НА СОЛНЕЧНОЙ СТОРОНЕ ЗИМЫ 
 

Есть такая теория, будто мир целиком зависит от человеческого взгляда. Посмотрел человек на жизнь мрачно – и жизнь тут же преподнесет ему неприятный сюрприз. Посмотрел весело – и сразу удача поворачивается к нему лицом. Мрачные люди, конечно, не любят эту теорию. А веселые – всегда ее активные сторонники. И им не понять друг друга, пока, как говорится, не предстанет небо с землей… Теория, возможно, и легкомысленная – как все теории, придуманные счастливыми людьми. Потому что счастливому человеку ничего не нужно объяснять, он и так видит в своей жизни смысл. Но есть в таком взгляде на жизнь одна безусловная истина, с которой, наверное, согласятся и оптимисты, и пессимисты: чтобы суметь изменить мир в лучшую сторону, нужно в нем сориентироваться, увидеть лучик света, найти направление для движения. Иначе, погрузившись в повседневные печали и заботы, мы не поймем, что нужно сделать, как поступить. Даже если в один прекрасный день нам скажут: “Давай! Все теперь зависит от тебя!” – мы можем просто растеряться, раз только и делали всю жизнь, что боролись с обстоятельствами зла.
Вот почему каждый раз, когда мы замечаем в этом мире проблеск добра, работу красоты (тоже, кстати, повседневную – только замаскированную тысячей забот и печалей), мы обретаем ориентиры. Умение увидеть, понять и по достоинству оценить душевную красоту другого человека, величие гениального произведения искусства, улыбку, смех – это главное, что нужно уметь, чтобы изменить мир к лучшему. А остальное (как говорится – “знания, умения, навыки”) – приложится.
Да этому в школе и без нас учат.

Самый короткий путь к тройке по русскому

Было так… Куликову грозила двойка по русскому за полугодие, поэтому в этот вечер гулять его не пустили, а усадили за стол писать сочинение. Мама уговорила учительницу дать Куликову «последний шанс». Этот шанс звучал так: «Новый год в нашем селе». Куликов не задумался, не погрыз для порядка кончик ручки, а сразу начал:
«…Ночью, 30 декабря, на наш лес опустился НЛО. Светка и Вовка видели светящийся шар. Они испугались и побежали к учителю информатики и фехтования. Он всегда верил детям, поэтому сразу стал собираться в лес. Мороз на дворе был несильным, но снег очень глубоким. Учителю не очень хотелось ломиться неизвестно куда по снегу. Но он обещал ученикам все исследовать и рассказать на кружке. К тому же он был не прочь зайти по пути из леса к учительнице русского языка и быстрого бега Марье Афанасьевне, к которой имел интерес. Вместо валенок он надел холодные кирзовые сапоги и теперь проклинал себя. Он быстро шел через кладбище и сильно опасался Белой Собаки, о которой много рассказывали ученики.
Все знали, что она бродит по кладбищу, что зимой ее не видно на белом снегу, только одна тень. Собака никогда не лает, а узнать, что она напала, можно, поглядев на собственную лунную тень. Если вдруг нет тени там, где должна она падать на снег от света луны, значит, твоя тень, испугавшись, прячется за тобой от тени Белой Собаки. Тогда надо повернуться и найти тень там, где она не должна быть, а потом, не спуская с нее глаз, уйти в овраг, где собака ничего сделать не может. Сумерки сгустились, показались звезды и полная луна с океанами и морями. Учитель кинул взгляд в поисках своей тени. Там, где ей положено было быть, ее не было. Но не было ее и с другой стороны. Лоб учителя взмок.
В то самое время, когда учитель испугался, Марья Афанасьевна поставила себе на малиновую скатерть чай и серебряную вазочку с вареньем. Усевшись за стол в самом красивом своем платье, она стала пить чай и есть варенье серебряной ложечкой. Бесчисленные куклы, которые она делала с учениками из папье-маше, жили своей жизнью в старинном сундуке, на котором она и сидела. До полуночи, когда должны были начаться главные события, оставалось еще достаточно. Она еще успеет достать из сундука круглую деревянную болванку и, насадив ее на спицу, нарисовать тонкой кистью лицо, приладить косматые волосы и бороду учителю информатики и фехтования. Марья Афанасьевна тем временем подула на чай, и мороз стал крепче. Бесполезные животные, которых она у себя держала, черный кот и большая белая собака, терлись у ее ног.
… Учитель почувствовал, что температура опустилась до двадцати, и прибавил ходу. Кирзовые сапоги стали сжиматься и напоминать другие сапоги – испанские, которые тоже стискивали ноги, но только от нагревания на огне. Учитель разгреб снег, развел костер, но тут снег перед ним взвился фонтаном и костер потух…»
Куликов вздрогнул.
– Ты что это навыдумывал, – раздался мамин голос за спиной, – какие учителя фехтования и быстрого бега? Какой такой интерес к Марье Афанасьевне, у нее и так горе, поросенок сдох, а ты… Ну все, хватит. Ложись спать.
Куликов и сам понимал, что зашел далеко, поэтому без возражений лег в кровать и стал продолжать в уме: «В комнате было тепло и очень тихо. Марья Афанасьевна сидела на сундуке и отхлебывала чай из чашечки…». Нет, так ничего не видно. Ни битвы учителя с Тенью, ни сцены, как Куликов и Марья Афанасьевна спасают его, – ничего без тетрадки и ручки не рассказывалось. Вспыхнула и погасла последняя фраза в его засыпающем мозгу: «Самый короткий путь к тройке по русскому был через сундук».

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"