КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА 
ПЛЮС-МИНУС ТВ 

Зеркало за разрушенной стеной

Стоит ли на него пенять?

Щелкаю кнопками пульта и погружаюсь в странный, невероятный, непонятный, потусторонний мир. Директор какого-то космического института рассказывает об инопланетянах, корабли которых мы не можем сфотографировать из-за того, что они покрыты инфракрасной краской, но НЛО тем не менее садятся на нашу грешную землю, даже в пределах Садового кольца, и не просто похищают землян, но зомбируют их на месте, а сами превращаются в человекоподобных клонов. Бывший шофер повествует, как в шестидесятые годы судьба, обеспечившая ему чистую анкету и счастливый случай, забросила его на Латиноамериканский континент, и там его супруга, по выездной характеристике морально устойчивая, согрешила не с кем-нибудь, а с Че Геварой, в результате чего родившийся ребенок, ставший впоследствии врачом, бросил престижную клинику в столице и по зову генов тоже подался в дальние края, дабы бескорыстно лечить больных. Но сын, как космический пришелец, внезапно материализовавшись в студии, разочаровывает своего паспортного отца – его биологический родитель не легендарный партизан, а самый обыкновенный мачо. На смену им является учительница рисования, открывшая способ переложения действительности на бумагу при помощи рецепторов спинного мозга.
Это не кулинарные передачи, что так любимы на всех каналах, но здесь тоже происходит чисто телевизионное таинство, столь почитаемое в электронном сообществе, – зрителям с упоением и наслаждением вешают на уши лапшу. Способ приготовления прост: чем невероятнее, тем очевиднее. Профессор Капица со своими научными теориями и их объяснениями может отдыхать. Собственно говоря, он и отдыхал несколько лет. Любимая зрителями передача “Очевидное невероятное” выскочила из эфира, как только телевизионные фантазеры получили возможность воздействия на зрителей при помощи одним им ведомых рецепторов. Недавний нобелевский лауреат академик Гинзбург, приглашенный в студию для торжественных телевизионных поздравлений, вместо того чтобы говорить о своих научных открытиях, разразился гневной филиппикой в адрес всяческих шарлатанов от знания. Они, по его мнению, дурят обществу голову, и это гораздо печальнее, чем может показаться на первый взгляд, ибо плодит невежество и развивает вселенскую тупость. Как же, должно быть, наболело, если в миг триумфа воспользовался телевизионным передатчиком, как радист, посылающий в эфир “SOS” последней надежды.
Дурить голову и разыгрывать – занятие веселое. Если, конечно, разыгрывая другого, не попадаешь впросак сам. Друг моего детства Женя Чуковский, между прочим впоследствии замечательный телеоператор, в отрочестве очень увлекался техникой и придумал, как при помощи наушника, в который говоришь, и адаптера заставить звучать свой голос в радиоприемнике. Что и продемонстрировал при случае. Когда его дед Корней Иванович устроился около приемника, чтобы послушать новости, Женя, спрятавшись под столиком, быстро произнес что-то про безродных космополитов, где прозвучала и фамилия Чуковского. Дед осел в кресле и схватился за сердце. Для тех, кто в шутку “не врубился”, поясню, что было это в начале пятидесятых, когда обвинение в космополитизме часто приравнивалось к смертному приговору. Женя рассказывал потом, как крепко его выпороли.
С тех пор к розыгрышам я отношусь с настороженностью, тем более что самому, разыгравшему коллегу по работе на заре безмятежной юности, пришлось несколько дней с шести до семи утра отвечать, что никакая шуба и задешево не продается. Это он в отместку мне и чтобы расквитаться развесил около метро десятки объявлений с моим телефоном.
Вообще-то, повторюсь, забавно смотреть, как кто-то другой, а не ты оказывается в нелепом положении. Этим воспользовался Первый канал, обрушив на нас сериал курьезов, приключившихся с известными людьми. Например, с Аликой Смеховой, невзначай ограбившей ювелирную лавку, Ниной Руслановой, машину которой раздавил танк, Валерием Гаркалиным, которого, как танк, атаковала на улице раскованная девица, Анастасией Волочковой, оказавшейся в подвешенном состоянии, но не потому, что не определилась ее судьба в Большом театре, а потому, что, подвесив ее на крюк во время съемки, все потихоньку удалились, а она осталась парить в воздухе, не зная, как опуститься на землю.
В печальном повторе передачи на канале “Культура” о скончавшемся на днях режиссере Элеме Климове, он, мудрый человек и прекрасный мастер, вспоминая о бурных восьмидесятых и начале девяностых, говорил: мы самозабвенно ломали стену, крушили ее, а когда она пала, обнаружили, что за нею еще есть зеркало и в нем отражаемся мы. Настоящий художник переносит боль общества на самого себя, а не приспосабливается к сиюминутной конъюнктуре. Но, похоже, к этой бездумной конъюнктуре многие не просто привыкли, а ощутили в ней себя как творцы новой жизни.
Не таким был Леонид Филатов, солнечный человек, великолепный актер, глубокий поэт, мужественный страдалец, наш многолетний, по-настоящему задушевный телевизионный собеседник. Теперь его тоже нет, и о нем, безусловно, создадут фильм или передачу, как он создавал их о своих друзьях по профессии под благородным девизом “Чтобы помнили”. Так Булгаков когда-то на смертном одре сказал о своем последнем романе – “Чтобы знали”. Знать и помнить – классический девиз подлинной культуры, подлинного милосердия, подлинных чувств. Их так не хватает нам всем, глядящимся в телевизионное зеркало. Вот только сознаваться в этом приходится в горькие минуты.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"