Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №2/2005

Третья тетрадь. Детный мир

ЗАБЫТЫЕ ДЕТИ

Характер преступлений, совершаемых подростками, изменился. Они стали более дерзкими, тяжкими и без ярко выраженных мотивов.
Предполагается, что тюремное заключение заставит подростка задуматься и вести на воле правильную жизнь.
Но воспитание зоной не проходит бесследно.

Жертвы обстоятельств
Они живут среди себе подобных и даже не подозревают, что отличаются от других

Работая педагогом в приюте, общаясь с сотрудниками других интернатных учреждений, исследуя мнения видных ученых, я пришел к неутешительному выводу: беспризорность – не экономическая, а идеологическая проблема нашего общества.
Наши интернаты, детдома, приюты – относительно не коррумпированная зона экономики. Прежде всего потому, что они бедны. Но механическое увеличение финансирования этой отрасли, в том числе и зарплаты, и снабжения, и количества мест, не приведет к превращению детей улицы в независимых семейных людей. Да, они будут жить в учреждениях призрения улучшенного типа, и жизнь их окажется более сытной. Но сколько может продолжаться это призрение, до какого возраста? Процент бывших беспризорных, ставших самостоятельными, трудоспособными гражданами, ничтожно мал.
Профессор Университета РАО Александр Суворов, один из крупнейших в мире специалистов по социальной реабилитации, высказал гипотезу о параллели между беспризорностью и детской инвалидностью, в частности слепотой, глухотой. И у слепоглухих, и у тех, кто родился в неблагополучных семьях, процесс развития изначально носит деградационный характер. Не из-за слепоглухоты непосредственно (лишь косвенно), а из-за одиночества, из-за невозможности нормально взаимодействовать прежде всего с матерью. Неблагополучные родители слепы и глухи к нуждам своего ребенка. Не в образном смысле, а физически: слышат и видят здоровыми органами чувств, но не отвечают ни словом, ни действием – кормежкой, сменой пеленок, всем укладом жизни здоровой семьи. И в том и в другом случае, при слепоглухоте физической или социальной ребенок может оказаться в состоянии полуживотного-полурастения.
Беспризорные, если их отмыть и переодеть, не выглядят «дефективными». Личность разрушена у них на более тонком уровне. В нейропсихологии это называется «недостаточность функции произвольной регуляции мозга». Деградация вследствие раннего сиротства или прозябания (жизнью это назвать нельзя) в неблагополучной семье даже хуже, чем вследствие слепоглухоты, потому что не столь очевидна. В психиатрии есть такой симптом. Он называется «синдром полевого поведения».
Попробуйте провести эксперимент. Подойдите на улице к беспризорному и предложите ему: «Пойдем со мной, тут недалеко, я дам тебе еды (одежду, денег)». Если вы не покажетесь ему опасным, он пойдет с вами. А теперь тому же ребенку, с которым у вас уже достигнуто доверие, скажите: «Завтра в 16 часов жду тебя на углу таких-то улиц (неподалеку, но не на месте вашего разговора и не в точке постоянной тусовки беспризорных), получишь гораздо больше, чем вчера, еды и денег». Шанс, что он придет, примерно 5%. Примитивная трактовка понятия «мотивация» в виде количества ожидаемых денег при этом значения не имеет. Мотивация как долговременная программа действий юным бомжам недоступна. Они понимают только два измерения времени: «сейчас» или «всегда». Искажено и пространственное восприятие, в нем превалирует одно понятие – «здесь».
Слепоглухой живет в темноте и тишине, а беспризорный в специфическом виртуале «здесь и сейчас». У него нет внутренней программы, он отзывается только на актуальные стимулы, не может планировать вперед и недостаточно способен к интеграции прошлого опыта. Человек с таким поведением весьма ограниченно работоспособен. Ему недоступны многие простые ремесла, например, шофера, курьера: с очень большой вероятностью он не доедет до места назначения, свернет, если его что-то отвлечет. Он может работать только под присмотром. Не в смысле охраны или принуждения, ему необходима доброжелательная помощь. Как слепые работают на специальных предприятиях под ведомом зрячих. Но примитивное копирование опыта слепых тут не пройдет: люди с ярко выраженным синдромом полевого поведения не могут приходить на работу. Беспризорность как форма инвалидности приняла у нас масштабы эпидемии. Известные за рубежом единичные случаи излечения ранних сирот от синдрома полевого поведения основаны на своеобразной психотерапевтической коррекции, которая проводится индивидуально специалистами очень высокого уровня и может длиться годами. В эпидемиологических масштабах такой способ нереален.
Методы, успешно применяемые в социальной реабилитации слепых и глухих основаны на идеологии, которая противоречит массовой педагогической нравственности. Девиз Александра Суворова: «Осознание своей инвалидности ставит перед человеком проблему ее преодоления, проблему реабилитации». В наших приютах и детдомах детей постоянно убеждают, что они жертвы обстоятельств: войн, стихийных бедствий, чиновников, родителей. В большинстве случаев это правда. Но не вся. А полуправда, как известно, хуже лжи. Ущерб, нанесенный обстоятельствами, не только имущественный. Социальные сироты лишены не только квартиры, но и части своей личности. Точно так же, как и слепоглухие в спецдетдоме. Живут среди себе подобных и даже не подозревают, что отличаются от других.
Несмотря на логичность и авторитетность источника, гипотеза остается не более чем гипотезой. Практическая педагогика – вещь эмпирическая, так же как, например, агрономия. Сколько бы биохимики (или психологи) ни сочинили формул, пока нет опытного участка, на котором желаемое должно вырасти, то и разводить нечего. Может быть, мы, работники приютов, детских домов и интернатов, можем вернуть какую-то часть беспризорных к нормальной жизни. Далеко не все беспризорные провели в социальной тьме критический младенческий возраст. Большинство все-таки росли в относительно нормальных семьях. Но, попав на улицу, где властвует «полевая» жизнь (называемая ими свободой), они оказались так воспитаны окружающей социальной средой. Теоретически их можно перевоспитать обычными гуманными педагогическими приемами. Не исключено, что какие-то педагоги-практики интуитивно нащупали методы социализации и успешно пользуются ими, но их опыт неизвестен широкой педагогической общественности.

Михаил КОРДОНСКИЙ
г. Одесса


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru