УЧЕБНИКИ
Хомо экономикус из 9 класса
Черняк В.З.
Экономика. Ответы на экзаменационные билеты 9
класса.
М., Экзамен, 2003
По телевизору опять ругали мою историческую
родину. Режиссер, который при «тоталитарном
режиме» снимал талантливые фильмы про
героев-бессребреников, а теперь рекламирует
шарлатанские снадобья, объяснял с ученым видом,
что объединяться с белорусами не стоит, потому
что Российская Федерация развивалась «по
законам экономики», а Белоруссия – нет.
Интересные законы. В них не вписывается
тривиальный (в контексте европейской истории
Нового и Новейшего времени) протекционизм. И
вписываются такие изыски, как конфискационное
налогообложение собственного производства с
одновременным освобождением импорта (включая
табак и алкогольные суррогаты) от таможенных
платежей.
Несколько лет назад я уже имел возможность
проанализировать с точки зрения историка не
школьное пособие, а фундаментальный вузовский
двухтомник «Экономикс» (К.Р.Макконнелл, С.Л.Брю.
Экономикс. М., Республика, 1995, и др. издания), очень
популярный как на родине, в Соединенных Штатах,
так и у нас, в России. Рецензию см.: Из жизни
призраков // Независимая газета, 31.08.1996. Сетевой
вариант: http://www.screen.ru/smirnov/2.htm
Главная претензия к этой книге касалась не
отдельных спорных формулировок и даже не
пропагандистских декламаций, вряд ли уместных в
научной литературе, но принципиальной установки:
из целостного человека можно с мясом вырвать
отдельную составляющую и рассматривать ее как
нечто самодовлеющее и развивающееся по
собственным законам.
«Homo religiosus, homo economicus, homo politicus – целая вереница hominis
с прилагательными на «us»... было бы очень опасно
видеть в них не то, чем они являются в
действительности: это призраки, и они удобны,
пока не становятся помехой...» (Марк Блок.
Апология истории. М., Наука, 1986, с. 86).
Но действительность еще печальней. Тот учебный
предмет, который в 90-е гг. пришел на смену
схоластической «политэкономии социализма»,
имеет дело даже не с экономикой как таковой (то
есть с хозяйством), а с куда более узким сектором
общественного бытия. В новых учебниках вы не
найдете той экономики сельского хозяйства,
которой занимается, например, академик Л.В.Милов
(«Великорусский пахарь»). Не найдете конкретных
хозяйственных проблем ХХI столетия: как
организовать энергоснабжение и отопление на
вечной мерзлоте? как остановить уничтожение
тропических лесов? какая из систем
здравоохранения обеспечивает наилучшие
результаты в борьбе с болезнями и в увеличении
продолжительности жизни? Новые хомо экономикус
не сеют и не пашут (не строят, не лечат, не
изобретают) – только считают деньги. Финансовая
отчетность – единственный критерий для оценки
всех видов человеческой деятельности.
«Благосостояние каждого определяется тем,
насколько успешно он может продать на рынке
товар, которым владеет: свою рабочую силу, навыки,
изделия рук своих, собственный земельный участок
или умение организовывать коммерческие
операции. Тот, кто предложит покупателям
наилучший товар и на наиболее выгодных условиях,
оказывается победителем в конкурентной борьбе и
открывает себе дорогу к росту благосостояния»
(В.З.Черняк, с. 79). Вопрос о полезности
предлагаемого товара выносится за скобки. Между
тем в реальной жизни «успешно продается» не
только бесполезное, но и очень вредное. И это не
обязательно наркотики или заказные убийства, но
и вполне легальные «услуги» и «навыки» в сфере
«политтехнологий», финансовых спекуляций или
игорного бизнеса. Реклама лекарств, обращенная к
массовому потребителю без медицинского
образования, – деятельность вредная
безотносительно к тому, идет ли в ней речь о
сушеных лопухах за 1000 р. флакон, металлической
бижутерии «от гипертонии» или даже о нормальных
препаратах. Между тем затраты на такую рекламу
составляют в России, по разным данным, от 50 до 100
миллионов долларов (Любавина Е. Рекламу лекарств
проверят на добросовестность // Коммерсант,
23.09.2003). Сотни поликлиник можно было бы обеспечить
полезными «услугами» пульмонологов и
нефрологов, без которых конкретные живые люди
умирают, хотя могли бы жить да жить! А те
манипуляции, которыми Джордж Сорос «заработал»
миллиарды на свою знаменитую
благотворительность, не принесли ни одному
человеку на Земле (кроме самого Сороса и К°)
никакого добра – даже на ломаный таиландский
бат. Зато обездолили очень многих. Как такое
возможно в «открытом обществе»? Порядок,
обязывающий целые народы финансировать чужие
карточные игры, создается и поддерживается
внеэкономическими методами, и это – не случайное
необязательное дополнение к системе, в которой
«каждый думает в интересах другого» (с. 35), а
важнейший элемент глобального капитализма.
