ТЕРРИТОРИЯ РИСКА 
НАСИЛИЕ В СЕМЬЕ:
о нем знают все, кроме тех, кто должен разработать механизм защиты от произвола 

Под градусом безграничной власти

  Причину мужского деспотизма нужно искать в... патриархальной системе ценностей

– Наталия Валерьевна, почему о проблеме семейного насилия заговорили именно сегодня? Ведь в советские времена она не обсуждалась. Ее как бы не существовало. Может, в те годы ее действительно не было? Или просто насилие в семье увеличилось в последние десять – пятнадцать лет нашей перестроечной и постперестроечной жизни?
– Насилие в семье, насилие, направленное на женщин и детей, существовало во все времена. Хоть в советские, хоть в древнерусские. В сталинскую эпоху государственное насилие над гражданами было столь жестоким, что семейное насилие на его фоне как бы не «высвечивалось». Должны были созреть условия, чтобы женщина смогла громко заявить свой протест против семейного насилия, поднять голос в защиту своих прав. В начале 90-х годов возникла наконец возможность того, чтобы женщины начали объединяться в такие организации, которые помогли бы им защититься от насилия в семье. Сегодня семейное насилие стало более видным, заметным, наглым, поэтому оно резче бросается в глаза. Но и сопротивление женщин куда более активно и осознанно. На защиту правоохранительных органов женщина сегодня рассчитывать не может. Государственные структуры ничего по сути дела не предпринимают для защиты женщин и детей от насилия в семье. Для государственных органов остается непоколебимым традиционный довод, старый-престарый ответ-совет: «Разберитесь сами со своим мужем».
– Насколько велики размеры семейного насилия? Что говорит статистика? Как наука объясняет причины насилия в семье?
– Со статистикой плохо. Много проблем и с методиками определения домашнего насилия. Работа только начинается: необходимо определить основные понятия, провести долговременные исследования. Наша наука до сих пор основана на приоритете патриархатных ценностей. Даже на судебном процессе судья нередко говорит: докажите, что жена не провоцировала мужа. Нужно менять сам подход, а то и для науки, и для судейства почему-то привычна одна и та же мысль: мужчина в семье не отвечает за свои действия, что он, мол, марионетка в руках женщины. Предположим на минутку, что «она» его действительно провоцировала... Разве у «него» нет воли и разума, чтобы решать возникшие проблемы без рукоприкладства? Ведь как только мы выходим за рамки приватных отношений в общественные, производственные и так далее, мужчина считается абсолютно ответственным, правоспособным, волевым, разумным субъектом действия. Почему же применительно к семейным отношениям мы оцениваем ситуацию иначе?
– В самом деле, почему? Причина в особенностях нашего воспитания? Во взглядах на семью?
– Если говорить обобщенно, ныне оперируют двумя основными парадигмами в решении гендерных проблем. Первая – назовем ее традиционной, патриархатной – основана на резкой поляризации мужской и женской роли. Вторая – назовем ее условно скандинавской, потому что ее активно проводят в жизнь в Скандинавских странах – протестует против резкой поляризации половых ролей и настаивает на равных позициях женщин и мужчин, пожилых и детей в семье.
У нас прижилась резкая поляризация. Родители и педагоги настойчиво, постоянно, сознательно и бессознательно воспитывают девочек и мальчиков в разной половой роли. Например, нас с детства учат разделять эмоции на мужские и женские. «Не плачь, ты же мальчик!» – «Не кричи, ты же девочка!». Мы очень боимся, как бы мальчик не вырос нежным, эмоциональным, поэтому область чувств, которая считается допустимой для мальчика, юноши, мужчины, становится очень узкой. Они приучаются думать, что могут быть только агрессивными и сильными, логичными и бесстрастными. Надо ли говорить, что это не соответствует реальности? То же самое и с девочками. Им внушают, и они начинают верить, что они беспомощны, сами за себя постоять не могут, что мальчики должны их защищать, что мужчины будут их материально обеспечивать. То есть система строится комплиментарно: ты беззащитная, я – защитник, ты беспомощная, я – твой кормилец. Такую систему очень многие считают само собой разумеющейся, естественной. Но масштабы насилия в семье говорят об обратном: она порочна. Наша приверженность к традиционным ролям искажает восприятие себя как личности и мешает видеть других такими, какие они есть. Наше воспитание так формирует мальчика, что он начинает бояться равных отношений с девочкой, не может быть с ней доверительным и открытым, а впоследствии боится вступать в искренние, равные отношения и предпочитает покупать женщину – в прямом или завуалированном смысле. Когда отношения очень неравны, когда мужчина подавляюще преобладает в семье, такая власть сама провоцирует насилие. Мужчина может не только бить и унижать жену, но и, обладая экономической властью, лишать ее средств к существованию. Чем больше женщина зависима, чем больше дисбаланс в отношениях, тем выше вероятность насилия и тем скорее женщины соглашаются мириться с таким положением. Впрочем, когда подавляюще преобладает женщина, она тоже способна так поступать. А дети все это наблюдают.
– И каковы для них долгосрочные «перспективы» семейного насилия?
– Самое страшное, что насилие для детей становится нормой отношений. Происходит так называемая «нормализация» насилия. Ребенок видит, как папа относится к маме, как обращается с ней, и привыкает к тому, что «так и надо, все так живут». Но дело в том, что выросший сын не только на свою семью распространяет эти «нормы», но и на постаревших родителей. За десять лет работы нашего кризисного центра мы сталкивались с самой жуткой дискриминацией пожилых мужчин и женщин.
Власть – такая вещь, которая сама провоцирует носителя власти к насилию. Если родители злоупотребляют своей властью над ребенком, он должен знать, куда обратиться за помощью. Владеть такой информацией. Но в нас глубоко засел комплекс Павлика Морозова. Мы уверены: ребенок никогда и ничего не должен заявлять на своих родителей. В идеале ребенок, подвергающийся жестокому обращению, должен иметь возможность сообщить о домашнем насилии учителю, тот заявит в органы опеки и попечительства, а те проведут работу по семейной психотерапии – помогут всей семье, ребенку и родителям. Типичный пример: отец бьет дочь ремнем за плохую успеваемость. Что у нас скажет большинство? «Сама виновата, двойки не надо получать!». Система должна компенсировать безвластное положение ребенка, но этого не происходит. Ребенка просто вытаскивают из семьи, если дело доходит до крайности, помещают в детский дом, а насильник-алкоголик продолжает жить-поживать у себя дома. Если мы хотим построить здоровую, ненасильственную, гармонично равную семью, нам придется очень многое перестраивать в самих основах нашего жизнепонимания. Призываем всех к сотрудничеству.

Звоните и пишите в наш Институт недискриминационных гендерных отношений. Мы поможем пресечь насилие в семье, окажем психологическую и правовую поддержку пострадавшим. Тел.: (812)327-30-00. Факс: (812) 272-86-57.
E-mail:crisis@online.ru

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"