ЛЮБИМЫЙ ГОРОД N31
ПРОГУЛКА
Деревянная жизнь
Центр города Зарайска – деревянный.
Большинство здешних домов сделано именно из
этого материала. Он, говорят, здоровый – здоровее
кирпича, не говоря уж о панелях. В таких домах
пахнет особенно уютно. Соседи сверху никогда не
докучают, ведь дома одноэтажные.
А путешественник, приехавший в город Зарайск,
никак не разберется, в городе он или же в деревне.
Маршрут 1 – “Площадь Революции”, маршрут 2 –
“Посад” и маршрут 3 – “Советская улица”.
Кремль
Никольский собор
Собор Иоанна Предтечи
Могила Федора, Евпраксии и Ивана
Колокольня
Торговые ряды
|
Площадь Революции
Главная достопримечательность Зарайска
– кремль. В кремле же, в свою очередь,
более всех иных построек прославлен Никольский
собор. Он был построен еще на заре тринадцатого
века, когда еще не было Зарайска, а стоял на его
месте некий Красный городок. Одно время почти
весь город Зарайск принадлежал именно этой
церкви. В одной из так называемых “платежниц”
(средневековый бухгалтерский документ) конца
шестнадцатого века была сделана довольно
примечательная надпись: “А теми посадцкими
тяглыми и бобыльскими дворы, которые в остроге, и
за острогом, в Круглом монастыре и некоторые за
монастырем на монастырской земле, и в
Назарьевской слободке владеет Николы Зарайского
протопоп з братиею”.
Очевидно, что владельцы города Зарайска далеко
не бедствовали.
Впрочем, в биографии этого храма случались иной
раз и неприятные события. Вот, к примеру, описание
татарского набега 1527 года: “И бе негде село
великого князя и в нем церковь Никола Чюдотворец,
и некто бу у царя Аслама князь Алай, и восхоте
сожещи церковь святого Николу, и бе своим двором
в том селе, и отсла своих людей прочь и зажгоша
церковь двожды, и не погоре церковь. И безумный
князь поганый Алай не убоялся страха Божия и
зажже церковь святого Николу, и подня церковь, и в
том часе узреша его воеводы великого князя и воя
многи, и начаше за ним скакати, и прискочиша на
место погоревшия церкви, и ту узрешу его, и
удержан бысть перед всеми людми гневом Божиим, и
милосердием великого Бога, невидимою силою, и
молением государя благоверного великого князя
Василья Ивановича всеа Руссии и пресвященного
митрополита Данила и слезами всех православных
христиан, злый князь Алай поиман бысть”.
К счастью, церковь Николы пострадала не слишком.
А столетие тому назад это был уже признанный
памятник, даже святыня. С.Д.Шереметев так
описывал службу в Никольском соборе: “Мы вошли в
собор, когда народу было еще мало. Многое в нем
поновлено, многое до того изменилось, что и следа
не осталось старины. Только посреди храма, между
двумя иконостасами, доныне еще сохранился
невредимо строгий лик Святителя Николая, древней
святыни Зарайска из града Корсуня. Перед иконою
полукружием горят лампады, а посреди них одна
большая XVII века… Невольно внимание
останавливается на лике Святителя Николая. Он
изображен во весь рост, в священнических
кресчатых ризах и в омофоре. На главе его митра с
изображением Св. Троицы. Правая рука его
благословляет; в левой Евангелие. Оклад из
чистого золота, украшен каменьями и жемчугом…
Вокруг иконы на окладе, устроенном в виде рамы,
еще девять пластинок с изображениями Святых…
Пока совершался чин водосвятия, церковь все
более и более наполнялась народом. К началу
литургии она уже была совершенно полна. Служба
шла чинно, пение весьма изрядное, диакон читал
внятно, служил сам протоиерей. Утешительно было
видеть, как доныне почитается икона Св. Николая.
Все, и старый и малый, с благоговением подходили к
ней прикладываться. Таким образом не порвалась
заветная цепь преданий, связующая современное
поколение с древним Корсунем”.
В центре кремля стоит более поздний собор –
Иоанна Предтечи. Его построили в 1904 году (но,
правда, первый храм на этом месте возник еще при
Иване Грозном).
Перед этим храмом необычный памятник.
