ИДЕИ И ПРИСТРАСТИЯ
АНТОЛОГИЯ ТЕНИ

«Донна Анна видит сны»

Разгадка двух литературных шедевров

Девичье зеркало

Сон Татьяны в романе “Евгений Онегин” имеет глубокий символический смысл. В нем разгадка романа.
Пушкин дает “сон” в мифопоэтических образах русского фольклора. Татьяна “идет по снеговой поляне”, дорогу ей преграждает ручей, через который перекинут “дрожащий гибельный мосток”. В своих комментариях Ю.М.Лотман указывает, что в русском фольклоре переход через ручей – это переход в другой мир или к другой жизни. Переправа через реку в свадебной русской поэзии – устойчивый образ женитьбы. А в период святочных гаданий на суженого девушки клали под подушку подобие мостика, сделанного из прутиков, надеясь увидеть во сне жениха. Через мостик Татьяне помогает перейти медведь. Считалось, что медведь снится к женитьбе или замужеству. Большое значение имеет еще то, что Татьяна перед сном “сбиралась ночью ворожить, тихонько приказала в бане на два прибора стол накрыть”.
По словам Ю.М.Лотмана, в святки гадание действительно могло происходить в бане или в овине, т.е. там, где водится нечистая сила. Девушка гадает на своего суженого, ставит для него второй прибор. Перед ворожбой она должна снять крест и пояс, который тоже является оберегом от нечисти.
Это связано с тем, что гадание происходит с прямым участием нечистой силы, населяющей потусторонний мир. “Но стало страшно вдруг Татьяне…” Она отказывается от гаданья, снимает “поясок шелковый”, ложится в постель, “а под подушкою пуховой девичье зеркало лежит”.
Зеркало – это тоже один из важнейших предметов ворожбы.
Таким образом, Татьяна, испугавшись гадания, хочет увидеть своего суженого в вещем сне. То есть сон в данном случае – тоже один из способов узнать будущее.
Теперь опять обратимся к образам сна. С одной стороны, все приметы указывают на скорое замужество, с другой – создается общее ощущение мглы, холода, страха и одиночества. На каждом шагу Татьяна сталкивается с препятствиями.

То длинный сук ее за шею
Зацепит вдруг, то из ушей
Златые серьги вырвет силой;
То в хрупком снеге с ножки милой
Увязнет мокрый башмачок…

Как будто сама природа, которую Татьяна так чувствовала и любила, мешает ей дойти до цели, оберегает ее, но от чего?

В западноевропейской романтической литературе был распространен сюжет, когда суженым оказывается мертвец, который увлекает свою невесту в могилу. Отражение этого сюжета можно встретить в балладах Жуковского “Светлана” и “Людмила”, где тоже дается описание святочного гаданья.
В рассматриваемом отрывке мы видим переосмысление этого сюжета на уровне духовного видения происходящего. Итак, вернемся к событиям сна. Татьяна лишается сил, падает, и медведь ее приносит к лесному шалашу.

За дверью крик и звон стакана,
Как на больших похоронах…

Из сеней Татьяна глядит в щелку и видит страшное сборище адских чудовищ. И среди них – Онегин, которому вся эта нечисть подчиняется.

Он знак подаст, и все хлопочут,
Он пьет – все пьют, и все кричат;
Он засмеется – все хохочут,
Нахмурит брови – все молчат.

Нечистая сила находится в сообщничестве и согласии с Онегиным, более того, он является ее повелителем и, очевидно, заложником. Онегин окружен бесами, которые одновременно и угождают ему, и владеют его душой, высокомерной, развращенной, скучающей, мертвой. Онегин – жених-мертвец.
Когда Татьяна входит, вся нечисть ликует, радуясь новой добыче. Но Татьяна может достаться только Онегину, в которого она влюблена, для бесов она недоступна.
В этом отрывке, в середине романа, автор указывает на то, что соединение Онегина и Татьяны – смерть, выход замуж за мертвеца, переселение в могилу. Именно такой исход был бы самым трагическим в этой истории. Становится понятным, чьим похоронам заранее радуется нечистая сила.
Приход Ленского и Ольги мешает “счастливой” развязке.

    …вдруг Ольга входит,
за нею Ленский; свет блеснул,
Онегин руку замахнул…

С приходом Ленского “включается свет”, затем Онегин поражает Ленского, ударив его длинным ножом, и опять: “страшно тени сгустились”. Эта часть сна сбывается: Онегин становится убийцей своего друга и вынужден навсегда порвать отношения с семейством Лариных.
Принято считать, что в романе “Евгений Онегин” – открытый финал. Это действительно так, если говорить о событийном ряде романа. Но на уровне духовной реальности очевидна по крайней мере возможность счастливого конца. Татьяна своим отказом, своей преданностью прошлому, в том числе своей первой любви, нежеланием лгать и притворяться открывает Онегину существование иной области. Это область Света, где нет борьбы честолюбий, нет погони за удовлетворением страстей, нет скуки. И это открытие, которое для Онегина было отнюдь не умозрительным, которое потрясло все его существо до основания, может стать залогом его превращения из мертвеца в живого человека.
Но переходу в “область Света” должна предшествовать жестокая и кровавая битва с адскими чудовищами, бесами, прошлым, своим темным двойником.
Эта тема тонко разработана в гениальном стихотворении А. Блока “Шаги Командора”. Это стихотворение, как мне кажется, является ключом к разгадке легенды о Дон Жуане и ее различных литературных интерпретаций, а также романа в стихах “Евгений Онегин”.

