ШКОЛА ДЛЯ УЧИТЕЛЯ
НАШИ КОНСПЕКТЫ

Ребенок и взрослый: нейропсихология общения

Мы легко видим разницу в характерах взрослых людей. Почему же нам порой так трудно допустить мысль, что все дети тоже разные?

Мы видим ребенка своими глазами.
А если посмотреть другими?
Если наш партнер просто случайный знакомый и общение с ним носит легкий и необязательный характер, по-видимому, наши различия не очень нам помешают. А если мы должны передать ему определенный образ мышления или мировосприятия? А если это к тому же и ребенок? Взрослый начнет с вами спорить, приведет свой способ решения, другой ход мысли, свое чувственное восприятие случившегося или просто скажет, что вы неправильно это объясняете. И вы расстанетесь в худшем случае недовольные друг другом.
С ребенком не так. Во-первых, он и сам себя еще плохо знает и часто не может самостоятельно выбрать способ осмысления материала, наиболее соответствующий особенностям его мозга. А во-вторых, он не имеет ни права, ни умения спорить с вами или тем более упрекать взрослого в неумении объяснить.
Любой педагогический процесс всегда процесс двухсторонний. Его успех одинаково зависит как от учителя, так и от ученика. А что же будет, если типы функциональной организации мозга воспитателя и ребенка, учителя и ученика не только не совпадают, а диаметрально противоположны? Может быть, это и есть тот случай, когда, прекрасно справляясь с двадцатью учениками, мы спотыкаемся на двадцать первом? Или мы зря все усложняем и наши «трудные» дети просто не воспитаны или плохо подготовлены к школе? Попробуем разобраться.

Три профессии, три мышления
По ходу многих своих исследований я убедилась, что воспитатели, учителя начальной и средней школы – нейропсихологически разные. Это видно не только на специальных исследованиях, но и самым наглядным образом.
Гости приходят в детский сад. Время обеда. Воспитатели приглашают их за стол. Чашечки, салфеточки. Все прекрасно. В начальной школе – чашки разнокалиберные, салфеток уже нет, но тоже прилично. Приходят в старшую – в какой-нибудь химической банке кипятится чай, наливают в стакан из столовой, бутерброды на полиэтиленовом пакетике... И за этим стоит не неряшливость, а другой тип восприятия, мышления, эмоций.
Средняя школа – левополушарники, предметники, они шли в школу не для воспитания, а для передачи знаний. Для них эмоциональные детали как бы и не важны. Чувства на втором плане. И ведущий канал восприятия – слуховой в отличие от всех остальных педагогов.
Учителя начальной школы – скорее промежуточны. Асимметрия мозга у них чаще всего смешанная. Правополушарность преобладает, но не резко. Ведущие каналы восприятия – кинестетический (двигательный) и зрительный. (А ведь учитель вольно или невольно свой тип мышления, эмоциональность, коммуникативность передает воспитанникам. Потому конфликт между учителями начальной и средней школы, между их взглядом на детей заложен. И вторые будут заявлять первым: «Что это ваши отличники? Они же ничего не знают!»)
А вот у воспитателей детских садов при исследовании мы обнаружили преобладание кинестетического канала восприятия. Резко выражено доминирование правого полушария, почти у половины ведущий левый глаз, высокая степень леворукости (хотя они все считают себя праворукими). И особенно высокая степень тревожности.
В воспитатели идут люди, которые хотят не знания передавать, а общаться с детьми, обмениваться чувственными образами. Те, кто сам тонко чувствует. Но здесь проступает и драматическая оборотная сторона. Среди воспитателей мы обнаруживаем очень много меланхоликов. Однако слабый тип нервной системы не значит плохой, а значит – более чувствительный.
Специалисты обследовали педагогов-воспитателей – и удивились, насколько у них слабая нервная система. Сначала думали, что это трудности профессии сказываются, но обследовали студентов – и результат остался практически тот же. Выходит, дело здесь не только в профессиональных проблемах, в бытовых трудностях, в напряженном укладе жизни, но и в том, что в педагоги изначально идут те, кто настроен на общение, на тонкие межличностные отношения. А чуткость, тревожность, слабость нервной системы – частая оборотная сторона...