Он был поставлен в 1655 году стольником Никитой
Григорьевичем Гагариным над могилами князя
Федора, княгини Евпраксии и их сына княжича
Ивана. Конечно же во времена Советского Союза
памятник разрушили, но он совсем недавно был в
точности восстановлен. А рядом еще одно
новшество – колокольня.
Здесь же, в кремле, располагалось и духовное
училище. Павел Радимов вспоминал о годах
ученичества, проведенных в этом заведении:
“Зарайск! Туда возил меня зимней дорогой, за
двадцать пять верст, серый мерин… Летом на
широкой телеге, на жесткой дерюге, накрывавшей
мешки ржи, приезжал я на постоялый двор… где пил
чай с изюменным ситным. Потом с мешком и сундуком,
где лежало белье, шерстяные чулки и материны
пышки, отец провожал меня в кремль, в каменное
двухэтажное здание училища. Там я должен был жить
восемь месяцев в году и получать знания”.
Бок о бок с кремлем располагаются торговые ряды.
Их упомянутый уже Павел Радимов вспоминал в
стихотворении:
Зарайск я помню: там в рядах
Грошовый, но грушовый квас.
Осетр сверкает на камнях,
Все радует мой светлый глаз.
Сейчас в рядах – автовокзал и рынок, и
естественно, там никаким грушовым квасом и не
пахнет.
А рядышком с рядами – Троицкая церковь с крупной
надписью “Музей”. Она была
построена в 1788 году на месте древнего, так
называемого Круглого монастыря. В 1625 году один из
документов сообщал о той обители: “В остроге на
Посаде Круглой монастырь, а в нем церковь
Живоначальной Троицы да придел Николая
Чудотворца деревянный клецки (то есть
выполненный клетью. – А.М.)”. Так что этот храм –
своего рода продолжение традиций места.
Посад
От площади Революции на север идет так
называемый посад. Начать прогулку по посаду
можно с Первомайской улицы. Невзирая на свое
название, улица вся какая-то замшелая и
архаичная. Кажется, что вот-вот из-за угла
покажется телега или в крайнем случае извозчик.
Кстати, здешние извозчики были своего рода
знаменитостью – о них, будучи в эмиграции, с
тоской вспоминал Александр Куприн. Он писал
приятелю художнику Илье Ефимовичу Репину:
“Тоска здесь. Впрочем, тоска будет всюду, и понял
я ее причину вовсе недавно. Знаете ли, чего мне не
хватает? Это – двух-трех минут разговора с
половым из Любимовского уезда, с зарайским
извозчиком… Я изнемогаю без русского языка”.
Впрочем, на Первомайской улице среди довольно
заурядных зданий попадаются своего рода
провинциальные архитектурные шедевры: дом
Локтева (№ 45), дом Типицына (№ 20). Но самая
известная из достопримечательностей этой улицы,
– конечно, парк имени Кирова.
Вход в это увеселительное учреждение и вправду
украшает памятник Сергею Кирову – пришедший в
полную негодность и с каким-то омерзительным
горшком на голове. Но в самом парке сохранилась
дача Редерса, построенная сотню лет тому назад.
Сам же Август Редерс – основатель нынешней
Зарайской обувной фабрики, известной если и не на
весь мир, то уж во всяком случае на европейскую
Россию. Началось же все с того, что в 1858 году
Редерс при перопуховом заводе основал туфельный
цех. И когда дело стало приносить нешуточные
дивиденды, приобрел участок, занятый городской
свалкой. Именно здесь он и отстроил целый
парково-дачный комплекс с павильонами,
беседками, теннисным кортом, бильярдом. Для
служащих фабрики вход был свободный, а для
горожан парк открывался раз в неделю и всего на
два часа. Можно себе представить, что за теснота и
шум там были в это время.
Посадская улица
Памятник Кирову
Бар “Осетр”
Ильинский собор
Дом Ярцева
Обувная фабрика
|
В парке Редерса играла в детстве
уроженка города Зарайска, знаменитая актриса
Валентина Александровна Сперантова. Она
вспоминала о детстве: “Меня раздражает, когда
актрисы-травести начинают ходить по сцене
нарочитой походкой “под мальчишку”. Сложностей
у детей не меньше, а пожалуй, даже больше, чем у
взрослых. Мне нравится вытаскивать из детских
душ такие вещи и показывать их. Ребята меня чем
всегда покоряют? Они очень принципиальные. Они
отвергают всякую ложь, предательство, не терпят
фальши! Вот эту их чистоту я и стремлюсь
передать…
Я многих мальчишек сыграла. Началось это в
Зарайске, в детстве. Мы с друзьями любили
представлять себя то разбойниками, то солдатами,
не очень-то разбираясь, кто из нас мальчишка, а
кто девчонка. Костры ночью ходили жечь, дрались.
