УРОКИ ЧТЕНИЯ

Странная вещь, мы жалуемся на кризис чтения как культурного жанра, а книжные магазины в крупных городах ломятся от книжного разнообразия. С каждым месяцем растут ряды читателей и почитателей Интернета. Резко возросло количество читателей книг на иностранных языках. Так что вопрос не в том, читаем ли вообще, – вопрос о качестве чтения.
Для многих учителей сегодня уже очевидно, что традиционные (урочные) технологии приобщения к чтению не срабатывают. Это заставляет их (и не только их) искать новые ответы на вопросы о том, что такое качественное чтение и как прививать к нему любовь.
Сегодня мы начинаем большой разговор на эту тему. И рассчитываем на отклик учителей и родителей, у которых есть свой опыт приобщения детей к чтению. Вместе с тем мы надеемся на отклик любых читателей нашей газеты. Попробуйте вспомнить свое детство, свою школьную жизнь – что вас притягивало, а что отторгало от книги? Вспомните положительный и отрицательный опыты школьных уроков: в вас просыпался читатель благодаря или вопреки им? Напишите о том, как происходило становление вашего читательского интереса, ваших читательских пристрастий. Нам очень важны ваши письма.
Вообще на проблеме чтения легко спекулировать. Всегда находятся желающие предложить золотой ключик или универсальную методику – мол, мы точно знаем, как приучить детей читать.
На самом деле чтение – это глубоко индивидуальный процесс, и оттого опыт становления реальных читательских позиций для нас важнее, чем любые универсальные инструменты. А еще важны размышления о сущности и смысле чтения в нашей жизни. Не будем забывать о том, что вопрос о чтении и понимании – один из самых глубоких философских вопросов, а не просто вопрос технологии.

Искусство читать неправильно

Чем человеческое чтение отличается от машинного

Духовная потребность

Проблема налицо – дети читают плохо, а пишут – вообще никак. Достаточно заглянуть на какой-нибудь подростковый форум в Интернете. Не тексты – песня. Восемь с половиной слов на все случаи жизни. И это – «продвинутая молодежь», исправно «проходящая» учебные программы по русскому языку и литературе в средней школе.
Впрочем, всегда были (и есть) умные и грамотные педагоги, у которых такой проблемы нет. Дети читают – много и со вкусом, пишут – с желанием, тонко и изысканно. Но стоит за этим, как правило, труднейшая и кропотливейшая работа, когда педагог отодвигает в сторону формальные требования школьной программы и начинает работать «здесь и теперь» с духовными потребностями ребенка, очищая их от грязи и наслоений массовой фальшкультуры. Эти педагоги не боятся обсуждать проблему чтения и письма всерьез, содержательно, доказывая, что письмо и чтение – это вовсе не «учебные предметы», а базовые человеческие потребности, и оттого с ними нужно работать принципиально не «учебниковским», не формально-программным образом. Не важно, сколько программных тем мы успели пройти – важно, чтобы в любой момент времени ребенок ощущал потребность в языке и литературе. И чтобы эта потребность развивалась.
В этом и состоит ключ к проблеме грамотности, чтения и письма. Если литература и язык подаются как сумма учебных знаний, которые нужно усвоить и сдать на экзамене, они неизбежно будут переживаться ребенком как отчужденные, а его базовая языковая потребность будет разрушаться. Что и происходит в сегодняшнем массовом образовании повсеместно. Мы подменяем базовые потребности учебными знаниями, и оттого потребности высушиваются, делаются формальными. А развитие способности читать и писать – это сложнейшая задача, которая не решается освоением каких бы то ни было знаний, как развитие музыкальных способностей не решается освоением знаний о музыке. Можно выучить наизусть десятки музыкальных энциклопедий, но это не только не сделает из меня музыканта, но даже и не научит любить музыку. Таким образом, ключ к решению задачи воспитания читающего и пишущего ребенка – в изменении тех образовательных стратегий, которые у нас до сих пор доминируют в этой области.

