«Сегодня приступать к новой разработке
стандартов нецелесообразно…» –
считает бывший руководитель ВНИКа по
разработке стандартов, ведущий научный
сотрудник Московского института открытого
образования Виктор Фирсов
 – В течение трех месяцев 2001 года вы
возглавляли ВНИК по разработке федеральных
стандартов. Почему вас поставили во главе этого
коллектива?
– Наверное, потому, что я нахожусь, что
называется, «в теме» около 30 лет. Еще в 1980 г. мы в
АПН СССР сделали базисную программу по
математике – прообраз сегодняшних стандартов. В
80-х был совершен следующий серьезный шаг – мы
перешли к планированию результатов обучения, т.е.
к технологиям операционального обеспечения
стандартов. Я принимал участие в разработке
московского образовательного стандарта,
выполненной в середине 90-х коллективом МИПКРО по
заказу Любови Кезиной, – этот проект и по сей
день считается одним из лучших.
Наш ВНИК (основу которого составили специалисты
РАО) приступил к работе над стандартами в марте
2001 г., и уже к июню мы подготовили первую половину
проекта – ту часть стандарта, которая
определяет, что должно преподаваться в каждой
школе.
Методология разработки предусматривала
подключение научной и педагогической
общественности на всех этапах разработки
проекта. Для организации такого обсуждения
проект был широко опубликован. Мы также
инициировали ряд исследований, направленных на
его оценку и совершенствование. Планировалось
провести обсуждение проекта и затем доработать
его на этой основе до конца года – такой срок был
определен в ежегодном Послании Президента РФ
В.В.Путина.
Надо сказать, что обсуждение состоялось. Мы
получили сотни писем от больших научных
коллективов и от рядовых учителей. Весьма
содержательные замечания и предложения
высказала РАН, в целом положительно оценившая
проект. Поэлементный анализ проекта провели
сотрудники Санкт-Петербургского отделения РАН.
Интересные данные представили учительские
коллективы Ярославля и Сургута, которые оценили,
что времени на освоение стандарта надо в полтора
раза больше, чем заложено в учебном плане…
Короче, шел нормальный процесс
совершенствования, важным элементом которого
должна была стать планировавшаяся на осень 2001 г.
разработка второй половины проекта – требований
к обязательному уровню общеобразовательной
подготовки школьников. Однако выполнить эту
работу нам не дали… Министерство образования
приостановило финансирование проекта, которое
осуществлялось через НФПК. Нам оплатили только
первую половину работы – порядка 40 тыс. долларов.
– Почему вам было отказано в финансировании
завершения проекта?
– Я могу только догадываться – на TV сегодня
достаточно фильмов, иллюстрирующих этот процесс.
Сначала в прессе появились весьма жесткие статьи
А.А.Пинского и Э.Д.Днепрова, фактически
хоронившие наш проект. Их авторы не пожелали
учесть, что на обсуждение вынесено только
полработы. К нам были предъявлены претензии, суть
которых прекрасно передают заглавия статей –
«Печальный фальстарт», «Минимумы ушедшей эпохи»
и т.д. Видимо, содержание этих статей произвело
большое впечатление на нового министра
образования В.М.Филиппова, который не счел
необходимым даже переговорить со мной по поводу
стандартов. А в начале 2002 г. руководство ВНИКом
было передано Э.Д.Днепрову и В.Д.Шадрикову.
– Но, может, в претензиях авторов статей была
своя правда?
– Конечно, была. Мы просто исповедуем разные
идеологии. А.А.Пинский и Э.Д.Днепров – радикалы,
они считают возможным и необходимым через
стандарты навязывать школе свое видение и
направление развития. Я более консервативен и
стою на позициях обеспечения органического
развития школы. К тому же я считаю недопустимым
использовать для массовой практики даже
перспективные идеи, если они нуждаются в
основательном продумывании и нелабораторной
проверке (например, компетентностный подход).