Тогда я, наверное, впервые повадки мальчишек и
узнала”.
Вряд ли Вале Сперантовой позволяли в барском
парке жечь по ночам костры. Тем не менее как
полигон для игр и розыгрышей он вполне годился.
Но пришла революция, и земельные угодья были
национализированы. Жители города Зарайска
приложили руку к новому разделу собственности и
отправили в Санкт-Петербург такой наказ:
“Наказ делегату, командируемому на
Всероссийский крестьянский съезд, от
крестьян-товарищей 140-го пехотного Зарайского
полка.
Мы, крестьяне, товарищи-солдаты Зарайского полка,
приветствуем Всероссийский крестьянский съезд и
надеемся, что крестьянский съезд выполнит волю
бывшего угнетенного трудового народа.
Мы требуем правильного распределения земли
крестьянам…
Тем крестьянам, которые не имеют земледельческих
орудий… должна быть оказана помощь.
Немедленно приступить к организации и
проведению в жизнь кооперативов в деревнях и
селах…
Обеспечить инвалидов и всех нетрудоспособных, а
также вдов и сирот”.
Естественно, что парк больше не мог принадлежать
буржуям Редерам. К счастью, его не переделали под
пахотное поле, а оборудовали здесь летний театр,
танцевальную площадку, а в здании бывшей дачи
начали действовать различные кружки.
От парка Кирова по улице Гуляева можно дойти до
водонапорной башни. Увы, сейчас это сооружение,
поставленное в 1914 году, смотрится весьма
печально. Но, применив воображение, можно себе
представить, каким было это украшение Зарайска
еще десятилетие назад.
За водонапорной башней далее на север расположен
своего рода культурный центр зарайского Посада
– бар под названием “Осетр” (он именован по
названию реки, однако же в меню действительно
есть эта рыба) и гостиница “Зарайск”. А еще
далее, слева от улицы Московской, в начале
девятнадцатого века были построены так
называемые Белые казармы. Они состояли в
основном из солдатских бараков, однако же здесь
находились столовая, прачечная, мастерские и
даже пекарня. Здесь с 1833-го по 1844 год пребывал
опальный стихотворец А.И.Полежаев, отданный в
солдаты за крамольную поэму “Сашка”.
Неудивительно – ведь там были слова, открыто
призывающие к бунту:
Когда тебе настанет время
Очнуться в дикости своей,
Когда с себя ты свергнешь бремя
Своих презренных палачей?
вопрошал Александр Полежаев у народа.
В результате стихотворец оказался в действующей
армии, а в 1833 году Тарутинский егерский полк был
размещен в Зарайске. Жандармский отставной
полковник И.П.Бибиков писал: “В городе стоит
пехотный армейский полк, где служит
унтер-офицером разжалованный поэт Полежаев. Я…
выпросил дозволения взять к себе на квартиру
несчастного молодого человека, в обществе
которого время для меня летит незаметно. Ведет он
себя безукоризненно”.
Бравый офицер не сразу догадался, что время текло
столь же незаметно и для его шестнадцатилетней
дочки Катеньки. Юная девушка была очарована
опальным поэтом, по сути, героем. Она вспоминала:
“А.И.Полежаев не был хорош собой. Роста он был
невысокого, черты лица были неправильными; но вся
наружность его, с виду некрасивая, могла в одно
мгновенье осветиться, преобразиться от одного
взгляда его чудесных, искрометных больших черных
глаз”.
Катенька написала полежаевский портрет. Тот
сочинил к портрету подпись:
Судьба меня в младенчестве убила!
Не знал я жизни тридцать лет,
Но ваша кисть мне вдруг
проговорила:
“Восстань из тьмы, живи, поэт!”
И расцвела холодная могила,
И я опять увидел свет…
Словом, между Катенькой и Полежаевым
возник бурный роман, который, разумеется, не мог
понравиться жандарму Бибикову (он, кстати говоря,
и написал в 1826 году донос на Полежаева), да и при
всем желании влюбленных не мог тогда закончиться
ничем. Более того, он, очевидно, повредил поэту.
