РЕЖИССУРА УРОКА 
НАЗВАЛСЯ ГРУЗДЕМ 

Готовя сегодняшнюю страничку, мы поймали себя на такой мысли: вот ведь, казалось бы, чуть не в каждом выпуске «Режиссуры урока» так или иначе мы талдычим о том, чтобы учителя не предвосхищали ученических открытий, давали им возможность, вдоволь наошибавшись, прийти к собственному пониманию… А сами? Сами-то мы всегда ли даем читателям возможность вдоволь наошибаться? Или так и норовим своим указующим перстом влезть? Или по крайней мере соломки подстелить? Впрочем, судить не нам…
Одно только утешает: что вы, дорогие читатели, читаете нас сугубо добровольно, так сказать, не любо – не слушай, газету по боку – и гуляй (в отличие от школьников, у них-то на уроке ситуация совсем другая!)…
Так или иначе, но вот уже три дня, как на своем рабочем месте мы прикрепили к стене вот такой листочек-шпаргалку с немудрящими азбучными истинами:
– Не отмахивайтесь от «неуместных» вопросов ваших собеседников!
– Любое непонимание – первая и очень даже необходимая ступенька к пониманию.
– Преждевременная подсказка угнетает развитие интуиции собеседников. Научитесь ждать!
– Не бойтесь ошибаться! Собеседникам иногда необходимо видеть, как вы сами взаправду (не понарошку!) время от времени становитесь в тупик.
– Скажите себе стоп! Оглянитесь: может быть, собеседники уже давно плетутся у вас в хвосте?
– Не пугайте собеседников своими умениями и познаниями. Подарите им возможность в чем-то и обогнать вас.

Мария ГАНЬКИНА,
Вячеслав БУКАТОВ

Вопрос в неожиданном месте

Жизнеописание Эзопа на уроке в 5 классе

Недавно я читал классу жизнеописание Эзопа, и мне вдруг открылось, что очередной фрагмент можно до конца и не дочитывать, а в самом неожиданном месте делать паузу и спрашивать: что будет дальше? как поступит Эзоп?

Читаю притчу о фигах. Раб приносит хозяину фиги (тут Сеня вышел в коридор, чтобы отсмеяться над словом “фиги”), а хозяин говорит: “Сейчас я ухожу, а когда вернусь, ты мне их подашь”.
Слуга ждал-ждал, ходил-ходил. Потом подозвал другого и говорит: “Не могу больше терпеть. Давай их вместе съедим”. Они вдвоем фиги съедают, а сваливают все на Эзопа: мол, он немой, ничего сказать не сможет. (Это было еще до того, как немой Эзоп обрел голос, до того, как Изида его исцелила.)
Приходит хозяин и говорит слуге: “Подавай мне фиги”. Тот упал на колени. Началась разборка. Привели немого Эзопа…
Тут я остановился и спрашиваю: “Как вы думаете, что сделал Эзоп, чтобы себя оправдать?” Сеня (который, уже отсмеявшись, вернулся в класс) тут же выпаливает: “Принял слабительное!”
В тексте было очень похоже: Эзоп выпил теплой воды, его вырвало, и ничего, кроме воды, там не оказалось (он с утра ничего не ел). Хозяину идея такой проверки понравилась, и он заставил двух других слуг то же самое проделать. Обман открылся…

Или вот еще такая притча. Ксанф послал через Эзопа своей благоверной еду с пирушки. А Эзоп отдал еду собаке.
Ксанф вернулся и спросил: “Ну как, ты отдал еду моей благоверной?” – “Да, отдал”. – “Все съела?” – “Все”. – “И не подавилась?” – “Нет”. – “Что-нибудь передала?” – “Нет, все время молчала, но было видно, что она испытывает полное удовольствие”.
Ксанф приходит к жене, а та ему и говорит: “Что же ты мне поесть ничего не прислал?” Хозяин вызвал Эзопа. Тот говорит: “Ты же просил отдать “своей благоверной”, я и отдал твоей собаке. Ведь жена-то тебя и из дома выгоняет, и грозится приданое забрать. А вот собака у тебя – действительно твоя благоверная: ты ее
бьешь, пинаешь, а она опять к тебе ластится”. Услышав это, жена уходит от Ксанфа.
И опять забавная ситуация случилась на моем уроке. Я читаю детям: “Ксанф захотел, чтобы ему жену вернули, и Эзоп сказал, что он вернет ее на следующий день”. Тут я спрашиваю: “Что же такого придумал Эзоп, чтобы вернуть Ксанфу жену?”
Самой распространенной версией в классе оказалась следующая: Эзоп скажет, что Ксанф умирает, и тогда жена вернется в дом. Первым это сформулировал опять все тот же Сеня, а другие подхватили.
А что на самом деле? На самом деле Эзоп накупил всякого товара и пошел мимо дома жены. Слуги жены спрашивают: “Для чего это столько всякой снеди?” А Эзоп и говорит: “Да вот, хозяин жениться собирается”…
Вот я и думаю. Впереди работа с баснями Эзопа. Так, может быть, с ними сделать что-то наподобие того, что я сделал с жизнеописанием Эзопа?
Басни очень короткие. Отобрать те, что адекватны возрасту, распечатать на отдельных листах, а мораль отрезать, чтобы они сами попытались ее вывести. И исходя из того, что у них получится, дальше строить работу.

