ДОМАШНИЙ АРХИВ
РАССКАЗЫ ПОД ВЕЧЕРНИМ АБАЖУРОМ
Сегодня 22 июня. Наш читатель из
вологодского городка Бабаево, детский врач Вадим
Жижин, пишет: “Я не застал на этой земле своего
дедушку. Мама вспоминает, как он, проездом из
Ленинграда на фронт, забежал домой, поцеловал
жену, взял на руки годовалую дочь, поцеловал и
ушел в никуда, чтобы, защищая Родину, погибнуть в
1944 году под Киевом. Судьба моей мамы Августы
Ивановны – это судьба сотен тысяч людей,
родившихся в предвоенные годы… Мы никогда не
узнаем всей правды о войне, да и нужно ли это?
Главное, чтобы добро не иссякло, чтобы мы не
утратили память…»
Все мы чувствуем: что-то неладное происходит с
памятью о Великой Отечественной. Наша газета уже
приводила эти цифры: если в 1985 году учителю
давалось 17 часов на изучение Великой
Отечественной войны, то сегодня – только пять. А
вскоре обещают оставить два-три.
Мы, родители, часто поражаемся неосведомленности
наших детей в истории родной страны, но кого мы
виним при этом? Конечно, не себя, а школу, нынешние
нравы, телевидение. По привычке мы
благодушествуем, надеемся на государство, наивно
думаем, что в школе расскажут и о наших победах, и
о наших героях, и о том, что пережили поколения
дедов и прадедов. Но давно пора бы прозреть и
понять, что если мы сами обо всем этом, святом и
дорогом для нас, не расскажем нашим детям и
внукам – никто не расскажет. У бедного учителя
просто нет времени на проникновенные
повествования. Ему бы по основным датам успеть
пробежаться.
Так что от истории Отечества по большому счету
уцелело лишь то, что осталось в нашем сердце, в
нашей памяти, в домашних преданиях, на страницах
семейных альбомов. Только такая, из рук в руки,
живая история, рассказанная пусть сбивчиво, но
взволнованно, – только она и может помочь детям
преодолеть ощущение своей заброшенности и
случайности в этом мире.
Читая сегодняшние письма, прислушайтесь к музыке
имен, звучащей в них: Елизар Стефанович, Аграфена
Андрияновна, Кондрат Алексеевич, Зинаида
Никитична…
Ожидание встречи на вокзале эпохи
Дом деда Кондрата
Мой дедушка родился в селе Чирон
Читинской области. Перед войной, в годы повальных
ссылок, деда с бабушкой выслали в Прибайкалье. И
на фронт дедушка был призван из деревни Тальники
Черемховского района Иркутской области.
В 1941-м он попал под Москву в самые страшные бои.
Все пошли в атаку, и наших косило как траву.
Дедушка только успел высунуться из окопа, как его
ранило в грудь. Когда он очнулся, стояла жуткая
тишина, потом послышались шаги. Свои или немцы –
непонятно. По званию ему полагался пистолет, но
рука была перебита, и застрелиться он не мог.
Подошли, к счастью, наши, увидели, что живой, и
потащили в медчасть. Одолевала жажда. На улице
стояла слякоть, и дедушка зачерпывал здоровой
рукой грязь со снегом и высасывал из нее воду.
Хотели ампутировать руку, но он не дался.
Вернувшись после демобилизации в родную деревню,
он еще дом своими руками построил. Последнее
время работал на отаре. В 1973 году там и умер. Все
его награды положили вместе с ним.
Так мне и не довелось увидеть дедушку. Я родился
девять лет спустя, в 1982 году. Написал вам обо всем
со слов бабушки Раисы Трофимовны.
Обращаюсь к тем, кто служил с моим дедушкой
Кондратом Алексеевичем Селезневым в 128-м
гаубичном полку или, может, у кого-нибудь
родственники служили там: откликнитесь! Мой
адрес: 673383, Читинская область, Шилкинский район,
село Чирон, ул. Глазова, 37.
Михаил СЕЛЕЗНЕВ
село Чирон, Читинская область
Та самая тарелка
Так получилось, что своего деда Василия
Ивановича я помню мало, но помню, что когда мы с
братом были маленькие, то любили, приезжая к
бабушке в Златоуст, забираться в дедушкину
комнату. Бабушка сохраняла в ней тот порядок,
который был при дедушке. На полках стояло много
хороших и редких книг. Среди них – «Библиотека
приключений». По книжке мы выклянчивали эту
библиотеку у бабушки, и теперь она вся живет у нас.
Не скажу, что часто перечитываю эти книги, но,
бывает, просто беру в руки, чтобы полистать,
почувствовать забытый запах детства.
На столе деда, помню, стояли лампа, часы с
чугунным медведем и тарелка-радио. Тарелка
теперь висит у нас в доме. Все гости первым делом
обращают внимание на нее, спрашивают: «Неужели
она говорит?!» К счастью, говорит. Правда, голос ее
хрипловат, но он завораживает. Каждое утро
включаю дедушкину тарелку, чтобы узнать новости
начавшегося дня.
Не раз нам предлагали продать тарелку или
обменять на суперсовременное радио, но мы без
раздумья отказываемся. Ведь именно эту тарелку
включал дедушка в годы войны, чтобы услышать
сводки Совинформбюро.
Сергей БЕЛКОВСКИЙ
Челябинск
Перевод из Арктики
Летом 1942 года, после окончания 6-го
класса, я уехал к маминой родне, за двести
километров от Новосибирска. Деревня поразила
меня раздольем своих лугов, своим особым,
настоенным на травах воздухом, холодными ключами
и тихой речкою.
Дедушка будил меня в пять часов утра привязывать
в поле теленка. Будь он неладен. Я в жизни не
вставал в такое время. Но дедушка упорно, как
зверька, приручал меня к жизни на селе. Он будто
знал, что никогда я не буду жить в многоэтажных
домах шумных городов. Научил меня косить траву.
Он был строг, но душа его была мягкой. Никогда не
отказывал в помощи.
Осенью я уехал в город и никогда больше не видел
дедушку. Бабушка жила долго. Я отучился и был
направлен на работу в Арктику. Со своей первой
зарплаты выслал бабушке перевод. Как мне потом
рассказывали, она долго плакала над этими
деньгами.
Через двадцать пять лет я приеду на могилы
дедушки и бабушки и в слезах поклонюсь им. Лежат
они рядом на кладбище села Заковряшино
Крутихинского района Алтайского края – Елизар
Стефанович и Аграфена Андрияновна Литвиновы.
Царство им Небесное.
Вениамин ЗИБРОВ
Большой Кичмай, Сочи
Наша Зина
Моя прабабушка Зинаида Никитична
Якунина сама на войне не была. У нее на руках
остались трое маленьких детей, когда мой
прадедушка Михаил Тихонович ушел сначала на
финскую, а потом на Великую Отечественную.
Прабабушка рассказывала, как и в поле работала, и
хозяйство домашнее вела, и детей воспитывала, и
почту носила для всего села. В любую погоду шла
разносить почту, зная по себе, как ждут в каждом
доме весточек с фронта. Вместе с жителями деревни
оплакивала погибших, радовалась за живых. Люди
ждали ее, говорили: «Наша Зина идет…»
И сейчас мы ее так ласково зовем – наша Зина.
Бабушке 95 лет, но она обо всех заботится, обо всех
помнит. До самого последнего времени вязала
праправнуку и правнукам носки и варежки. Мы ее
очень любим и хотим, чтобы она как можно дольше
жила и меньше болела.
Катя ГЛАДКИХ
Елец, Липецкая область
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|