Я полагаю, однако, что осчастливить школу не
удалось: к стандартам, разработанным под
руководством Э.Д.Днепрова, удивительным образом
подходят все претензии, которые он высказывал в
адрес нашего проекта. Зато потрачено еще два года
и раз в пятьдесят больше средств. Впрочем, как раз
это очевидный плюс: кто возражает, чтобы нищим
научным сотрудникам, которые создавали
стандарты, платили нормальные деньги?
– Если бы вам сейчас снова предложили
участвовать в работе по созданию стандартов, вы
согласились бы?
– Я считаю, что приступать к новой
разработке стандартов сейчас нецелесообразно…
Это была бы еще одна ошибка, чреватая дальнейшей
потерей времени и средств. Сейчас вообще
преждевременно разрабатывать стандарты. Ведь
никто даже не знает, какая школа у нас будет через
несколько лет. Так называемая стратегия
модернизации образования, на мой взгляд,
страдает именно отсутствием стратегического
видения перспективы, на разработку которого и
надо направить усилия и средства. И лишь затем,
получив ответы на стратегические вопросы,
следует приступать к новому проекту стандартов,
к переработке учебников и т.д.
Что же касается стандартов, то школа не работает
по стандартам. Утвердите любые – хоть
сегодняшние «Временные требования», хоть
«ледневские», хоть «фирсовские», хоть
«днепровские», благо все они похожи друг на
друга, как однояйцовые близнецы. Только
утвердите их в «мягком» варианте
рекомендательного ориентира, позволяющем школе
на разумных основаниях отступать от стандартов в
реализации своей собственной образовательной
программы.
«Определение Верховного суда должно
стать вехой в истории нашего образования», –
говорит генеральный директор
издательства «Просвещение» Александр Кондаков
 – Определение Верховного суда по поводу
нового стандарта должно стать вехой в истории
российского образования. Мы должны сделать
вывод: административное «продавливание»
ключевых для системы образования документов
недопустимо.
Мне не раз приходилось говорить, как я отношусь к
содержанию данного стандарта. Повторюсь: его
введение отбросило бы страну на 10 лет назад. В нем
зафиксированы знания, которые устарели.
Когда-то Любовь Кезина четко сформулировала
приговор этому дорогостоящему проекту под
названием «стандарт Днепрова–Шадрикова». На
коллегии, посвященной утверждению стандарта, она
заявила, что он хуже, чем стандарт 1993 года. И это
правда.
– Почему приказ о введении стандартов вызвал
такую озабоченность у книгоиздателей?
– Прежде всего потому, что мы получили задание от
Министерства образования: начать разработку
учебников под новый стандарт. Нам были даны
крайне сжатые сроки. Многие издательства
по-прежнему ведут эту работу. Велась она и в
издательстве «Просвещение». Но летом 2004 года я
понял: кто-то должен положить конец этой истории.
И дал команду приостановить переработку
учебников под новый стандарт.
– Почему? Вы не укладывались в срок?
– Мы осуществили конкретные расчеты и выяснили
цену перехода на новый стандарт. Этим вопросом до
сих пор никто не интересовался. Цена оказалась
достаточно высокой. Деньги на новые учебники, на
повышение квалификации, на подготовку и
переподготовку учителей, работающих по новым
стандартам… Есть ли у государства эти деньги? А
если нет – зачем нам принимать стандарт в таком
виде?
– Считаете ли вы, что приказ о введении Базисного
учебного плана тоже может быть признан
незаконным?
– Базисный учебный план еще в большей степени,
чем стандарт, является финансовым документом. Он
имеет серьезные экономические последствия для
государства, региона, для детей и родителей.
Поэтому никакие ссылки на то, что Минюст не
должен был регистрировать ни приказ о введении
стандарта, ни приказ о введении Базисного
учебного плана, не имеют под собой оснований. По
большому счету надо было бы признавать
незаконным и введение БУПа.