«Полярный профиль»
Знакомая многим родителям картина: ребенок встает и, услышав, что сегодня с утра будет Мария Ивановна, с удовольствием бежит в детский сад. Но как только он узнает, что сегодня будет Татьяна Николаевна, настроение портится. А мама не может понять, почему? На ее взгляд, Татьяна Николаевна ничуть не хуже Марии Ивановны. Но от чего может зависеть такое отношение ребенка? Ведь оно не возникает просто так.
Чтобы понять причины отношения ребенка к воспитателю, необходимо выяснить отношение педагога к нему. Мы взяли для обследования тест Шванцары «Полярный профиль личности». Он состоит из 21 пары полярных характеристик. Воспитатель на каждого ребенка в группе заполнял анкету, в которой из каждой пары выбирал ту характеристику, которая свойственна данному ребенку. Например: быстрый – медлительный, решительный – нерешительный, пассивный – деятельный.
И когда мы случайно дали такую анкету двум воспитателям, которые работают с одной и той же группой, результаты нас просто поразили.
Вот характеристика, которую дали два воспитателя на одного и того же мальчика.
Воспитатель Вера Михайловна, мальчик Митя: «Раздражителен, негативный, боязливый, неловкий, медлительный, нерешительный, неряшливый, переменчивый, нытик, внушаемый». На того же мальчика воспитатель Тамара Леонидовна дает такую характеристику: «Мягкий, готовый к деятельности, храбрый, ловкий, быстрый, решительный, старательный, настойчивый, стойкий, критичный». И только одна черта была у них абсолютно одинаковой – веселый.
И при этом нельзя сказать, что одна воспитательница хорошая, а другая плохая.

Две «табели о рангах»
Из этой 21 пары характеристик о 16 можно сказать: одна – приветствуемая педагогом, а другая – нежелательная. И соответственно мы могли высчитать на каждого ребенка в группе, столько этот воспитатель дает ребенку положительных характеристик, а столько отрицательных. И по этим данным ранжировать всех детей в группе.
Оказывается, что номер места одного и того же ребенка в детской группе у разных воспитателей может быть необычайно разным.
Вот наш Митя: у одного воспитателя он 24-й, а у другого – 16-й. А для мальчика быть шестнадцатым – это не так уж плохо.
Может быть, одна воспитательница действительно оценивает всех более отрицательно? Да нет.
Вот про Настю воспитательница Вера Михайловна (которая так отрицательно оценила Митю) пишет: «Быстрая, деятельная, решительная, владеющая собой и т.д.» – 1-е место. Воспитательница Тамара Леонидовна о той же Насте: «Медлительная, пассивная, нерешительная, несдержанная…» – 7-е место.

Похожий – значит хороший
С чем это связано? Мы исследовали детей и педагогов с точки зрения нейропсихологии. Взяли простейший тест – это профиль латеральности (преобладание определенной стороны), то есть ведущая рука, ведущий глаз, ведущее ухо. Доказана связь разных типов латеральности с разным типом организации функций двух полушарий головного мозга.
Оказалось, что Митя – левоглазый. Воспитательница, которая плохо оценивает Митю, – праволатеральная (у нее ярко выраженная ведущая сторона правая – глаз, рука, ухо). Но она прекрасно оценивает Настю, которая тоже праволатеральная.
«Левоглазая» воспитательница лучше оценивает Митю, но хуже оценивает Настю.
Может быть, это случайность? Мы обратились к статистике, и оказалось, что характеристики праволатерального ребенка у праволатерального воспитателя более положительны в 80% случаев, чем у леволатерального. Схожая ситуация для леволатеральных детей и воспитателей. Если у детей есть какие-то «левые» признаки, то их оценивают положительнее педагоги с леволатеральными признаками.
Бывают случаи, когда оценивают выше ребенка противоположного типа, но это случается редко. Закономерность более высокого оценивания того, кто похож на меня, очевидна. Лучше оценивает – значит, видит ребенка, лучше его понимает.

