РЕЖИССУРА УРОКА 
МАСТЕРСКАЯ ОШИБОК 

Как мы песенку учили

О вопросительно-грозных императивах и других педагогических ляпах – без купюр

Без купюр, потому что если с купюрами, то нечестный рассказ получится – хороший уж очень. А ляпов педагогических много было. Но основной коварной цели я все же достигла – заразила их песенкой своей. Они ее даже в раздевалке пели, домой уходя.

Замыслила я ребятню, которая ходит в мою “Азбуку творчества”, своей любимой детской песней заразить. О резиновом ежике. Учить, как в школе, – куплеты повторять и петь после повторения? Скучно.
Гитару принесла, оригинал в исполнении Никитиных и караоке-версию приготовила, десять текстов на компьютере распечатала.
Итак, социоигровая методика Ершовой–Букатова в исполнении Жеребиловой. Вуаля.

И я погнала!

Детей пришло пятеро – первоклашки и один третьеклассник. А в первой части нашего полуторачасового занятия были запланированы разные-разные игры – на координацию, внимание, сообразительность… Хорошо, состыкуем.
Раздала листочки с текстом.

По роще калиновой, по роще осиновой
На именины к щенку
В шляпе малиновой шел ежик резиновый
С дырочкой в правом боку.

Были у ежика зонтик от дождика,
Шляпа и пара галош,
Божьей коровке, цветочной головке
Ласково кланялся еж.

Здравствуйте, елки! На что вам иголки?
Разве мы волки вокруг?
Как вам не стыдно, это обидно,
Когда ощетинился друг. <…>

Милая птица, извольте спуститься,
Вы потеряли перо.
На красной аллее, где клены алеют,
Ждет вас находка в бюро. <…>

Много дорожек прошел этот ежик,
А что подарил он щенку –
Об этом он Ване насвистывал в ванне
Дырочкой в правом боку.

(Музыка – С. Никитин
Слова – кажется, Юнны Мориц)

“Ищите, – говорю, – самое длинное слово. Как найдете, подойдите к доске и напишите его наоборот”. Бац! “А что значит наоборот написать?” – слышу. Уф. Бывает, что перед элементарным вопросом тушуешься. “А это, – говорю, – сначала последнюю букву написать, потом предпоследнюю… С конца”.
Это поняли. А пара мальчишек, как оказалось, не знают, что из себя оно такое – слово. Вы представляете, старались, выводили на доске наоборот каждое слово песенной строчки! Труд огромный, но тут я допускаю первый педагогический ляп. “Здорово, что так длинно написал и, главное, правильно. Но ты не слово написал, а строчку. Слова – видишь? – они в строчке такими пробелами отделены друг от друга”.
По-моему, ребенок не совсем понял, что именно у него не так и чем же все-таки слово от строчки отличается. Но как же! У меня же трое остальных давно с заданием справились, “балду пинают”, надо же дальше! И я погнала…

Диктант наоборот

Второй ляп – сама раздала бумагу и фломастеры. Для диктанта. Слова из 3, 4, 5 букв. “Пишите, – говорю, – наоборот”. Один мальчик все никак не успевал сообразить. “Я ни-че-го не успеваю”, – говорит. “Пиши то, что сможешь успеть”, – отвечаю. Хотя времени много даю. И про то, что “а вот Саша, смотрите, все правильно и быстро делает” – ни слова.
Потом листочками поменялись. Четверо мальчишек быстренько друг с другом разобрались, а с Ксюшей заминка вышла. “Кто с Ксюшей листочками поменяется? – говорю. – Давайте, быстренько”. Только плевать им на это “быстренько”. Так и прут из меня императивы вопросительно-грозные: “Что, никто не поменяется?” Дети – молодцы, не поддаются. Обидно только, что Ксюша так и осталась один на один со своим листочком.
Запись верного варианта есть только у меня. Хорошенечко подумала бы – приготовила бы и для детей, чтобы Ксюша при деле оказалась.

Фишка с улыбкой

О, а про самое интересное (сердцу милое) забыла рассказать. Я давно страдала, оттого что в конце занятия дети уносят с собой только каких-то навязанных мне начальством “солнечных зайчиков” (это будто в моих ладонях этих зайцев много, а я их детям дарю за хорошее поведение, старание, успешность). И ничего материального: ни фишечек, ни косточек – ничего. А тут на глаза попались вырезанные из бумаги и оставшиеся от какого-то неудавшегося занятия “лица”. Вроде бы хотела, чтобы малыши лица для куклы нарисовали с разными выражениями. А тут – ребята как раз сегодня без фишек…
В общем, за каждый правильный ответ (совпавший вариант, убедительное рассуждение) отдавала я им это самое лицо и говорила: “Это тебе улыбка в подарок. Только ты эту улыбку, пожалуйста, сам нарисуй, какую тебе хотелось бы получить”. Ведь знаю я, как это выходит: дарит педагог подарки, а они не по сердцу ребенку.
В общем, после “диктанта наоборот” парочка мальчишек уже могли похвастаться солидным наборчиком физиономий – у кого три, а у кого и четыре.

Та-ак!