Но в данной ситуации я был бы осторожен. В этом
Базисном учебном плане наряду с очевидными
несуразицами – например, преподаванием курса
экономики и права в пятом классе – были
достаточно хорошо продуманные решения. Например,
введение иностранного языка в начальной школе.
Хотелось бы, чтобы некоторые позиции БУПа были
сохранены.
– Как вы представляете себе дальнейшую работу
над стандартом? В Министерстве образования и
науки высказывается мнение, что достаточно
откорректировать существующий стандарт – и
этого будет достаточно…
– Это мнение некоторых руководителей
министерства связано с тем, что перед ними лежит
приказ от 5 марта 2004 года. Но мы знаем, что у нового
министра стандарт вызывал большие сомнения. В
октябре Андрей Фурсенко собирался собрать
совещание по проблемам стандарта.
Две недели назад прошло заседание Комиссии по
стандартам общего образования Российской
академии наук под руководством вице-президента
РАН Валерия Козлова. В состав этой комиссии вхожу
и я. На заседании академики РАН и РАО еще раз
высказали свою озабоченность тем, как готовился
и обсуждался стандарт.
В 2002 году на парламентских слушаниях,
посвященных проблеме стандарта, Владимир
Филиппов попытался заявить, что вопрос
обсуждался с академиками РАН и РАО. На что
Валерий Козлов возразил, что документ на
обсуждение в РАН не поступал. Проект стандартов
не был прислан в РАН и позже.
– То есть академики озабочены тем, как готовился
и обсуждался стандарт, потому что их «не
пригласили к столу»?
– Нет. Любой системный документ должен иметь
научно-методологическую базу. На заседании
комиссии по стандартам РАН я задал вопрос: что
лежит в основе стандарта, подготовленного
группой Днепрова–Шадрикова? И получил ответ:
компетентностный подход. Тогда я
поинтересовался у президента РАО Валерия
Полякова: насколько компетентностный подход
проработан РАО? Прошли ли апробацию методики его
введения? Готовы ли учителя к его использованию?
Поляков ответил мне: РАО подобного поручения от
Министерства образования не получала.
Таким образом, образовательному сообществу был
предложен документ, основанный на очень
интересном, любопытном, но не проработанном, не
прошедшем экспериментальную обкатку методе. Это
все равно что запустить в серию автомобиль, над
которым только-только
закончили работу конструкторы.
– Какой путь внедрения стандарта предлагаете вы?
– Когда-то Занков пришел в Министерство
просвещения СССР с вопросом: почему вы идете на
риск, вводя мою систему в начальной школе: ведь
первые дети, обучавшиеся по ней, еще не достигли
тридцатилетнего возраста? Вот пример
гражданской позиции педагога, который понимает,
что любое действие в сфере образования имеет
долгоиграющие последствия. К сожалению,
предыдущее Министерство образования подобный
подход не практиковало. Надеюсь, определение
Верховного суда и то, что произошло со
стандартом, заставит новых лидеров образования
задуматься. А в будущем – никогда не вводить
новшества, предварительно не «обкатав» их в
экспериментальных школах.
С моей точки зрения, минимальный срок такой
«обкатки» – пять лет. В это время можно
разработать стандарт, обсудить его с
образовательным сообществом, подготовить
учебники, материально-техническую базу,
методические пособия, переориентировать систему
повышения квалификации, подготовки и
переподготовки учителей. Одним словом, залить
бензин в машину, проверить двигатель и спокойно
ехать вперед.
Беседовала
Светлана КИРИЛЛОВА
Министру надоело
12 лет разработчики пытались вычислить
образовательный минимум. Все закончилось
волевым решением Владимира Филиппова...
Закон о государственном
образовательном стандарте, позволяющем
школьникам всей страны получать одинаковый
набор знаний, по праву может называться самым
важным из трех «китов» модернизации образования.
Второй «кит» – единый государственный экзамен.
Третий – ГИФО, механизм которого позволяет
перевести в рубли баллы, полученные каждым
абитуриентом на ЕГЭ.
