... А на них делают имя, карьеру и деньги

От чего нам защищать детей? С трибун разной высоты объясняют: от наркомании и преступности, тоталитарных сект и СПИДа, от бездуховности и насилия на телеэкране, от школьных перегрузок и подлых обманщиков, замаскировавшихся под авторов учебников истории… Слова веские, галстуки строгие, суммы, выделенные на программы по борьбе с… достаточно солидные, чтобы называть их без показного стыда.
Вот от этих, в галстуках и без стыда, детей и нужно защищать.
От МЧС, которое к концу лета чингисхановым маршем пройдется по школам, выпишет миллион предписаний директорам, не даст ни рубля на огнетушители, но соберет жатву штрафов. А министр Шойгу будет докладывать, что без МЧС ни одна школа к первому сентября не открылась бы. А школьные здания как горели, так и будут гореть. Тушить-то нечем. А если погибнут дети, на скамье подсудимых будет сидеть директор – стрелочник, сам потерявший сына.
От Госнаркоконтроля. Подчиненные генерал-полковника Черкесова то арестовывают ветеринара, вколовшего обезболивающее кошке, то с собаками приходят в школы во время уроков – искать наркотики. “Ну ка, детки, покажите ручки…” Наркотики не найдены, дети унижены, наверх пошла депеша: бдим!
От ратующих за реструктуризацию сельской школы. “Не могут мои дети ездить на этом автобусе, – говорит директор школы. – Им многим надеть нечего, чтоб в чужую школу показаться”. Директора не спрашивают – будешь возить, и точка. И дети вообще перестают учиться.
От всего лампасного Ген-
штаба, который продвигает в школы патриотизм, пахнущий кирзой и портянкой. А когда на учебно-полевых сборах гибнет школьник и генералы вынуждены встать под телекамеры, они только лепечут оправдательно: “Нет, он нам не товарищ, этот подполковник, осуждаем его, осуждаем!” И никто не спешит проверить инструкцию, по которой эти сборы проводятся. А в ней даже не написано, что кто-то отвечает за жизнь и здоровье детей. Только “за соблюдение мер безопасности”. “Эта фраза позаимствована из воинских уставов, – объясняет военный прокурор. – В армии никто не отвечает за жизнь и здоровье подчиненных, а лишь соблюдает меры безопасности при выполнении человеком определенных функций”.
Тот подполковник хорошо знал устав. И даже себя обезопасил от всякой ответственности за гибель мальчика.
От Русской Православной церкви, свято уверенной, что каждый ребенок, будь он татарин или бурят, обязан читать жития православных святых, различать одеяния священнослужителей и твердо знать, что именно евреи распяли Христа. И, как военные стыдливо называют новоявленную НВП “Основами военной службы”, называющей новый школьный курс “Основы православной культуры”.
От идеологов модернизации образования, которые старательно считают деньги в карманах родителей и предлагают “вывести из тени” взятки в образовании – вместо того чтобы подумать, как от них избавиться. И делят, делят, делят детей – на профильных и непрофильных, элитных и обыкновенных, создавая тем самым почву для коррупции, распределяя, кому счастливый билет, а кому по восемь часов в день у станка, потому что, видите ли, государству квалифицированных рабочих не хватает.
От чиновников образовательного ведомства и других служб, агентств и министерств, которые каким-то чудесным образом проводят Интернет в сельские школы, где нет телефонов, десяток лет разрабатывают стандарт – как разрабатывают месторождения золота, балуются со шкалой оценок – то 12-балльную примерят, то 100-балльную. И говорят, говорят, говорят: “Школьники получат доступ ко всем ресурсам Всемирной паутины”, “Мы должны определить, чему учить детей”, “Прежняя система оценок устарела”… И то и дело что-нибудь в школе вводят, будто ученые, которым дают для опытов одну собаку в год и они должны успеть вколоть ей все свои препараты, прежде чем она помрет.
А дети учатся по зиме в нетопленых классах, носят в ранцах купленные за родительские деньги бесплатные учебники, сдают экзамены, придуманные ради одной-единственной девочки из якутского улуса, которой до зарезу нужно было поступить в московский вуз.
А на них делают имя, карьеру и деньги.
Эти люди – тоже дети. Взрослые, злые дети. Они выучились самоутверждаться за счет других. Они никого не пускают в свою песочницу – песок в ней золотой, да и формочек не хватает, чтобы печь модернизаторские куличики.
Мы с вами ничего не можем с ними поделать – перевоспитывать поздно. Мы можем только сделать так, чтобы влияние этой дурной компании как можно меньше касалось наших детей – в классе и дома. Не давать их в обиду, холить, лелеять и баловать.