В.З.Черняк оговаривает «невозможность на
коммерческой основе создания общественных благ.
К таким благам относятся, например, услуги (? –
И.С.) армии, милиции, аварийные службы, службы
профилактики эпидемий и т.п.» (с. 37). Но на другой
странице предлагается – в рамках плюрализма – и
иная версия. «Все граждане заинтересованы в том,
чтобы по стране не бродили толпы нищих, а старики
не умирали на улицах. Государство, оказывая
помощь бедным и престарелым, решает эту задачу, а
значит, оказывает услугу более состоятельным
гражданам. За это, за охрану от преступников и
внешних врагов, граждане платят государству
налоги. Так что и в этом случае основной принцип
рыночной экономики – обмен денег на товары и
товаров на деньги – не нарушается, а государство
выступает как равноправный участник рыночных
отношений» (с. 79). «Услуги» суда, милиции и армии
как «равноправных участников рыночных
отношений» – это мы уже проходили. На практике, а
многие и на собственной шкуре. Проблема в том, что
«на коммерческой основе» не могут нормально
работать и многие другие институты. Если
больницу, школу или театр оценивать через
бухгалтерию, они перестают выполнять свои
общественно необходимые функции. То есть
попросту перестают существовать как больница,
школа и театр. Это не значит, что финансовый
критерий для них вовсе безразличен. Желательно,
чтобы бухгалтерия содержалась в порядке и даже
показывала прибыль – но только при условии, что
больница лечит (а не калечит), школа учит (наукам,
а не «концентрам» и «модулям»), театр создает
произведения искусства (а не демонстрирует со
сцены голые задницы).
Это условие (для каждой отрасли – свое) как раз и
является определяющим. А бухгалтерский отчет –
важным, но второстепенным.
Несмотря на все вышеизложенное, я совершенно не
склонен оценивать пособие В.З.Черняка негативно.
Свою общественно необходимую функцию оно
выполняет. Готовит к экзамену (22 билета по 2
вопроса в каждом), обеспечивает элементарный
ликбез для тех, кому предстоит жить при
капитализме, – что такое «инфляция», какие
бывают налоги, как устроено акционерное общество
еtc. В заслугу автору надо поставить и то, что
пропагандистский элемент в книге сведен к
минимуму. В ней вы не найдете пассажей про
«особую» способность к предпринимательству,
которая принципиально отличает господ
предпринимателей от прочих граждан, как при
феодализме дворянский герб. Более того, так
называемую «командно-административную систему»
автор пособия рассматривает не по фон Хайеку, не
как извращение природы или результат злого
умысла: в определенных – «экстремальных» –
условиях «данный тип управления может оказаться
единственно возможным и по-своему эффективным»
(с. 48).
А претензии касаются не столько конкретной
книги, сколько того расчленительского подхода,
от которого предостерегал Марк Блок. Опричную
экономику можно с грехом пополам изучать (как
поле, скомпонованное из узкоспециальных
делянок), но практически невозможно преподавать:
ведь учебный курс предполагает внутреннюю
логику и связь с жизнью. Способен ли школьник,
даже самый прилежный, понять из пособия
В.З.Черняка, что именно капиталист покупает на
«рынке труда» – труд или рабочую силу? Нет,
потому что на разных страницах автор дает на этот
вопрос разные ответы (ср., например, с. 38 и 80–81). То
же самое с безработицей. Что это такое?
Многословное объяснение сводится к тому, что
безработные – это «трудоспособные граждане, не
имеющие заработков из-за невозможности получить
подходящую (? – И.С.) работу и действительно (? –
И.С.) ищущие ее» (с. 66). Прочитав такое,
читатель-профессионал удивится: «Вот тебе и
строгая наука! Определение через субъективный
фактор!» Школьник, наверное, не станет залезать в
такие теоретические дебри, но может сопоставить
прочитанное с реальной жизнью, известной если не
из личного опыта, то из разговоров в семье. Раз
тот, кто «просто не хочет работать», безработным
не является (см. ту же с. 66), значит, ни в одной из
развитых стран Запада безработицы не существует.