Другая шкала у школы
В школе наслаивается еще один фактор: я люблю тех, кого умею научить. И поэтому там картина может несколько видоизменяться, так как дети с разными типами латеральности обучаются неодинаково успешно.
Вот оценки одного и того же первоклассника двумя учительницами. Одна (с левым ведущим ухом) пишет про «левоухого» мальчика: «Боязливый, неуверенный в себе, застенчивый, серьезный, неловкий, несдержанный, медлительный, равнодушный, пассивный, нерешительный, переменчивый, внушаемый, ведомый» – 29-е место в классе. Другая (правое ведущее ухо): «Храбрый, уверенный в себе, незастенчивый, веселый, ловкий, владеющий собой, быстрый, чувствительный, деятельный, решительный, настойчивый, критичный, лидер» – 1-е место в классе.
Но эти оценки могут зависеть от того, что один педагог предпочитает мальчиков, другой – девочек.
А вот в детском саду, сколько бы воспитателей ни обследовали, мы не смогли найти хотя бы одного, кто предпочитал бы мальчиков. Первые места практически всегда занимают девочки, а последние – мальчики. Лишь изредка попадаются воспитатели, у которых вообще нет предпочтений.
При таком же обследовании у воспитательницы группы продленного дня – опять впереди девочки.
Но в школе в начальных классах уже есть учителя, которые лучше оценивают мальчиков.
С чем это связано?

Причина неуспеха ребенка – взрослые
Похоже, меняется шкала ценностей. Воспитателя устраивает «тихий» ребенок. Воспитатели (не в обиду будет сказано) отчитываются в первую очередь не за то, как и чему ребенок научился, а за разбитые носы, мокрые ботинки и порванную одежду. Вот первые вопросы мамы, которая приходит за ребенком в детский сад: «Как кушал, спал ли, не обижал ли его кто-нибудь, не замерз и не промок ли на прогулке?» А работа ее ребенка – рисунок, лепка, аппликация – маме обычно нравится, она умиляется умениям своего малыша и, лишь если его поделка явно хуже, чем у других, идет с вопросом к воспитателю.
Учитель отчитывается в первую очередь за то, чему он научил ребенка. И здесь «тихий» ребенок часто проигрывает, так как научиться можно только при активном поведении: не понял – спроси, подними руку, не получилось – делай снова.
В школе в отличие от детского сада все (или почти все) дети не умеют делать то, чему их надо научить: бегло читать, писать письменными буквами, складывать и вычитать отвлеченные числа. Родители учатся тому, как надо это делать, вместе с детьми. Учителю нужен активный ребенок и крайне нежелателен пассивный.
Не только перед администрацией, но и перед родителями приходится отчитываться за знания и умения, хотя важнее не просто дать знания, а научить их добывать, научить мыслить, привить желание узнать, научиться, не говоря уже о нравственности и морали, чувстве прекрасного, умению сопереживать, которые тоже закладываются именно в детском возрасте. Но все это трудно оценить и отследить в баллах, а значит, и спросить с педагога за это трудно. Родители спрашивают у учителей главным образом, что ребенок получил по математике или письму.
Ребенок остался тем же. Он искренне хочет хорошо учиться в школе, «быть хорошим», чувствовать себя успешным, хочет, чтобы к нему хорошо относился учитель. И не готов к тому, чтобы его ругали за то, за что раньше хвалили. Он теряется. Он ведь тоже создал в детском саду свою систему ценностей – «как быть хорошим для взрослого». И вдруг все рухнуло: ориентиры потеряны. Конечно, это относится не ко всем детям, но ко многим.
В чем-то эта смена шкал ценностей естественна: ребенок растет, развивается его психика, наступает новый этап в его обучении и воспитании. Но согласуется ли это с таким же резким качественным скачком в развитии психики ребенка? Не всегда и не у всех. Очень различен возраст детей, поступающих в школу: один год в этом возрасте – колоссальный период времени. Еще больше различаются дети по биологическому возрасту – здесь разница может составлять и два года.
Переходом к школьному обучению мы подталкиваем ребенка, заставляем его сделать скачок в развитии. И это, наверное, хорошо, но только если мы поможем ему адаптироваться к новой ситуации, а не дезориентируем в жизненных ценностях. А для этого мы должны знать, что причина большинства неуспехов в школе у здорового ребенка – взрослые: педагог и родитель – как в силу своих индивидуальных, типологических особенностей, так и в силу смены ценностных ориентаций, за которыми ребенок не успевает. От того, что ребенку купили портфель, он не изменился в одночасье. Такая перемена – большой труд, и ребенку нужна доброжелательная помощь.