С тех пор как в Законе РФ «Об образовании» 1992 года
было упомянуто о необходимости разработать и
принять стандарты школьного образования, между
профессионалами не затихали споры, нужен ли
стандарт школе.
В СССР нужды в школьных стандартах не было.
Единообразие обучения обеспечивал единый
учебник, единая программа и унифицированная
подготовка учителей. В начале 90-х годов (при
активном участии Эдуарда Днепрова, первого и
последнего избранного министра образования и
одного из ведущих разработчиков стандартов)
школа взяла курс на вариативность. Поэтому
авторы стандартов (они создавались в 1995, 1997, 1998,
2000–2002 годах) безнадежно пытались решить главную
задачу: вычислить «потребительскую корзину»
школьных знаний и навыков, необходимых
современному человеку. Эти знания государство
должно дать бесплатно.
С принятием Госсоветом и Правительством РФ
Концепции модернизации российского образования
предполагалось, что в 2004/05 учебном году (сейчас
сроки сдвинулись на 2006–2008 годы) вся учащаяся
Россия должна перейти на ЕГЭ. А чтобы успешно
сдать ЕГЭ на всей территории от Калининграда до
Владивостока, выпускник должен овладеть
стандартным набором знаний. Следовательно,
скорейшее принятие закона о стандартах
становилось залогом успеха ЕГЭ. Для решения этой
задачи были мобилизованы все силы.
Временный научный коллектив под руководством
академиков РАО Эдуарда Днепрова и Владимира
Шадрикова попытался сделать невозможное: за
короткий срок согласовать между собой
академическое лобби и мнение учительской
общественности. Согласия не было. Первой
восстала Российская академия образования,
которой не понравилось, что у нее отнимают ее
священное право – решать, о чем писать в школьных
учебниках. Затем против принятия проекта закона
о стандартах выступило ректорское лобби во главе
с ректором МГУ Виктором Садовничим.
Еженедельно за длинный стол в одной из аудиторий
Высшей школы экономики садились почти одни и те
же лица: руководители временного
научно-исследовательского коллектива по
созданию проекта стандартов, рецензенты проекта
стандартов из НФПК, руководители Высшей школы
экономики, журналисты, директора НИИ и один или
два учителя, которым, впрочем, нечего было
добавить к речам представительного собрания.
«Необходимо было определить, что входит в
общекультурный стандарт. Эту проблему мы до
конца не решили», – признал главную трудность
замминистра образования Виктор Болотов.
Заметим: вопрос о том, что есть «общекультурный
уровень», относится к области общественного
договора. В Казахстане при создании национальных
стандартов с «общекультурным уровнем»
разобрались за четыре месяца. Два месяца ушло на
обсуждение с общественностью, два месяца – на
доработку казахского законопроекта о
стандартах.
«Если не будет достигнуто согласие 90 процентов
участников обсуждения – мы просто не примем
законопроект о стандартах», – заверил
журналистов Болотов.
Между тем над Министерством образования
сгущались тучи. Мероприятия Концепции
модернизации образования одно за другим давали
трещину. Эксперимент по ГИФО, проводимый в трех
регионах, принес наряду с полезной информацией
перерасход бюджетных средств. Эксперимент по ЕГЭ
держался на сотнях миллионов рублей, выделяемых
из ФПРО, и не вызывал бурной симпатии у
общественности и ректорского корпуса. В качестве
показателя успешной работы Министерства
образования оставался только стандарт…
«Не будет стандарта, о котором все скажут: «Это
хорошо!» Всегда будут достаточно авторитетные
сторонники и противники содержания стандартов,
– считает Исаак Калина, руководитель
Департамента государственной политики в сфере
образования Министерства образования и науки РФ.
– Это значит, всегда кому-то придется принимать
решение. Хорошо, что для принятия таких решений
существует должность министра. Вот Владимир
Филиппов и принял решение…»
Светлана КИРИЛЛОВА
|