Дальше надо песню бы слушать… Они бесподобно приготовились слушать – на ковер улеглись, рядышком все, головы в сторону магнитофона повернуты. Но не слушают, конечно: пока музыки нет – кто кувыркается с боку на бок, кто хихикает.
“Та-ак! (Это что, это я? Это мой авторитетный голос?) Так, ну-ка, сделали мне быстро тишину! Пока не будет тишины, не включу запись!” Максимум взглянули на меня. “Итак, тишина. Раз, два…” – и пленку включаю. А на полу разносится хихикающее: “Три, четыре. Шесть, восемь”. И так это звучало по-идиотски, что аж дети стали “насмеиваться” надо мной…
Вот что надо бы каждому учителю смочь, вот сила воли-то у педагога где – дать им право не слушать, не слушаться, быть невнимательными, а потом… Вот потом и начинается самое интересное, если дать им это право.

Эгоистка и дубинушка

Закончилась песенка. Присаживаюсь на стул (каюсь, на взрослый: из-за ангины и озноба было решительно невозможно рядом с детьми на полу сидеть), начинаю с построения загадочной гримасы. “Ага, – прищуриваюсь, – куда шел ежик?” “На елку”, – отвечают. И я себе на бумажечку записываю их ответы (дубинушка, если бы работали Ершова–Букатов, у них бы дети сами на доске их писали!).
“Кому ежик кланялся?” – “Деду Морозу!” – хором. (Кстати, а с чего ты взяла, что дети услышали, о ком эта песня?)
“Особые приметы у ежика были?” – “Резиновый, – говорят, – в шляпе и с дырочкой в правом боку”. Ага, вспо-оо-мнили наконец, что перед вами, на ковре, тексты лежат!
“Сколько раз в песенке свистели?” Кто семь раз назвал (правильно), кто два, кто четыре… А я пишу, пишу себе – с именами детей, для себя (эгоистка!), чтобы не забыть, кто как ответил.
“Сколько в песне куплетов?” – “А что такое куплеты?” Закономерный вопрос. “Это, – говорю, – такие кусочки в песне, маленькие части”. Неужели понятно? Ну, кто три куплета назвал, кто четыре. Все равно не считается, по куплетам надо будет отдельно работать, считать, где эти кусочки, про что они… И зачем я такой вопрос задала? Надеялась, что у них теория музыки от зубов должна отскакивать, наверное.
“Ну что, проверяем?” – “Да!” – кричат.
И такая наступила тишина. И так я ее нарушала своими комментариями, и напоминаниями, и идиотскими этими “лицами”, которые хотелось вручить за правильный ответ…

Шапка вопросов

А потом беру очередную стопку бумаги и говорю: “Вот бумага, а ручки-фломастеры вы знаете где. Кто хочет, пожалуйста, можете задать друг другу каверзные вопросы про то, что другие, как вам кажется, могли в тексте и не заметить. Сначала, правда, нужно будет текст прочитать”.
Захотели почему-то все. В каком-то азарте: “И я! И я!” Трое мальчишек легли рядом, сговорились (правильно, они же не представляют, что дальше будет! Сама виновата: указания детям надо четкие давать) и написали каждый в своем листочке один и тот же вопрос: “У кого был зонтик?”
Листочки с вопросами сворачиваем, кладем на поднос (шапки не нашлось), по очереди закрываем глаза и, вылавливая бумажку, разворачиваем ее и читаем.
“Ну, куда шел ежик?” – повторил Саша мой вопрос. Отвечают: “На елку шел!” Хором. (И что им эта новогодняя елка далась!) Ну ладно. “Ищите в тексте”, – говорю. И они…
– Вот! Нашел! – кричит Давид. – Нашел! “Здравствуйте, елки!”
Ух. Логика железная: если с елками здоровается, значит, туда и идет. А то, что это он по пути елки встретил – так это мы уже потом начали выяснять. Так и не выяснили, правда.
Только наблюдательная Ксюша нашла, куда же все-таки шел ежик: “На именины к щенку он шел!” Пришлось и тех, и этих наградить: ведь текст они видят второй раз в жизни.
А Ксюша… Ксюша опять выделилась: “Где было перо?” – спросила. А когда Артем ее вопрос прочитал, сразу же иронично так сама и ответила: “На красной аллее, где же еще! Это же я вопрос писала!” Но проверить все равно проверили. Кто-то говорил – у птицы перо, кто-то говорил – в бюро. В общем-то, правильно отвечали. Значит, с текстом освоились: пока искали ответы на другие вопросы, и кое-что другое прочитать пришлось.

Сработало все же

А потом… Потом мы песенку еще раз послушали и под гитару стали петь. Мансуру особенно понравилось, как ежик посвистит-посвистит, а потом воздух в себя вбирает. Как выяснилось, художественным свистом никто не владеет, а воздух вбирать надо носом (“Вы что, когда свистят, воздух выдувать надо!”), и получилось у нас: “Там–парам–па–па–шмыг, там–парам–па–па–шмыг”.
Знаете что? Я потом вместо гитарного сопровождения поставила караоке-версию – “по-настоящему” петь. Так никто на месте не сидел – они танцевали! И пели, главное, хором! И первый куплет – без запинок наизусть!
В общем, основной коварной цели я достигла: заразила их песенкой своей. Они ее даже в раздевалке пели, домой уходя.
Ершовско-букатовская методика-то сработала.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"