Информационное чтение

В эпоху мощных информационных систем произошла девальвация чтения.
Но не в том смысле, что люди стали меньше читать, а в том, что само слово «чтение» стало все больше и больше употребляться в чисто информационном смысле. Читать – значит считывать информацию. Желательно так, как это делает любой внушительный компьютер: подробно и быстро, не пропуская деталей и выделяя главное.
В пору в очередной раз задуматься над тем, чем человек отличается от машины. И если он так явно уступает по скорости и точности считывания информации, то нет ли у него (и в частности, у его способности читать) каких-нибудь других преимуществ перед машиной?
Сегодняшней культуре известны два типа чтения: информационное (машинное) и мыслящее (человеческое). Обсуждая проблему чтения, неплохо уточнить, какой тип чтения мы имеем в виду. Это ключевой вопрос в обсуждении проблемы чтения и проблемы грамотности. Если суть проблемы чтения в способности человека усваивать и перерабатывать закодированную в текстах информацию – это одна стратегия работы над этой проблемой. Стратегия, связанная с необходимостью поиска максимально технологичных приемов, позволяющих человеку читать быстро и информационно эффективно. А если чтение – это не простое считывание закодированной в тексте информации, тогда что же это такое? Тем более есть простой эмпирический факт: современные компьютеры достигли совершенно фантастических скоростей и объемов считывания и обработки информации, однако это ни на йоту не приблизило их к способности мыслить. И это обстоятельство неплохо иметь в виду, когда мы ставим вопрос о развитии детской способности чтения.
Несомненно, что способность к информационному чтению, способность к «быстрому и правильному» извлечению положенной кем-то в текст информации важна в формировании образованного человека. Но сформированность такого рода чтения свидетельствует лишь об одном и, возможно, самом примитивном уровне грамотности. Такого рода считывание информации актуально в машинных, компьютерных системах, которые как раз и ценятся за быстродействие и точность считывающего процесса. Однако для многих родителей и учителей (а также теоретиков образования) именно машинная модель чтения оказывается зачастую «читательским идеалом». Идеально сформированный навык чтения, с их точки зрения, – это способность быстро ориентироваться в информационном потоке, способность перерабатывать большие объемы информации в максимально сжатые сроки, а также умение систематизировать и классифицировать получаемую информацию, выделяя в ней самое главное. Налицо абсолютизация компьютерной, машинной модели чтения.

Мыслящее чтение

Первая фундаментальная особенность человеческого чтения – это чтение неточное, избыточное, неинформационное. Глубинная природа человека вообще заключается в том, что это «неточное» и «неинформационное» существо. Что, собственно говоря, и позволяет ему быть существом культуры. Ведь сама суть культуры в том, что она не просто транслирует информацию о прошлом, а постоянно переинтерпретирует прошлое, перетолковывает и создает некое «неправильное приращение». В этом и состоит суть того, что можно назвать культурным диалогом в отличие от информационного диалога.
В каком смысле человек читает «неправильно»? В том смысле, что он не просто «декодирует» читаемый текст и реконструирует заложенную в тексте информацию, а в том, что, читая, он мыслит и постоянно конструирует свое понимание, свои образы, свои мысли, более или менее далекие от заложенного в тексте. Человек постоянно предлагает свою интерпретацию читаемого текста (будь это текст научный, литературный, музыкальный или какой-либо иной). Человек, научившийся читать в собственно человеческом, культурном смысле (а не в смысле машинного «считывания информации»), – это человек, который всегда совершает интерпретирующее приращение.
Таким образом, читатель никогда не совпадает с автором – это базовая константа человеческой культуры. Это то, благодаря чему вообще есть культура. Это значит, что человеческое чтение всегда является мыслящим, творческим – и именно эта составляющая человеческого чтения оказывается принципиально недоступна самоновейшим компьютерам.
Оттого и получается так, что, сколько читателей, столько и прочтений. Чем более культурно развит читатель, тем более изощренным и сложным будет его прочтение. И это вовсе не недостаток человеческого чтения, а его огромное достоинство, поскольку только благодаря этой особенности человека оказывается возможно творческое развитие культуры.

Проблема понимания

Информационная неточность считывания окружающего мира – это основа того, что мы называем индивидуальностью восприятия, личностным миром человека. И наоборот: точное информационное считывание машинного типа не оставляет пространства для возникновения личностного своеобразия, для пристрастного и индивидуального видения мира и всего того, что в этом мире есть.
У мыслящего чтения нет проблемы «точности считывания информации»; зато у него есть другая, гораздо более сложная проблема – проблема понимания или проблема максимально тонкой интерпретации читаемого текста. Читательская интерпретация (коль скоро речь идет о человеческом, а не машинном чтении) неизбежна. Важно, чтобы это была понимающая интерпретация – не грубая, а тонкая. Важно, чтобы эта интерпретация была адекватна читаемому тексту. В этом и состоит проблема формирования у ученика того, что философы и психологи называют «инструментом понимания». Как пишет один из заметных английских теоретиков образования, Р.К.Элиот, главная цель образования как раз и состоит в создании понимания как внутреннего инструмента личности. Как того инструмента, который только и позволяет человеку вести диалог с окружающим его миром культуры, миром других людей, других сознаний.
В сущности говоря, важнейшая задача образования в том и состоит, чтобы дать человеку культурную «мускулатуру понимания», позволяющую ему, во-первых, максимально адекватно представлять свое (так, чтобы это свое было понимаемо другими), а во-вторых, понимающе интерпретировать чужое. В этом и состоит высший смысл чтения и письма в собственно человеческом смысле.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"