Как остаться счастливым?
Переход ребенка в школу связан со многими сложностями. Они определяются многими факторами, но один из них – это то, что ребенок попадает в другую среду, где действует другая шкала ценностей.
Мы обследовали воспитателей детского сада и учителей начальной школы.
Оказалось, что они отличаются и по степени активности левого (речевого, логического) или правого (эмоционально-образного) полушария, и по тому, какой канал восприятия у них ведущий, и по типу нервной системы.

Портрет воспитателя детского сада

1. Асимметрия сенсорной сферы в сторону доминирования правого полушария – почти половина воспитателей имеют левый ведущий глаз.
2. Низкая степень праворукости, в двуручных действиях часто употребляют в качестве более активной левую руку, что также указывает на большую роль правого полушария мозга в организации психических функций.
3. Правополушарный стиль психической деятельности.
4. Высокая подвижность нервных процессов.
5. Художественный тип высшей нервной деятельности (по И.П.Павлову).
6. Ведущим каналом восприятия является кинестетический, что указывает на большую роль телесных ощущений.
7. Для знаковых систем наиболее важен зрительный канал восприятия, на втором месте – слуховой канал.
8. Речь не гладкая, с паузами, запинками, иногда с грамматическими неточностями.
9. С трудом запоминают длинные тексты.
10. Не слишком любят дискуссии.
11. Не любят писать.
12. Пишут довольно грамотно, но если задумаются о правилах написания, то это их сбивает.
13. Не слишком критичны.
14. Недостаточно самостоятельны в действиях и поступках.
15. Терпимы к беспорядку.
16. Склонны к сомнению.
17. Тревожны.
18. Живут сегодняшним днем.

Итак, это люди, живущие скорее чувствами, чем рассудком, уступчивые, терпимые к окружающим, типичные правополушарники.

Портрет учителя начальных классов

1. Асимметрия сенсорной сферы чаще смешанная, преобладают люди с левым ведущим глазом или левым ведущим ухом.
2. Низкая степень праворукости, т.е. высока роль правого полушария мозга в организации психических функций.
3. Преобладает правополушарный стиль психической деятельности.
4. Инертность нервных процессов.
5. Художественный тип высшей нервной деятельности (по И.П.Павлову).
6. Ведущий канал восприятия кинестетический, но и зрительный тоже играет большую роль.
7. Для знаковых систем одинаково важны кинестетический и зрительный каналы.
8. Речь обычно эмоциональная, экспрессивная, богатая интонациями и жестами.
9. Любят писать.
10. При письме ориентируются на правила правописания, постоянно держат их в уме.
11. Увлекаются дискуссиями.
12. Критичны.
13. Общительны.
14. Склонны к самостоятельному принятию решений.
15. Слабая выдержка в сложных ситуациях.
16. Склонны к смене привязанностей и увлечений.
17. Не выносят беспорядка.
18. Теряются при волнении.