С.П., учитель литературы
Записано на учительских посиделках
в Образовательном центре “Азъ”
Москва, 2003

Реплики-комментарии

Рассказанные вами ситуации столь замечательны, что вы можете по праву гордиться тем, что они случились на вашем уроке. В чем, как мне представляется, изюминка происшедшего? В том, что вам удалось заострить читательское предожидание. А оно необходимо читателю для увлекательного погружения в текст, для самостоятельного открытия нюансов авторской задумки.

***

Теперь о том, что делать дальше. Меня смущает, что вы планируете акцент строить на том, чтобы ученики отгадали, какой моралью заканчивается та или иная басня. Одно дело – заострить читательское предожидание, и другое – вступить с Эзопом в соревнование. Кто-то не увидит разницы. Хотя с точки зрения воспитания читательской культуры и приобщения юных читателей к шедеврам мировой классики это две диаметрально противоположные задачи.
Задача соревнования с Эзопом своим примитивизмом приравнивает художественную литературу к ответам в таблице умножения: правильно – неправильно, угадал – не угадал. А в искусстве нельзя ставить вопрос о правильности. Там все дело в неожиданности и интересности решений. И заостренное предожидание позволяет читателю не только по достоинству оценить неожиданность авторского решения, но и объемно им насладиться.

***

Представим себе: ученик поработал с пятью баснями и не угадал ни одной морали (а именно так и будет, ведь Эзоп потому и прославился в веках, что непредсказуем). Какой вывод он сделает: махнет рукой – да ну его, этого Эзопа? Или быстренько проштудирует все басни, чтобы, какую ни спроси, блеснуть правильным ответом? И тот и другой варианты чужды подлинному приобщению к богатству художественной литературы.
Я думаю, что не случайно у вас на уроке только один Сеня (непоседливый гений) предлагал более или менее созвучные Эзопу решения. Поэтому планировать дальнейшую работу на все том же приеме – значит заранее планировать пассивность большей части учеников.
Я думаю, что, учтя эти предостережения, вы найдете свой неожиданный ход и работа с баснями принесет и вам, и вашим ученикам открытий не меньше, чем знакомство с жизнеописанием Эзопа.

***

Вы планировали отрезать текст морали. То есть текст деформировать. Но деформировать его можно и по-другому. Например, от листа, на котором напечатан полный текст басни Эзопа (с моралью), отрезать по вертикали правую треть листа. Задача – восстановить текст (текст, а не придумать за автора ход дальнейших событий). Подсказками будут служить уцелевшие две трети каждой строчки.
Казалось бы, задание простенькое. А вы попробуйте сами его выполнить. Оглянуться не успеете, как обнаружите себя по уши погруженным в причудливую вязь эзоповских притч. А уж когда начнете свой вариант сличать с подлинником, то, как говаривал один государственный чиновник, “руку даю на отсечение” – эзоповская премудрость откроется вам в новом свете.

***

С баснями Эзопа приходилось работать и мне самому. То было в школе искусств на театральном отделении. Как раз в то время в серии памятников древнерусской литературы вышла книга басен Эзопа в переводах XVII века (!). Текст архаичен до-нельзя. Вот я и принес оттуда несколько басен своим семиклассникам.
Прочитали. Даю им схожие сюжеты из сборника Л.Н. Толстого. Они в один голос: похоже, да не то же. Конечно, соглашаюсь я. С какого текста переводил Толстой, мы с вами не знаем. Но уж явно не с перевода XVII века. (Крылов, например, при создании своих версий эзоповских сюжетов пользовался сочинениями Лафонтена на французском языке).
А в том далеком XVII веке какой текст служил неизвестному переводчику для работы, мы тоже не знаем (как не знает и никто из ученых). Мало того, сам Эзоп после себя письменных текстов не оставил. И в мире известно около сотни древнегреческих рукописных сборников басен Эзопа, в которых и количество басен, и сюжетные ходы в некоторых из них столь отличаются, что ученые до сих пор договориться не могут, какие из них считать подлинно эзоповскими.
После такой исторической преамбулы – задание (работа велась малыми группами): на основе перевода XVII века и версии Толстого создать свое предположение, как эта басня выглядела у Эзопа.
В центр учительского стола я положил академическое издание переводов М.Л. Гаспарова. Его мы открыли, когда собственные версии были готовы. Внимательнейшим образом всеми без исключения учениками это издание штудировалось, и неоднократно. На мой взгляд, это происходило потому, что семиклассники обнаружили в себе силы стать прославленному филологу собеседниками (по-научному – оппонентами), которые по ходу бесконечного сличения переводов из разных источников предлагают свою версию (пусть и доморощенную, но свою!) решения многовекового текстологического вопроса: “А как же могло быть у самого Эзопа?”

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"