочку вернуть. Не удержалась, снова запила. Я
часто забирала Свету к себе, кормила, учиться
помогала, потом в педучилище отправила – теперь
она наша учительница. А сейчас вот много пишу о
Ване, ее сыне, только им голова занята». Мое
восхищение и любопытство смягчают недоверие
Лидии Михайловны, она вздыхает: «Раньше не так
записям отдавалась, дела директорские,
хозяйство. Теперь дело к старости, пишу все чаще и
все больше». Наконец она соглашается почитать из
тетради вслух, но в руки не дает. Тетрадей
несколько, а их устройство одно: все странички
именные: некоторые густо исписаны, другие почти
пустые. Следует пояснение: «Пишу о том, о ком
устаю думать!»
Странички из тетрадей Лидии Михайловны
Таня
4 апреля 2002 г. Таня сдала мне тетрадь с
сочинением. Я открыла тетрадь, из нее вылетел
листочек. Думала, черновик, но нет, это было
стихотворение – пошлое, скабрезное, эротическое.
Я ужаснулась. Потом задумалась: случайно так
оказалось? Что мне делать? Вернуть неудобно и не
вернуть неудобно. Но главное, мы так много
говорим на уроках о любви, о Маше и Гриневе, об
Онегине и Татьяне… Может быть, не так говорим, не
то? Почему Таню притягивает темное и грубое?
Принимать во внимание этот интерес? Сделать вид,
что ничего не происходит?
11 апреля 2002 г. Сегодня вернула тетрадь,
как и получила, с листочком. Она увидела, сильно
покраснела. Застеснялась, значит.
Света
20 февраля 2001-го. Заметила, что Света не
может без слез слушать стихи на уроке. Надо
сказать учителям, чтобы не привлекали ее к
подготовке праздника 8 Марта, не травмировали
стихами о мамах. Пять месяцев прошло со смерти
матери, может, уже забыли…
14 сентября. Узнала, что Света все чаще
ночует у бабки, а у папы появилась женщина в
городе. Говорила с папой, он смущался. Но обещал
находить время для дочери. Нам с учителями надо
подумать, как Свету расположить к себе…
16 сентября. Ну вот, так и есть, выяснила:
она сама себе стирает, не чувствует родительской
заботы. Угрюма, замкнута, но по-прежнему
аккуратна и вежлива, это обнадеживает.
20 декабря. Папа Светы женился, и я
поспешила познакомиться с мачехой. Хвалила
Свету.
15 января 2002-го. Татьяна теперь ходит на
родительские собрания, Света все чаще улыбается.
Это победа или еще нет?
Ваня
10 октября 2004 г. Ваня упорно зовет меня на
«ты». Сегодня задержалась на урок, он заглянул в
мой кабинет: «Ты скоро, что ли?» Тут уж не знаешь,
что ответить, как поступить – такое со мной
впервые…
20 ноября. Ваня был в санатории, потом
лечился от чесотки, которую оттуда привез. Отстал
и расхолодел к учебе. Сегодня опять тетрадь
забыл, уже третий раз. Я отправила его домой.
Вышел, и нет его. Потом пришел, забрал сумку: «Я к
тебе больше не приду…» Не было такого в моей
жизни!
22 ноября. Ошибкой было, что он у матери
своей учился в начальной школе. Она не дала ему
понятий о школе и о взрослых. А я поздно заметила,
только в конце четвертого класса услышала, как он
ей отвечает: «Как ты мне надоела! Когда же я
отвяжусь от тебя! Когда же я к Лидии Михайловне
приду?» Вот за это я и зацеплюсь: хотел ко мне…
25 декабря. Дома весь разговор про Ваню,
надо мной смеются: хватит уж! Нет, не хватит.
Получил подарок и несет мне шоколадку: «Вам же
ничего не дали, а у меня всего много!» Уже на «вы»!
Я была уверена, что все будет хорошо.
Сережа
12 сентября 2002 года. Какой странный
мальчик этот Сережа. Сердце накрепко закрыто. Я
стараюсь обращаться с ним ласково, он не
отвечает. Вижу, как он беден, а от себя денег дать
не могу, обидится и еще больше отдалится. Боюсь...