Итак, с одной стороны, это эмоциональные и общительные люди, а с другой – живущие во многом по правилам, ориентированные на речевую деятельность и речевую (черно-белую) оценку: «это хорошо, а это плохо». По-видимому, профессия, связанная с обучением чтению и письму, правилам, оцениванию детей и их успехов в баллах, откладывает свой отпечаток на психику и поведение педагога.
Ребенок, придя в школу, часто оказывается не готов к общению, к усвоению знаний, к эмоциональному контакту с человеком, который иначе, чем воспитатель, мыслит, говорит, объясняет, чувствует, реагирует.
Первокласснику нужно время, чтобы научиться понимать этого педагога.

Один человек в двух ролях
Нам встретился такой уникальный случай, когда воспитательница детского сада взяла группу полуторагодовалых детей, довела их до подготовительной группы, а поскольку по образованию она была учителем начальных классов, то пришла с ними в школу.
Мы ее попросили заполнить наш опросник на свою группу, когда дети были еще в детском саду. А вот второй раз она заполнила его через несколько месяцев после того, как ребята пришли учиться в школу.
Когда мы показали ей результаты, она ахнула.
Одних и тех же детей один и тот же педагог оценил совершенно по-разному. Только в первом случае педагог выступал как воспитатель, а во втором – как учитель.
Оказалось, что, став учителем, она начала давать такие характеристики: «Неуверенный в себе, равнодушный, пассивный, медлительный, нерешительный, ненастойчивый, внушаемый, неряшливый». Но несколько месяцев назад дети не были у нее такими!
Тогда мы сравнили оценки воспитателей детского сада и учителей.
Воспитатели (независимо от того, работают они в саду или в школе в группе продленного дня) чаще оценивают детей как раздражительных, нетерпимых, неспокойных, несдержанных, капризных, негативных. Их раздражает излишняя активность и подвижность.
Учителя – прямо наоборот! Эти качества как бы сглаживаются, и на первый план отрицательных характеристик выступает то, что дети «боязливые, неуверенные, неловкие, молчаливые, пассивные, медлительные, нерешительные». То есть учителю, чтобы научить, нужен активный ребенок. И взгляд взрослого на одного и того же ребенка меняется. А ребенок-то к этому не готов…
Но один и тот же ребенок не может быть одновременно медлительным и быстрым, пассивным и деятельным. Один педагог видит его таким, и на самом деле с этим педагогом он деятельный, активный, решительный, быстрый, а с другим как бы теряет эти качества. С педагогом своего типа он раскрывается с лучшей стороны. Мы назвали это законом нейропсихологического соответствия.
Мы все время говорим, что дети очень разные, но мы забываем о том, что и педагоги, которые с ними работают, разные.
И если я плохо понимаю данного ребенка, это не значит, что ребенок плох, это может значить только то, что мы с ним люди разного типа. Не от плохого характера, а от природы. Ни одного нельзя назвать эталоном. Мы разные, и дети имеют право быть разными. Профессионализм педагога состоит в том, чтобы суметь подобрать ключик к каждому ребенку и суметь понять его.

Итак, дети наши разные – и настолько же разные воспитатели. И не всегда мы понимаем друг друга. Педагог имеет только один пример того, как происходит процесс восприятия, мышления, кроме себя, и поэтому ребенка оценивает по собственному эталону. А у ребенка все может быть по-другому. Не хуже, не лучше, а просто по-другому.
Дошкольник не расскажет о том, как он мыслит. А вот школьники иногда дают нам возможность понять, что же происходит с ними. Ученики второго класса слушали рассказ Ушинского о курице, которая высиживала утят. Им предложили изложить главную мысль этого произведения. Один мальчик написал: «Если ты курица, то не учи утят». А педагог поставлен в такие условия, что должен учить всех.
Иногда мы, как те курицы, учим наших воспитанников рыться в пыли, выискивая зернышки, а они прекрасно умеют плавать. И из самых гадких утят могут вырасти прекрасные белые лебеди! Пусть им повезет – и на их пути встретится человек, который их поймет.