Полежаев вернулся в казармы и, воспряв духом,
вновь вернулся к написанию стихов. Тематика была
все та же самая:
Или думаешь ты
Нами вечно играть?..
Православный наш царь,
Николай государь.
Ты болван наших рук.
Мы склеили тебя
И на тысячу штук
Разобьем, разлюбя!
Дальше – больше. В 1837 году поэт покинул
свою воинскую часть. Его нашли, поймали, наказали
розгами. Притом, по словам одного из свидетелей,
“долгое время после наказания из спины поэта
вытаскивали прутья”.
Затем – опять карьерный рост. В книге приказов по
Тарутинскому егерскому полку в 1838 году появилась
запись:
“Генваря 21.
Государь император по всподданнейшему ему
докладу представления
г. корпусного командира всемилостивейше
соизволил пожаловать командуемого мною полка
унтер-офицера Полежаева в прапорщики”.
А спустя четыре дня другая запись:
“Генваря 25.
Контора Московского военного гошпиталя
отношением от 16 сего генваря за № 277 уведомляет,
что командуемого мною полка прапорщик Полежаев
того же 16 числа в гошпитале умер”.
Так что повышение было посмертным.
От северной окраины Зарайска по Красноармейской
улице можно спуститься к Ильинскому храму.
Первая церковь в честь Ильи Пророка появилась
тут в 1612 году “по челобитью посацких людей
Гришки Повалишина с товарищи”. Тогда же вокруг
храма и образовалась так называемая “Новая
Ильинская слободка”.
Напротив же (дом № 35 по улице Красноармейской)
стоит двухэтажный дом купца и городского головы
Н. Ярцева. На его средства в свое время выстроили
в Зарайске другой храм – Никольский. Кроме того,
по инициативе и подчас на деньги этого
предпринимателя в городе появились амбулатория,
публичная библиотека, приходское училище,
ломбард. Он к тому же возглавлял и попечительский
совет женской гимназии, которая, кстати, вошла в
историю, – здесь обучалась уже упомянутая В.
Сперантова. И более того, она руководила
драматическим кружком.
Недалеко отсюда целый квартал, окруженный
улицами Карла Маркса, Мерецкова, Ленинской и
Советской, занимает обувная фабрика. Трудно
поверить, что первоначально ассортимент ее
состоял только из туфель – парусиновых, на
войлочной подметке. Затем он расширяется за счет
хромовой обуви (уже на кожаной подметке). И уже
затем постепенно переходит к нынешнему
многообразию обуви.
А рядом в домике, по адресу: улица Ленинская, 23,
располагалась школа летчиков. Здесь
же мы можем и закончить эту часть нашей прогулки.
Советская улица
Советская улица
Дом Голубкиной
Церковь Благовещения
Дом священника
Здание земства
Дом Мачтета
|
НУлица Советская берет свое
начало от площади Революции. Она самая главная в
Зарайске (здесь, к примеру, висят два из трех
городских светофоров) и соединяет старую часть
города с новой, с так называемым Микрорайоном.
В выходные и в дни праздников Советская
заполнена народом. Зарайцы парами и группками
прогуливаются по ней, обмениваются с другими
группками разными шуточками. Город небольшой, и
очень многие друг друга знают. В будние же дни тут
все равно больше народу, чем на других зарайских
магистралях. Впрочем, их и магистралями не
назовешь. А это улица широкая, и здесь ходит
автобус.
Главная же площадь, находящаяся на Советской
улице, также называется Советская. Здесь высится
памятник Ленину, и от нее отходит улица
Дзержинского с двумя важными
достопримечательностями.
Первая из них – Дом-музей Голубкиной
(дом № 38) . Кстати, Анна Семеновна и похоронена в
родном Зарайске, на кладбище, которое находится
на южной городской окраине. И памятник, стоящий
на ее могиле, – вовсе не единственная
достопримечательность этого скорбного места.
Впечатляет и ограда храма, стилизованная под
древнюю крепостную стену, и ворота, сделанные в
той ограде. Кроме того, здесь похоронены
писательница П. Хвощинская, сын знаменитого
художника В. Пукирева и далекий предок Михаила
Шолохова.
Вторая достопримечательность на улице
Дзержинского – очаровательная церковь
Благовещения (дом № 66), построенная в 1614 году “по
челобитью чернослободских тяглых людей Семки
Казанца с товарищи, по благословению
архиепископа Феодорита”.
