КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА 
КОНТРАМАРКА В ПЕРВЫЙ РЯД 

Зачем месье Амилькар купил себе жену и друга

В Ленкоме рассказали о печальном легко и смешно

О.ЯНКОВСКИЙ И И.ЧУРИКОВА. СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ

Эльмо Нюганен, известный эстонский актер и режиссер, поставил спектакль в Ленкоме. Случилось то, чего очень хотелось. Репертуарный театр дал антрепризе прикурить. На вечное наше брюзжание, отчего это хорошие артисты, став звездами антрепризы, играют плохо, нашелся ответ. Не надо вступать в случайные связи. Голый расчет всегда отдает пошлостью, особенно в театре. Почему новичок, севший играть в казино, обычно выигрывает? Потому что главное для него – не выиграть, а сыграть. “Умри, но не давай поцелуя без любви”, – поучали в старину. И в сущности, были правы. То, что сделано с любовью, не может не найти отклика.
В Ленкоме поставили “бульварную” пьесу (“Все оплачено” – это “Месье Амилькар платит” И.Жамиака в новом переводе Е.Бабенко), но сделали это изящно. Поставили старую пьесу, отработанную еще советскими театрами, но нашли ей современное решение и звучание. Не старались казаться умнее пьесы. Не демонстрировали презрение к простым сюжетам. Мелодраму с трагическим концом превратили в ироническую мелодраму, решив, что о печальном (одиночестве, недовоплощенности, смерти) можно говорить и с легкостью, и смешно. Ведь “играть легко” – не значит неглубоко, а “смешно” – не значит на публику, дробя текст на репризы. Так, как это теперь иногда позволяют себе даже в академических театрах.
Эльмо Нюганен такого не позволил ни себе, ни звездам Ленкома (они явно любимы им лично) – Инне Чуриковой, Олегу Янковскому и Александру Збруеву, ни трем актерам, точно подыгрывающим звездам, – Маргарите Струновой, Наталье Щукиной и Станиславу Рядинскому. В итоге эта компания хорошо спелась и наплела массу психологических кружев. Они играют всласть, в свое удовольствие, ничего никому не доказывая. Стараясь помнить главное: театр – везде и во все времена – это истории про людей. Всего-навсего про то, как они обедают, носят свои пиджаки, плачут, смеются, делают глупости с серьезным выражением лица, а в это время ломаются их жизни. Про это писал Чехов. Про это сочиняет свой театр и свое кино Захаров. Но, поскольку в нашем отечестве своих пророков слушают (особенно сегодня) плохо, позвали человека со стороны. Пока мы в Москве глубокомысленно рассуждаем о репертуарных победах, которые нельзя назвать художественными, о будущем “новой драмы” и перспективах употребления ненормативной лексики на сцене, приходит человек с нормальным, здоровым мироощущением, который твердо знает одно – театр надо делать с любовью и даже в простое и тривиальное (а жизнь и есть проста и тривиальна!) вкладывает немного нежности.
Некто месье Амилькар (О. Янковский), обманутый женой, преданный другом, оставленный дочерью, нанимает трех людей с улицы, чтобы те – за хорошие деньги – сыграли ему… жену, друга и дочь. Единственное условие работодателя – он должен им поверить. “Это авангардная пьеса?!” – то ли спрашивает, то ли издевается “жена”, она же актриса Элеонора, она же И. Чурикова, так, что нельзя удержаться от смеха. И ясно, что пьеса – и та, что играют для месье Амилькара, и та, которую смотрим в Ленкоме мы, – в нынешней ситуации именно авангардна, потому что неавангардна совсем.
Месье Амилькар, конечно, оплатил своих “родственников” и сам сочинил ситуацию, в которой ему должны говорить то, что он хочет услышать. Но сам же и ляпнул сгоряча, что ситуации создаются, чтобы развиваться. И они начинают развиваться – вполне неожиданно и для героев спектакля, и для зрителей. Люди ходят, пьют кофе, обмениваются фразами-шпильками. Пытаются попасть в нужный тон, смущаются, оступаются – трудно быть искренним всякую минуту. Страдают, не вполне отличая правду от лжи, но учатся отличать. В результате привязываются друг к другу, потому что одиночество не обошло никого. Входят во вкус, потом неожиданно верят, что с помощью игры можно поменять свою жизнь к лучшему. “К лучшему” в данном случае – к счастью. Тоже достаточно авангардно. Наконец, в сюжет вторгаются совсем незапланированные персонажи – у месье Амилькара, купившего “жену”, “друга” (А.Збруев) и “дочь” (Н.Щукина), совершенно бесплатно обнаруживаются “теща” (М.Струнова) и будущий “зять” (С.Рядинский). Они в условия игры, естественно, не посвящены, а поэтому то меняют ее, то пришпоривают, то вдруг делают похожей не на игру, а на жизнь. В общем, месье Амилькар не догадывался, на какие грабли он наступает. И даже не мечтал “купить” то, что в итоге получит.
В тексте вскользь упомянуто имя великого импрессиониста Ренуара. Однако Нюганен не пропускает это мимо ушей. Вместе с актерами и художниками – Андрисом Фрейбергом (сценография), Кристиной Пастернак (костюмы), Сергеем Скорнецким (свет) – режиссер поселяет в почти пустой белой коробке сцены ренуаровское настроение. А настроение, атмосфера – вещь важная для спектакля, о чем мы тоже успели забыть. Бликует в водах Сены перевернутое изображение собора. И можно представить, как в зябком воздухе проплывает мимо весь в огнях речной трамвайчик. Огромный черный зонт над сценой разбрызгивает капли дождя. И можно помечтать о том, как хорошо тем бесприютным скитальцам, которых кто-нибудь впустит в дом. В утренней дымке тихо кружат на велосипедах двое, Она и Он, в старинных костюмах, в шляпке-цветке и в канотье. И кажется, что это движение любви способно вернуть мир к гармонии.
В общем, те, кто пару лет назад принял фильм “Приходи на меня посмотреть”, сделанный О.Янковским и М.Аграновичем, могут с легким сердцем отправляться в Ленком. Снобам, которые ошибочно считают себя интеллектуалами, и критикам, которые постоянно объясняют лебедю, что ему надо быть бегемотом, а бегемоту – лебедем, просьба – не беспокоиться. (Сравнение, увы, не мое, а знаменитого театрального критика Ю.Юзовского из статьи “Бальзак писал лучше”. Его “критика критики” прозвучала, страшно сказать, еще в 1940 году, а все еще авангардна.)

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"