24 декабря. Почему-то предчувствовала,
что он не пойдет на елку, подошла и пригласила
отдельно. Он долго молчит, потом говорит: «Нет».
Не хочет? Или не в чем идти? Ботинки-то все
разорваны. Ну что же делать?! Мать – беспробудная
пьяница, дома есть нечего, и никому нет дела до
нас, никому во всей России! Село разворовали,
пьянство поголовное, а руководству это будто на
руку.
2 апреля. Очень трудный мальчик, в школу
не ходит, домой придешь – нетоплено, грязно.
Лежит под одеялом. Молчит. Все время прошу
учителей подчеркивать его трудолюбие на
сельскохозяйственных работах.
16 мая. Мы собрали деньги и купили ему
кроссовки на выпускной. Сказали, что это подарок
от школы. Просиял и взял!
18 мая. Сережа рыдал, что с ним сегодня
было! Большой уже, а рыдал как! Мать продала
кроссовки за бутылку самогона. Я пошла к матери,
она пьяная – долго уговаривала ее, чтоб сказала,
кому унесла. Мы их выкупили по цене бутылки. А у
него гордость какая – куда-то убежал от
любопытных глаз.
Надя
12 марта 2003 г. Надя и Сергей –
усыновленные дети. Родители пошли брать из
роддома девочку, а мальчика им просто стало
жалко. Надя русская, Сергей – татарин. С Сергеем
нет проблем, а с Надей с первого шага мучаемся. В
первый же день в школе кричать и плакать взялась.
Пришел отец, пригрозил ремнем, успокоилась.
Учиться совсем не хочет, трудиться не любит, а
мать боится сказать ей строго. Это неверный путь,
надо сказать.
10 мая. Надя узнала от кого-то (от кого?),
что она не родная дочь и что брат ее вовсе не
брат... Мать плачет, она кричит, что уйдет из дома.
У меня сейчас одна цель: убедить Надю, что ее дома
любят. Ищу в журналах и газетах статьи о нелегкой
жизни в детских домах. Сказать, что родители не
заслуживают плохого отношения, они взяли их не
под опеку, а навсегда. Не за деньги!
18 мая. Положение не улучшается. Надя
пропускает школу. И мама из боязни потерять Надю
идет у нее на поводу, покрывает ее ложь, врет
вместе с дочерью. Легкий выбрала она путь. Надя
шантажирует маму, а папа запил. Готова писать в
газету, ничего не могу сделать...
Олег
1 февраля 2000-го. Олег злой и агрессивный,
все в деревне так говорят. Он так и ведет себя.
Смотрит исподлобья, молчит. Как искать к нему
дорогу, не знаю?
4 марта. Была драка, пришлось разнимать.
Разняла, и все набросились на Олега: он виноват!
Решила распутать все сначала, вопрос за вопросом,
ниточка протянулась. Не Олег был зачинщиком
драки! И он первый раз посмотрел на меня
дружелюбно. Словно груз какой с него сняла. Да и с
себя. Не надо спешить припечатывать…
Попугаи на каникулах
Зима, мороз, заснеженная улица, а из дома Лидии
Канаевой сквозь тройные двери пробивается
яростный птичий писк. Поставила у себя клетки со
школьными попугаями. Мол, скучно птицам в пустой
школе. Дружелюбное пощелкивание и посвистывание
сопровождают каждое слово: «А что мы можем-то?
Почти ничего: металлолом, морковка… У нас
главный интерес – земля. Вот земля освободится –
тюльпаны, рассада, посадка. А осенью будем
выращенную картошку – излишки, конечно – на дыни
и арбузы обменивать. То-то радость ребятишкам!»
Пытаюсь заговорить о решительных реформах,
которыми государство собирается осчастливить
наше образование, но директору это неинтересно:
«Опять не то, реформы сверху!»
Она привыкла действовать сообразно
обстоятельствам той жизни, которой живут
реальные люди, и единственно для того, чтобы
помочь ребенку сохранить в этих неприглядных
обстоятельствах живую душу. А методы, стратегии?
Они такие, что ни в каком функционале их не
отразишь: «Для себя записываю, мне это зачем-то
надо. Никогда не думала, что кому-то интересно
будет!»
В деревне Большие Верхи Пензенской
области
побывала
Людмила КОЖУРИНА
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|