ТЕОРЕМА СОЦИУМА
Тайные знаки города
Жизнь современного горожанина состоит
не только из научного, исчисляемого, доказанного,
но и из чудесного, магического, необъяснимого,
властно влияющего на повседневное поведение
человека
Городская мифология – это особый тип
восприятия города, его “переживания”, общения с
ним как с целостным, “живым” культурным
организмом. Ее можно рассматривать как некую
культурную игру, своеобразный диалог между
городом и его обитателями. Классический пример –
беседы, которые вел с петербургскими домами
герой “Белых ночей” Достоевского, причем
инициатива в диалоге принадлежала именно домам.
Мифологизация городского пространства –
неизбежная черта городской культуры, которая
сама есть своего рода “приручение” горожанином
Среды своего обитания, внесение “человеческого
измерения” в городской мир. Обычно как
“античеловеческое” выступает “массовое”,
“стандартное”.
В условиях советской России особенную остроту
приобретало противопоставление “нового” и
“старого”, дополненное другими: “официальное”
– “неофициальное”, “навязанное” – “свое” и
даже “ложное” – “настоящее”. Характерно, что в
антиутопиях, рисующих тоталитарное грядущее,
появляется образ Старого дома, с которым связаны
попытки героя выйти из-под всеохватывающего
контроля.
Собственно говоря, городская мифология всегда
неофициальна, несмотря на многочисленные
попытки создания “официальных легенд”.
Излюбленный мотив городской мифологии –
“переосмысление” официальных сооружений.
Интересна семиотическая игра, которая возникает
в городе вокруг старой и новой семиотических
систем. Характерное ее проявление – стремление
всякой власти создавать новые святилища на месте
прежних: памятник Ленину в Московском Кремле на
месте памятника Александру II, памятник Ленину в
Костроме на месте памятника Ивану Сусанину.
“Genius loci” (“душа местности”) проявляется и в
предcтавлениях о “плохих” и “хороших” районах
города. Таково, скажем, поверье о дурной, зловещей
атмосфере Скобелевской (впоследствии Советской)
площади в Москве. Чаще всего такие поверья
связывают с тем, что прежде на этом месте было
кладбище или место наказания. В Петербурге
говорят о неприятных эмоциях, возникающих в
московском парке Победы, и объясняют это тем, что
парк разбит на месте массовых захоронений жертв
блокады. Пример избирательной негативности –
популярная в Иванове история о том, как за все
советские десятилетия ничего не удалось
построить на месте взорванного городского
собора – сколько раз ни начинали работу, по тем
или иным причинам ее приходилось замораживать.
Во многих городах существует ритуал загадывания
желаний в определенных “локусах” города.
Например, в Новгороде, чтобы желание исполнилось,
нужно взяться за хвост одного из двух львов,
стоящих перед зданием бывшей губернаторской
резиденции (лучше левого). Любопытный пример
московской ритуальной семиотики – поверье о
фигуре трубача, стоявшей над Красными воротами
(снесенными в 30-е годы): будто бы когда она
затрубит, то “конец Москве будет. По крайней
мере, некоторые старушки по утрам ходят к Красным
воротам на всякий случай послушать: трубит
трубач или нет. Больше общественных статуй в
Москве нет – их до сих пор зовут истуканами и
плюются, если где увидят” (П.Гнедич, 1902г.).
Магические свойства вообще довольно часто
приписываются то тем, то другим местам, зданиям,
памятникам городов. Десятилетия сохранялся
культ изображения распятого Христа над главным
входом в храм Спаса-на-крови, на долгие годы
превращенный в овощехранилище. Существует
поверье, что прикосновение к надгробной плите
Павла I в Петропавловской крепости исцеляет от
зубной боли.
Особый пример – так называемая Ротонда, круглое
помещение в одном из домов на Гороховой улице,
известное еще и как “Центр мироздания”. Много
лет Ротонда – культовое место молодежи.
Утверждают, что помещение обладает особыми
физическими свойствами – вплоть до возможности
выйти в четвертое измерение. Считается также, что
тому, кто несчастен в любви, нужно прийти в
Ротонду и оставить какую-нибудь надпись на ее
стенах.
Поиск “тайных знаков”, разбросанных по городу,
может стать увлекательнейшим занятием. Кто-то из
современников Павла I догадался сосчитать число
букв в надписи на фасаде Михайловского замка,
торопливо сооруженного ко дню рождения
императора: букв оказалось 46, император Павел не
дожил до своего 47-летия. На одной из станций
московского метро кто-то положил цветы к гербу
города Галич сразу после гибели Александра
Галича в Париже.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|