Напротив же этого храма стоит своего рода
памятник архитектуры – маленький одноэтажный в
три окошка дом священника.
В доме № 27 по улице Советской располагалось
зарайское земство, а по соседству, в доме № 29, жил
поэт Мачтет. Он прославился известной в свое
время революционной песней:
Замучен тяжелой неволей,
Ты славною смертью почил...
В борьбе за народное дело
Ты голову честно сложил...
Служил ты недолго, но честно
Для блага родимой земли...
И мы – твои братья по делу –
Тебя на кладбище снесли...
Наш враг над тобой не глумился,
Кругом тебя были свои.
Мы сами, родимый, закрыли
Орлиные очи твои...
Не горе нам душу давило,
Не слезы блистали в очах,
Когда мы, прощаясь с тобою,
Землей засыпали твой прах.
Посвящалась же она студенту Чернышову,
тоже революционеру, умершему от скоротечной
чахотки в тюрьме.
Эту песню любил Александр Ульянов. Его сестра,
Анна Ильинична, писала: “Особенно любил Саша
“Замучен тяжелой неволей”. Помню, на последней
вечеринке, на которой мы были с ним вместе…
кажется, уже в январе 1887 года, он просил спеть
этот гимн… “Да ведь это похоронный”, – возразил
хозяин. “Да, похоронный”, – с ударением и как бы
с некоторым вызовом ответил Саша. Запели песню…
Помню, что такое скорбное, почти мученическое
выражение было у него при этом, что у меня
заскребло на сердце”.
Впрочем, и младший брат испытывал симпатии к
этому литературному произведению. Большевичка
М.Эссен рассказывала: «Вспоминаются вечера,
которые мы проводили у Ленина… Ильич очень любил
попеть в хоре, послушать песни. Начинали всегда с
революционных песен... С большим чувством пели
“Замучен тяжелой неволей”».
Впоследствии это стихотворение вошло в состав
другого. Владимир Маяковский процитировал его
(правда, не слишком аккуратно) в поэме “Владимир
Ильич Ленин”:
Кто
из вас
решетчатые прутья
не царапал
и не грыз?!
Лоб
разбей
о камень стенки тесной,
за тобою
смыли камеру
и замели.
“Служил ты недолго, но честно
на благо родимой земли”.
Полюбилась Ленину
в какой из ссылок
этой песни
траурная сила?
Сам же Григорий Александрович Мачтет
проявил свои взгляды, еще будучи гимназистом. Он
вспоминал: «Незадолго до экзамена меня обвинили
в устройстве сборищ товарищей для совместного
чтения и обсуждения сочинений Добролюбова и иных
запрещенных гимназистам книг… Однажды в карцер
явился инспектор Тулуб… глумиться. Когда он
сказал мне после издевательств: “Вы пойдете
каторжной дорожкой мерзавца Чернышевского”, я
крикнул ему: “Как вы смеете называть так того,
кому мы с вами недостойны завязать ремень обуви
его!..”»
Естественно, что это не прибавило Мачтету
симпатий гимназических властей. Он был отчислен
за “политическую неблагонадежность”.
Дальше были учительство в школе, служба
чернорабочим в Америке, подпольная работа,
Петропавловская крепость, ссылка на Север, а
затем в Сибирь. В конце концов Григорий
Александрович, которому, естественно, было
запрещено бывать в столицах, обосновывается в
Зарайске. Нельзя сказать, чтобы он был доволен
своей участью. В частности, в ноябре 1894 года,
когда был издан манифест о коронации последнего
русского императора, а вслед за этим по традиции
последовали всевозможные помилования и подарки,
Мачтет писал В.Короленко: “Только что прочел
манифест и гадаю, снимут ли с меня наконец
ограничения, которые до сих пор еще давят меня, и
получу ли разрешение жить в Петербурге».
И он на следующий год действительно уехал из
Зарайска. Сегодня же, глядя на этот роскошный
дворец, очень трудно представить, что связан он с
памятью не купца, не помещика, а революционера.
А далее, за вторым светофором, начинается
Микрорайон. Здесь высятся более-менее
современные многоэтажные дома, действует самый
популярный ресторан “Зарайск”, а в доме под
названием “Кишка” среди множества магазинов
есть и книжный, где можно приобрести литературу
по истории Зарайска. В самом центре го
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|