Если бы она существовала, границы этих стран не
пришлось бы так остервенело защищать от гостей
из третьего мира (включая Россию). Французы и
американцы, «действительно ищущие работу»,
моментально нашли бы ее. На стройках и в
коммунальном хозяйстве.
Чтобы сформулировать внятный ответ, социальный
организм нужно рассматривать в целом, учитывая
такие факторы, как эксплуатация (табу!),
неравенство (табу!) и волевые решения политиков, в
основе которых лежат не те или иные
теоретические концепции (как можно подумать,
читая пособие), но в первую очередь все-таки
объективные материальные интересы.
Глупо и смешно было бы отрицать за экономической
наукой право на существование. Она уже
существует в системе общественных дисциплин, как
в системе дисциплин медицинских существует,
например, аллергология или дерматология. Но – в
системе, а не в опричнине. Врач-специалист не
претендует на то, что его предмет развивается
отдельно от прочего организма, по своим особым
законам. Проблема, связанная с общим
заболеванием или инфекцией, решается
специалистами разного профиля. Если, конечно,
таковые еще не уволились из поликлиники в
результате «научных» экономических реформ.
Экономисты строят вокруг своей «строго
объективной» науки железный занавес не потому,
что они глупее врачей, а потому, что всесторонний
(действительно объективный) анализ происходящих
в обществе процессов неминуемо ведет к выводам,
неприемлемым идеологически и политически.
Если все граждане обязаны платить налоги, то что
такое «офшор»?
Избегая не только подрывных ответов, но и
скользких вопросов, экономическая наука
превращается в схоластику. Точь-в-точь как и ее
предшественница. Та, если помните, пыталась
объяснить, что такое социалистическое хозяйство,
не употребляя слов «очередь», «распределитель»,
«из-под полы». Новую схоластику тоже придется
механически зубрить. Если бы я мог воспроизвести
в рецензии то, как выглядят страницы
рецензируемой книги, обязательно показал бы вам,
что такое «спрос» и что такое «предложение» (с. 84
– 89). Хитросплетения абстрактных схем напоминают
монографию по топологии. Как они связаны с
реальным рынком – с тем, куда мама послала за
молоком, – Бог весть.
Теоретически молоко, которое – при прочих равных
условиях – стоит дешевле, должно становиться
«победителем в конкурентной борьбе». А на самом
деле? На самом деле с московского рынка сплошь и
рядом вытесняются именно дешевые сорта (как
правило, провинциального изготовления).
Куда-нибудь на обочину, из комфортабельных
магазинов – в киоск оптового рынка, где
неизбежной нагрузкой будет грязь, слякоть и
мороз, на котором и сдачу негнущимися пальцами не
пересчитаешь. Могу рассказать еще и про жидкости
для мытья посуды – не те, что мешают смотреть по
телевизору любимые кинофильмы, а те, что по 5 р. 50
коп. за 0,5 л. И про некоторые другие товары
народного потребления… Но тогда рецензия
превратится в альтернативное пособие, которое,
может быть, пригодится в хозяйстве, но экзаменов
по нему не сдать.
Экономическое просвещение, конечно, необходимо.
Наверное, прав Л.А.Кацва, когда из всех
общественных наук только экономике он отводит
место в школьном расписании рядом с историей
(http://pedsovet.alledu.ru/news.php?n=103&c=23). Правда, не в 9 классе,
а в 11-м. Очень хотелось бы, чтобы наши молодые
соотечественники, принимая экономические
решения – нужна ли мне «кредитная карточка»,
которая на самом деле вовсе не кредитная, а если
нужна, то в каких ситуациях? – руководствовались
не рекламной болтовней, а рациональными
соображениями о собственной выгоде и
безопасности. Но такая разновидность ОБЖ
неминуемо превратится в злейший памфлет,
направленный против существующего порядка. Ведь
«как положено» придется все время
уравновешивать тем, как есть на самом деле. Никто
этого в школе не допустит. А экономика правильная
– теоретическая, тщательно отгороженная от
конкретной истории и еще более конкретной жизни
за окном – это безнадежная схоластика для
механической зубрежки.
Хуже того. Независимо от субъективных намерений
преподавателя она начинает выполнять и
воспитательные функции. Подгоняет хомо сапиенс
под прокрустов стандарт хомо экономикус – того
самого (глубоко ущербного) создания, для которого
лучше не тот фильм, что лучше, а тот, что «собрал»
больше долларов. И игральные автоматы,
безусловно, предпочтительнее детских садов.
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|