ПАРАЛЛЕЛИ ОБРАЗОВАНИЯ
В советские времена Эстония была для
россиян “маленькой заграницей”. После распада
СССР это прибалтийское государство превратилось
в настоящую заграницу: с таможнями, проблемами и
сложной личной жизнью, в которой так трудно
разобраться посторонним. В отличие от своей
соседки – Латвии – Эстония редко попадает в
программы теленовостей. Мы не увидим на
эстонских улицах ни маршей национал-большевиков,
ни манифестаций родителей русских школьников,
требующих для своих детей гарантированного
обучения на русском языке. Обучение по-русски
нашим соотечественникам в Эстонии
гарантировано. Одно из самых знаменитых учебных
заведений на территории бывшего СССР –
Тартуский университет – по-прежнему принимает
экзамены на русском языке. В современной Эстонии
более или менее мирно уживаются два языка и две
культуры.
Какие вопросы ставят перед собой носители
русского языка и культуры в Эстонии? Каким они
видят диалог культур в своей стране? Об этом
размышляют наши эстонские гости.
“Мы сделали несколько ошибок”, –
признал латвийский министр, обсуждая со своим
эстонским коллегой проблемы реформы образования
В конце августа министр по делам
народонаселения Эстонии Пауль-Ээрик Руммо и
министр по делам интеграции Латвии Нильс
Муйжниекс подписали меморандум о совместной
работе. Документ, в создании которого
участвовала также литовская сторона, гласит, что
интегрирование национальных меньшинств
(овладевание национальным языком, получение
образования, высокооплачиваемой работы и т.п.)
перестает быть внутренним делом одной страны, а
становится объектом международного
сотрудничества между тремя балтийскими
государствами – Эстонией, Латвией и Литвой.
“Идея сотрудничества в сфере интеграции
является литовским начинанием, но важна для всех
трех государств, – заявил министр по делам
народонаселения Эстонии Пауль-Ээрик Руммо. – Чем
с большим количеством соседей у страны подписаны
аналогичные документы, тем лучше и для ее
внутренней стабильности, и для проживающих на ее
территории национальных меньшинств. Что же
касается Эстонии и Латвии, – прибавил министр, –
то самое ценное, что имеется у нас, – это большой
опыт по интегрированию в свою среду иммигрантов
советского времени и их потомков. Он может быть
полезен и для других стран”.
Слово “интеграция” очень популярно в
балтийских государствах. Какой смысл вкладывают
в него политики?
“Если выражаться простым языком,
интегрированность – это ощущение себя в чужой
стране дома, – разъяснил эстонский министр по
делам народонаселения. – В Эстонии это слово
связано сейчас именно с интеграцией приехавших
во времена Советского Союза в эстонское
общество. Натурализация – высшая ступень
интеграции. И количество таких людей в Эстонии,
если мы будем сравнивать с начальным периодом
восстановления независимости, увеличилось. В 1992
году примерно треть населения Эстонии были без
гражданства или гражданами иных государств. Я
помню случаи двадцатилетней давности, когда мне
попадались замечательные люди, которые не могли
связать по-эстонски и двух слов. А теперь я могу
посетить практически любую школу или детский
сад, в которые ходят дети из семей нацменьшинств,
и всюду мне ответят на моем родном языке”.
Пауль-Ээрик Руммо, подписывая совместный с
Латвией меморандум, весьма осторожно отозвался о
реформе школьного образования в Латвии и
переводе школьного обучения на латышский язык.
Гораздо жестче, говоря с эстонским министром
образования Тойво Майметсом, высказался о
школьной реформе в своей стране латвийский
министр по вопросам интеграции Нильс Муйжниекс.
Представители Латвии и Эстонии подробно
обсудили проблему введения государственного
языка в гимназическую ступень русских школ.
Латвий-
ский министр, анализируя реформу образования в
Латвии, публично признал: “Мы сделали несколько
ошибок”.
Уточним, что постсоветская Латвия начинала
реформу образования в тех условиях, когда в
стране, согласно опросам, русским языком владело
больше людей, чем государственным – латышским
(достаточно сказать, что во времена СССР, по
официальной статистике, в республике проживали
не более 40% латышей, а самым крупным
“нацменьшинством” оказались русские – не
только приехавшие в республику во времена СССР,
но и проживавшие здесь с XVIII века).
Ранее Нильс Муйжниекс, выросший в Америке,
занимал пост директора Центра по правам
человека, участвовал в правозащитном движении и
сам неоднократно указывал на ряд ошибок,
допущенных правительством Латвии в деле
школьной реформы.
К числу таких ошибок Муйжниекс относит второе
чтение национального Закона об образовании в
латвийском сейме: тогда националистическая
партия правящей коалиции неожиданно выступила с
предложением перевести на латышский язык не 60, а
90 процентов русских школ старшей ступени.
Поправка, которая всерьез никем не обсуждалась и
даже не дошла до третьего чтения, накалила
страсти в стране.
Второй крупной ошибкой правительства латвийский
министр считает слишком поздний диалог с
русскоязычными родителями, учителями и
школьниками. Начинать, по его мнению, надо было
раньше, не дожидаясь массовых демонстраций на
улицах латвийских городов. Третьей ошибкой, по
убеждению министра, была нескоординированная
работа министерства образования и культуры еще в
те времена, когда вопросы образования на
национальном языке впервые появились в повестке
дня.
В итоге рассогласованности действий
национальных министерств и ведомств все
латвийские законы, ограничивающие использование
русского языка в сфере образования, были приняты
без достаточных гарантий для русского населения
Латвии.
Нильс Муйжниекс признает, что при схожих законах
о языке и образовании реформа образования в
Эстонии обещает протекать более плавно.
“Эстонский закон более гибкий и дает
правительству, обществу и социологам больше
времени на подготовку”, – заметил он.
Достаточно сказать, что Эстония не собирается
переводить русские школы на национальный язык:
право решать, на каком языке обучаться детям,
дается муниципалитетам.
По страницам газеты
“Молодежь Эстонии”
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|