КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА 
ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО ВЫСТАВКЕ 

Несущественное как принцип узнавания

Загадочный мир Гарифа Басырова

С апреля по август нынешнего года в Государственной Третьяковской галерее проходит персональная выставка известного московского графика Гарифа Басырова. К сожалению, выставка поневоле получилась в какой-то степени итоговой, так как незадолго до ее открытия художник скончался, не дожив одного дня до своего 60-летия.
Экспозиция четко делится на две части. В одном зале показаны фигуративные произведения 1970–1980-х годов, в другом – абстрактные коллажи 1990-х, а также трехмерные объекты из крашеного дерева с вкраплениями из керамики и камня, которым художник дал мудреное название “инкубусы”.
В ранний период своего творчества Басыров много работал в области книжной графики, иллюстрируя книги и периодические издания, в том числе научно-популярный журнал “Химия и жизнь”, бывший своего рода оазисом свободного графического творчества в брежневскую эпоху застоя. Рядом с ним трудились многие известные мастера карикатуры и книжной графики. Из-за одного сатирического рисунка Басырова в конце 70-х годов журнал подвергся жесткой партийной цензуре. Но и по отношению к станковой графике художника бдительные стражи порядка были не менее подозрительны и быстры на руку. Так, например, в конце 1983 года во время монтажа групповой выставки четырех московских художников на улице Вавилова, 65 (Л.Берлин, К.Сапегин, Д.Штеренберг и Г.Басыров), представители Московского комитета по культуре несколько раз полностью удаляли целые графические серии художника. Басыров же невозмутимо заменял их другими, словно давая понять, что количество его произведений не имеет конца.
Мастерская художника находилась на Сивцевом Вражке в подвале, который был ниже уровня земли. Даже цветные работы там казались бесцветными. Электрический свет позволял замечать только перетекание белого, серого и черного. Появлялось физическое ощущение затрудненности дыхания. Между тем Басыров рисовал то, что вроде бы всем было хорошо известно. Но он же и разрушал спокойствие этого узнавания известного странностью или полной абсурдностью изображаемых жизненных ситуаций. В какой-то степени это можно сравнить со стилистикой знаменитого сюрреалиста Рене Магрита. “Для Басырова Вселенная загадочна, – писал художник Юрий Злотников, – и живет по своим таинственным законам. Предметы, люди в своей суете, в своем стремлении узнать эту тайну еще больше подчеркивают непроницаемую сущность этой таинственности”.
Вплоть до начала 90-х годов, когда Басыров обратился к абстракции, его манера была очень определенной и узнаваемой. Зрители понимали, что, как ни велик космос изображаемой им жизни, это тем не менее наш общий социальный космос. Покрой одежды, манера поведения, надписи, архитектура и т.д. – это все наше и про нас. Это мы сидим в своих углах, спим в разных позах, грезим под чахлыми кустиками в пригородах и загородах. Причем это не обязательно день сегодняшний. Басыров способен был ввергнуть зрителя в ностальгию самой высокой пробы, возвратив, например, в то “Долгое лето” начала 50-х годов, в котором живут его стриженные под бокс мальчики в спортивных маечках и шароварах, в рубашках на вырост. В его графических воспоминаниях были возможны и острые красноречивые столкновения. Например, столкновения целых серий, где в одном случае изображены “Люди на костылях” и в серых лагерных телогрейках, а в другом – цельнокроенные осанистые “персонажи” в добротных пальто и шапках.
Трагичность созданного Басыровым мира во многом была предопределена чуть ли не генетически. Он родился в АЛЖИРе (Акмолинском лагере жен изменников Родины) в 1944 году. Но катакомбное, а в его случае буквально подвальное мышление 70–80-х годов не могло быть бесконечным. Да и само время, начиная с середины 80-х, начало меняться и перестраиваться. Художник ощущал определенную усталость от собственных героев и в начале 90-х годов успешно вышел в открытый космос абстракции, создав обширную серию работ под общим названием “Несущественное”. Бытовой бумажный сор, детские каракули, разноцветные сорта картона и бумаги, обрывки газет – все пригодилось для составления изысканных по цвету и композиции коллажей. “Собирайте трамвайные билеты”, – говорил когда-то Ю.Тынянов. Художник словно хотел доказать себе и окружающим, что он может преодолеть тягостную реальность “одной отдельно взятой страны”. Делали подобные попытки и другие художники послевоенного времени. В частности, один из самых известных наших соотечественников, давно ставший “гражданином мира”, Илья Кабаков создал большую концептуальную инсталляцию “Человек, который ничего не выбрасывал”. Но, увы, сидящая внутри “советскость”, равно как и “антисоветскость”, – это не то, от чего можно избавиться механическим путем. Чистое искусство “несущественного” может лишь соседствовать с “обитаемыми пейзажами”, наполненными узнаваемыми жителями больших городов, которые, даже поднявшись в воздух, не могут никуда улететь от самих себя.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"