ОТКРЫТЫЙ ДИАЛОГ 
 

Мой сын – посредник. Мне его не понять.

Общаешься со сверстниками, обсуждаешь типовые возрастные проблемы. Было – любит-не любит, потом – диатез и сплошные двойки, а вот и дети выросли. Правда, молодая бабушка в нашей компании пока что одна и на правах экзотики. Речь по большей части о взрослых детях. У нас как на подбор сыновья. Вместо “здрасте” – “как там твой балбес?”.
Известно как. Работать – не работает, учится – одно название. Зачеты тянутся с позапрошлой сессии. Есть настроение – пошел в институт, нет – не пошел. На гитаре бренчит, не вставая с дивана. Знаете, на Арбате стоят такие аляповатые картины: сумист, джигит, балерина с круглой дыркой вместо головы – суй свою и фотографируйся. Так и в нашей компании: одна из нас может связно и толково изложить положение дел, а всем другим достаточно просто вписать имена.
Всем, да не всем. Я в нужных местах охаю и поддакиваю – вроде как со всеми, но подробностей в общий котел не подкидываю, потому что у меня иначе.
Мой сын Анатолий, наоборот, очень правильный. Утром встал, чашка кофе – и в институт. Вечером возвращается – пахнет от него не куревом или алкоголем, а хорошим одеколоном. Мои подруги волнуются, куда устроятся их лбы после институтов, а мой со второго курса уже работает. Офис-менеджер, на хорошем счету. Деньги тоже хорошие. На хозяйство дает. Мне бы гордиться и хвастаться, да что-то мешает.
Что? Сама не пойму. Вот, например, мой двоюродный брат Михаил переезжал, мы все помогали ему вещи таскать. Кто шкафы ворочал? Мы, радикулитные дамы средних лет. Мелочь, скажете? Но мелочи-то больше всего! Михаил мельком спросил: что, мол, Толика нет? А что я ему скажу? Заикнулась было Толику о переезде – он предложил профинансировать грузчиков. Я не стала связываться. Как ему объяснить, что Михаил одалживаться не будет, что вместе потаскать – одно удовольствие, что потом веселое застолье на скорую руку? Это все не его. Его – бизнес-ланч, деловой фуршет. Я спрашиваю: чем ты там, сын, занимаешься в своем офисе? А он не может просто ответить. Жесты, междометия… В общем, посредничает. А какой обычным людям прок от твоей работы? Это коммунистическая постановка вопроса – так он отвечает. И добро бы из себя вышел. Нет, с улыбочкой.
Во времена нашей молодости комсомольские активисты гонялись за фарцовщиками. Вот на кого похож мой сын – на активиста и фарцовщика в одном флаконе. Ну, фарцовщик – это теперь узаконено и называется иначе. Больше всего он похож на парня из комитета. Костюмчик, галстучек, посвистывающие интонации, уверенность.
Я вчера стояла в очереди в молочной, передо мной еще не старая женщина набирала мелочь на покупку. Не набрала, вернула плавленый сырок. А я стою с тысячей, чуть со стыда не сгорела. Хотела уйти, потом себя пересилила. Никто, конечно, ничего не заметил. Дали мне сдачу с тысячи – и все.
Я не экономист, но, по-моему, эти новомодные пареньки-менеджеры сидят на наших шеях. Хотя со стороны беспристрастного наблюдателя, наверное, все выглядит наоборот. Стерве-матери не на что пожаловаться, вот она и ворчит.
А что мне остается? Уйти с работы, записаться на массаж и шейпинг, сделать пластическую операцию, выйти замуж за нефтяного магната? Толик, может, и одобрил бы все это, а может, даже и спонсировал бы начальный этап. Да душа не лежит.
Мы мечтали, что наши дети кем-то станут. Что только мне в голову не приходило. Но только не это. Никогда мне его не понять…

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"