Постылая свобода

Для удобства привожу текст стихотворения целиком.
ШАГИ КОМАНДОРА
Тяжкий плотный занавес у входа,
За ночным окном – туман.
Что теперь твоя постылая свобода,
Страх познавший Дон Жуан?

Холодно и пусто в темной спальне,
Слуги спят, и ночь глуха.
Из страны блаженной, незнакомой,
            дальней
Слышно пенье петуха.

Что изменнику блаженства звуки?
Миги жизни сочтены.
Донна Анна спит, скрестив на сердце руки,
Донна Анна видит сны…

Чьи черты жестокие застыли,
В зеркалах отражены?
Анна, Анна, сладко ль спать в могиле?
Сладко ль видеть неземные сны?
Жизнь пуста, безумна и бездонна!
Выходи на битву, старый рок!
И в ответ победно и влюбленно –
В снежной мгле поет рожок…

Пролетает, брызнув в ночь огнями,
Черный, тихий, как сова, мотор.
Тихими тяжелыми шагами
В дом вступает Командор…

Настежь дверь. Из непомерной стужи,
Словно хриплый бой ночных часов –
Бой часов: “Ты звал меня на ужин.
Я пришел. А ты готов?..”

На вопрос жестокий нет ответа,
Нет ответа – тишина.
В пышной спальне страшно в час
рассвета,
Слуги спят, и ночь бледна.

В ночь рассвета холодно и странно,
В час рассвета ночь мутна.
Дева Света! Где ты, донна Анна?
Анна! Анна! – Тишина.

Только в грозном утреннем тумане
Бьют часы в последний раз:
Донна Анна в смертный час твой
встанет.
Анна встанет в смертный час.

Здесь два ряда образов, относящихся к двум разным метафизическим непересекающимся пространствам: прошлому Дон Жуана и “стране блаженной, незнакомой, дальней”, в которой находится донна Анна. Образом непроницаемой перегородки между этими двумя пространствами является тяжкий плотный занавес. И только две первые строчки шестой строфы содержат образы современного поэту реального мира.

Пролетает, брызнув в ночь огнями,
Черный, тихий, как сова, мотор.

Эти строки указывают на то, что речь идет не о легенде. История о Дон Жуане мучительно актуальна.
Существует точка зрения, что Дон Жуан находится под защитой потусторонних сил зла, ему неведом страх, и из всех поединков он выходит победителем, убивая своего противника; ему всегда сопутствует удача, он с необычайной легкостью покоряет женские сердца и никого не любит. И вот, когда в первый раз Дон Жуана охватывает чувство настоящей любви, защита демонических сил рушится, он становится доступен страху и смерти. Статуя Командора вызывает Дон Жуана на бой и увлекает в преисподнюю. Что же такое статуя Командора у Блока? С кем собирается Дон Жуан вступить в поединок?
Вот строки, отвечающие на эти вопросы:

Жизнь пуста, безумна и бездонна!
Выходи на битву, старый рок!

Дон Жуан вызывает на битву “старый рок”, т.е. свою судьбу, первая строка этого двустишия – пространство существования героя.
Далее в следующем четверостишии – вызов принят. Командор отвечает боем часов, голосом времени, голосом прошлого. Голос возникает из непомерной ночной стужи – это тоже область прошлого Дон Жуана. При этом очевидно, что Командор – черный двойник Дон Жуана, его судьба, это он сам до встречи с донной Анной, бесстрашный, жестокий, гордый, развращенный.

Чьи черты жестокие застыли,
В зеркалах отражены?

В зеркалах отражены черты самого Дон Жуана, и бой ему предстоит с самим собой. Встретившись с донной Анной, он узнает о существовании страны “блаженной, незнакомой, дальней”, он улавливает звуки, оттуда доносящиеся.
Пение петуха знаменует наступление нового дня, кроме того, мистически – это сигнал нечистой силе убираться восвояси. Это первый вызов демоническим силам, которым принадлежит душа Дон Жуана. Второй звук из страны Света – пение. “Победно и влюбленно” поддерживается решимость героя вступить в борьбу с роком.
Но эти призывы уже бесполезны.
Спасти Дон Жуана может только донна Анна, но она спит, она находится в другом мире, который отделен от мира Дон Жуана непроницаемым плотным занавесом, их метафизические пространства несовместимы, занавес может приподняться только после победы Дон Жуана над самим собой. Но этому не суждено случиться.

Только в грозном утреннем тумане
Бьют часы в последний раз:
Донна Анна в смертный час твой встанет.
Анна встанет в смертный час.

У Блока нет надежды на спасение, конец Дон Жуана трагичен, он совпадает с концом легенды. Легенда в символических образах очень точно описывает законы человеческой психики, законы такой душевной жизни, в которой нет места чуду.
Пушкин же оставляет свободное пространство, где может произойти нечто, выходящее за рамки причинно-следственных связей, за рамки того, что предопределено судьбой.
И еще одно замечание. Сон Татьяны помогает ей заглянуть в духовную реальность Онегина, увидеть ужасных демонов, которыми одержима его душа и которые при другом стечении обстоятельств могли бы оказаться гибельными и для нее. Мы не знаем, что именно видит во сне донна Анна, знаем только, что это “неземные сны”. Страна Света удерживает ее, Анна не может вмешаться в поединок. То, что происходит, происходит помимо ее воли, судьба хранит ее. Татьяна же своим отказом Онегину уже не во сне, а наяву инициирует поединок с каменным гостем, или двойником, и благословляет его. Ее действия осознанны, и слова убедительны, может быть, в этом и заключается залог если не счастливого, то по крайней мере не трагического конца.