Несколько советов для тех, кто не боится преодолевать барьеры между учителем и учеником

• Никогда не ругайте ребенка обидными словами за неспособность что-то понять или сделать, глядя с высоты своего авторитета. Это сейчас он знает и умеет хуже вас. Придет время, и, по крайней мере в каких-то областях, он будет знать и уметь больше вас. А если тогда он повторит в ваш адрес те же слова, что сейчас говорите ему вы? Прежде чем ругать ребенка за неумение, попытайтесь понять природу трудностей.

• Не сравнивайте ребенка с другими, хвалите его за успехи и достижения.

• Помните, что при поступлении ребенка в школу его цели и мотивы отличаются от целей и мотивов взрослого: ребенок еще не в состоянии ставить познавательные цели.

• Учитесь вместе с ребенком, объединяйтесь с ним против объективных трудностей, станьте союзником, а не противником или сторонним наблюдателем.

• При первых неудачах не нервничайте сами и не нервируйте ребенка. Пытайтесь отыскать объективные причины трудностей и смотреть в будущее с оптимизмом.

• Имейте в виду, что педагог, ругающий ребенка за то, что он чего-то не знает или не умеет, подобен врачу, который ругает больного за то, что он болен.

• Не думайте, что конкурсный отбор в школу действительно дает возможность отобрать лучших. Все зависит от набора тестов. Может быть, удастся отобрать самых “удобных” для учителя, а может, и этого не получится.

• Мы часто любим в ребенке результаты своих трудов. А если результатов нет, виноват не ребенок, а мы, потому что не сумели его научить. Бойтесь списывать свою некомпетентность и неудачи на ребенка. Это вы педагог, а не он. К сожалению, мы чаще любим тех, кого умеем научить.

• Постарайтесь, чтобы главным для вас стало даже не столько научить чему-то, сколько сделать так, чтобы ребенок захотел научиться, не потерял интереса к учебе, почувствовал вкус к познанию нового, неизвестного, непонятного.

• Ребенок не должен панически бояться ошибиться. Невозможно научиться чему-то не ошибаясь. Старайтесь не выработать у ребенка страха перед ошибкой. Чувство страха – плохой советчик. Оно подавляет инициативу, желание учиться да и просто радость жизни и радость познания.

• Не обольщайтесь – вы не идеал, а значит, не образец для подражания во всем и всегда. Поэтому не заставляйте ребенка быть похожим на вас.

• Признавайте за ребенком право на индивидуальность, право быть другим.

• Для успешного обучения мы должны превратить свои требования в желания ребенка.

• Запомните: маленькие дети не бывают ленивыми. “Леность” ребенка – сигнал неблагополучия в вашей педагогической деятельности, в избранной вами методике работы с ним.

• Не забывайте: без взрослого, без человеческого общения никакие высшие психические функции (потенциально заложенные в мозгу к моменту рождения) развиться не могут.

• Бойтесь появления у ребенка опыта “выученной беспомощности”.

• Старайтесь не преподносить детям истину, а учите находить ее. Всячески стимулируйте, поддерживайте, взращивайте самостоятельный поиск ребенка.

• Никогда не забывайте, что мы еще очень мало знаем о том, как несмышленое дитя превращается во взрослого человека. Есть множество тайн в развитии мозга и психики, которые пока недоступны нашему пониманию. Поэтому главной своей заповедью сделайте – “не навреди”!

ВОПРОСЫ ПОСЛЕ СЕМИНАРА

– Не могли вы вернуться к портретам педагогов и рассказать об учителе средней школы?
–

