ШКОЛЬНАЯ ДЕМОКРАТИЯ

Какой ширины должна быть «полоса свободы»?

Может ли школа сегодня строить собственную образовательную политику? Беседую с директором Первой саратовской гимназии Марией Михайловной СТРУНКОВОЙ.

– Чем сейчас живет ваша школа, что вас волнует?
– Наша гимназия выросла из известной в Саратове школы с хорошими традициями, где стабильные результаты всегда сочетались со стремлением к поиску. А сейчас нас интересуют не нововведения как таковые, а возможность более свободного получения детьми образования и более свободного движения педагогической мысли.
– Что вы понимаете под “свободным движением педагогической мысли”?
– В начале перестройки стали широко использовать новые для педагогического сообщества слова, например: “свобода выбора”, “дифференциация”. И мы сразу ухватились за это. Ведь до этого существовали жесткие правила, определяющие рамки учебного процесса. Строжайше отслеживалось количество часов. Например, на “Молодую гвардию” отводилось семь часов, если же в учебном плане инспектор находил шесть, то седьмой, проведенный в форме “классного часа”, не засчитывался как плановый урок.
– Разве не наблюдаем мы сегодня что-то очень похожее? Об этом говорят сами учителя. Их пугают “вакханалией” и “вседозволенностью”. Отсюда – декларируемая необходимость стандартов… Но ведь защищает от гипотетической вакханалии вседозволенности вовсе не стандарт, а собственная ответственность учителя. Разве не так?
– Мы отчаянно боремся за целесообразность нашей работы и будем бороться, как говорится, до последнего дыхания. Мы хотели бы, чтобы и границы стандартов определялись школой; чтобы влияние государства на школу определялось разумными границами. А вот полоску свободы движения очень хотелось бы сохранить. Если не обороняться, все усилия уйдут в песок.
– Почему школа все время стоит в позиции обороняющейся, просящей и оправдывающейся? Какая другая сфера имеет столь разросшуюся управленческую структуру, жестко контролирующую профессионалов? В сфере материального производства все определяется эффективностью работы на рынке, в культуре – талантом, а в образовании… мнением инспектора или методиста из районного отдела. Но если педагоги – профессионалы, имеющие соответствующие дипломы, то почему им не доверяют, постоянно их проверяя и руководя ими? Почему не отдать функцию экспертизы самой школе?
– У нас в гимназии издавна существует педагогический совет, родительский комитет и орган ученического самоуправления “Союз неравнодушных”. Если нужно принять общее решение, то собираемся вместе. Очень эффективно показал себя институт классных воспитателей. Мы его отчаянно сохраняем. А классные воспитатели помогают решать многие учебно-воспитательные задачи, мягко снимая конфликтные ситуации. Ведь подростковая среда становится все более агрессивной. Вместе с тем из жизни уходит романтика, время требует более трезвого, прагматического взгляда на вещи. А учитель должен уметь держать позицию идеала и общечеловеческих ценностей...

...Такова позиция, которую я назвала бы классической учительской. Она определяет деятельность тех школ, перед которыми остро стоит проблема сохранения собственного образовательного лица и собственной образовательной автономии, какой бы ограниченной она ни была.
Сила этой позиции в том, что школа стремится отстоять свою собственную образовательную политику. Слабость – в привычной боязни сделать резкий “шаг вправо” – “шаг влево” и в недостаточной самоорганизации реального школьного сообщества детей и взрослых, что и дает управленческим структурам возможность демонстрировать свою административную силу.
На сегодня в российском образовании известную автономию получили вузы, но никак не школы. Школы продолжают рассматривать как объекты постоянной идеологической и методической опеки. Причем, если на финансовую и организационную помощь (вот где опека нужна по-настоящему!) у государства сил явно не хватает, это с лихвой компенсируется переизбытком опеки методической. Учитель опекается как неразумное дитя, и при этом никто не спрашивает у него, а нужно ли ему это.
Наши учителя – труженики, каких мало. Они преданы своей профессии, несмотря на мизерность зарплаты и стрессовые условия труда. И в то же время они оказываются под постоянным прессом контроля сверху, от которого не могут избавиться. Этот контроль стал привычным атрибутом существования школы. Управляющее унижение стало привычным, и единственное, на что продолжают надеяться педагогические романтики, – чтобы сохранилась минимальная “полоска свободы движения”.
Но школа, чтобы развиваться, должна иметь не символическую “полоску свободы”, а полную свободу самоутверждения и самореализации.
Право школ на самоконтроль и, шире, на публичную самоэкспертизу требует юридического и финансового обеспечения. Зато сегодняшняя система контроля дает хлеб и власть десяткам тысяч бывших учителей, которые, намучившись в роли контролируемых, теперь сами стали “контролерами” и отыгрывают свои прошлые унижения на новых поколениях учителей.
Время требует изменения не форм или сроков образования, а его смысла для детей и взрослых. Относительная независимость решений школьного сообщества, право на собственную стратегию и тактику образования, автономия школьной жизни – вот те начала демократизации, которые так нужны современной школе.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"