УЧЕБНИКИ N71
Анатомия «Большого террора»
Юнге М., Биннер Р.
Как террор стал «большим».
Секретный приказ № 00447
и технология его исполнения.
М.: АИРО-XX, 2003
Монография немецких историков Марка
Юнге и Рольфа Биннера посвящена исследованию
различных аспектов появления на свет и
исполнения секретного приказа НКВД,
санкционировавшего массовые репрессии «врагов
народа» в административном порядке путем
создания на местах внесудебных «троек». Всего, по
подсчетам исследователей, в 1937–1938 годах органы
НКВД в рамках кампании «Большого террора»
произвели более 1575 тыс. арестов, расстреляли
около 682 тыс. человек и отправили в тюрьмы и
лагеря около 635 тыс. человек. Из этого числа по
приговорам внесудебных «троек», созданных по
приказу НКВД № 00447 от 30 июля 1937 года, было казнено
около 634 тыс. человек. Среди этих последних до 50
тыс. были уголовниками, репрессированными во
внесудебном порядке по политическим мотивам. В
рамках операции по очистке страны от
«неблагонадежных» элементов, в преддверии
Большой войны. Всего же в 1921–1953 годах, т. е.
практически за период сталинского правления,
было казнено по политическим мотивам около 793
тыс. человек.
Приводимые в книге Юнге и Биннера таблицы
разбивки жертв приказа № 00447 по регионам
позволяют оценить персональную роль различных
партийных руководителей в осуществлении
«Большого террора». И выводы получаются
достаточно сенсационные, сильно отличающиеся от
стереотипов, укоренившихся в массовом сознании.
В каждый регион спускались лимиты по числу лиц,
которых необходимо репрессировать по 1-й и по 2-й
категориям. В последующем эти лимиты, как
правило, увеличивались. Так, Никита Хрущев,
впоследствии отрицавший свою причастность к
репрессиям, сразу после назначения первым
секретарем компартии Украины в январе 1938 года
добился от Политбюро уже в феврале увеличения
лимита репрессируемых по 1-й (расстрел) и 2-й
(заключение в лагерь) категории на 30 тыс. человек.
Всего же в период его правления на Украине в 1938
году было казнено около 35 тыс. человек. А в Москве
и Московской области в 1937 году, будучи первым
секретарем горкома и обкома и членом «тройки», он
успел отправить на смерть только в рамках
исполнения приказа № 00447 не менее 11 тыс. человек.
Так что Никита Сергеевич, возглавлявший в эпоху
террора две крупнейшие парторганизации,
оказался едва ли не самым кровавым палачом из
всех членов сталинского Политбюро. Так же и все
члены Политбюро и секретари областных и
республиканских организаций, как уцелевшие, так
и сгинувшие в огне «Большого террора»,
отправляли на смерть многими тысячами. Например,
Лаврентий Берия в Грузии до своего назначения в
НКВД успел казнить только во исполнение приказа
№ 00447 около 4,5 тыс. человек, а общее число жертв в
тот период скорее всего достигло 5 тыс. человек.
Сталин связал кровавой порукой всех своих
сотрудников, всех руководителей партии,
советской власти и НКВД.
И еще один важный вывод, следующий из
исследования Юнге и Биннера. Главными жертвами (в
количественном отношении) «Большого террора»
стали отнюдь не представители партийной и
советской номенклатуры, которых репрессировали
не в рамках приказа № 00447, а по приговорам Особого
совещания при НКВД, Военной коллегии Верховного
суда и военных трибуналов и по постановлениям
Политбюро. Главными жертвами стали «бывшие
кулаки, активные антисоветские элементы и
уголовники». Только в Московской области,
включая Москву, в июле 1937 года было
репрессировано около 8 тыс. бывших кулаков, а в
Западно-Сибирском крае – почти 15 тысяч. Как
отмечают авторы в заключение, «социальные и
идеологические аспекты при объяснении «Большого
террора» должны занять равноправное место
наряду с военной опасностью».
Отмечу, что к книге приложена довольно обширная
«Библиография о большом терроре в провинциях
СССР» (она составлена Терри Мартина). В книге есть
также специальный раздел Алексея Степанова
«Проведение “кулацкой” операции в Татарии», где
исследуются особенности исполнения приказа от 30
июля 1937 года в одном из советских регионов.
Таким образом, «Большой террор», который часто
характеризуют как явление иррациональное либо
во многом как следствие чрезмерного усердия
исполнителей на местах, предстает перед нами как
вполне рациональное, хотя и бесчеловечное,
средство укрепления политической власти Сталина
и очистки страны от «неблагонадежных» элементов
перед грядущим столкновением с Германией,
использовавшееся под его жестким контролем.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|