1. Праволатеральны, т.е. ведущие рука, глаз и ухо у большинства правые, что говорит о левополушарном доминировании для моторных и сенсорных функций.
2. Высокая степень праворукости, что указывает на большую роль левого полушария в организации психических функций.
3. Преобладает левополушарный или смешанный стиль психической деятельности.
4. Слабые процессы торможения.
5. Много представителей мыслительного типа высшей нервной деятельности (по И.П.Павлову).
6. Ведущий канал восприятия слуховой и кинестетический.
7. Для знаковых систем выраженное доминирование зрительного канала восприятия.
8. Речь гладкая, грамматически правильная.
9. Речь подчеркнуто эмоциональна, экспрессивна, богата интонациями и жестами.
10. Любят писать.
11. Увлекаются дискуссиями.
12. Критичны.
13. Не склонны к общению с незнакомыми людьми.
14. Трудно перестраивают свои отношения с людьми.
15. Устойчивы в своих отношениях с людьми.
16. Часто оценивают людей по манере одеваться.
17. Непрактичны.
18. Вспыльчивы.
19. Непосредственны в выражении чувств.
20. Импульсивны.
21. Составляют для себя планы и живут по ним.
22. Считают себя гуманитариями.

Эти педагоги ближе к левополушарному мыслительному типу. Они ориентированы на речевые виды деятельности (слуховой тип восприятия в быту и зрительный для процесса обучения). Речь рассчитана на собеседника своей выразительностью, но эмоции не оказывают влияния на гладкость речи, как у воспитателей и учителей начальных классов.
Общение базируется на знаковой оценке собеседника, и раз данную оценку эти педагоги меняют с трудом. Могут быть трудными в общении (особенно с теми, кто ниже их по возрастной, социальной лестнице, – в первую очередь с детьми) из-за слабости торможения и как результат – вспыльчивости и импульсивности. Это пленники речевых стереотипов. Если профессия их педагог, т.е. относящаяся скорее к гуманитарным, то они, не колеблясь, относят себя к гуманитариям в отличие, например, от воспитателей детских садов, которые оценивают скорее свой индивидуальный склад личности.

– Все-таки работа формирует людей, их каналы восприятия или так складывается, что в зависимости от канала восприятия человек берется за ту или иную профессию?
– Я обследовала студентов педучилища, которые еще не работали, и воспитателей, имевших техническое образование. Оказалось, что, с одной стороны, идут в детский сад и находят там себя люди определенного типа. А с другой – обучение, образ жизни, несомненно, накладывает свой отпечаток. Причем далеко не все успешные воспитатели принадлежат к наиболее распространенному типу. Как ни странно, среди любимых воспитателей дети называли не только ярких правополушарников, но и ярких левополушарников, которых вообще-то в детских садах единицы. Но относительно левополушарных воспитателей очень резкое расслоение: они либо любимы, либо ненавидимы.

– Типологические несовпадения воспитателей и детей можно измерять по полушарности, можно по типу темперамента и т.д. В любом случае несовпадений будет очень много, наверное, больше, чем совпадений. Предполагается, что в конечном счете успех отношений зависит от степени толерантности, т.е. от готовности принять чужую точку зрения, принять человека таким, какой он есть, а не таким, в какой мере он с тобой совпадает или ему с тобой удобно. Но картина, которую вы описываете, вырисовывается весьма мрачная, даже фатальная. Если все зависит от полушарности, то, выходит, чистая лотерея получается. Какие дети совпадают по типу с педагогами – только тем везет?
– О роли толерантности я с вами соглашусь, а в том, что картина мрачная, неисправимая, я не согласна совершенно. Я эти данные приношу педагогу и говорю: «Смотрите, вот вы оценили ребенка. А вот ваша коллега, с которой вы работаете, оценила совершенно по-другому». И педагог говорит: «Что ж мне об этом раньше не сказали, я бы совершенно по-другому к этому Мите относилась!».

– Возможно ли так быстро поменять отношение?
– Вполне возможно. Это ведь вещи известные. Приходит в школу психолог и оценивает: «Эти дети обучаемые, а эти нет. Эти у вас пойдут, а эти нет». А на самом деле он распределил их по алфавиту, но в результате через полгода одни действительно «пошли», а другие – нет. То есть результат зависит от уверенности педагога в том, что ребенка можно научить. На самом деле мы чувствуем только один тип психики – свой собственный и от него отталкиваемся, он эталон и идеал для нас, хотим мы этого или не хотим. Чтобы повернуться и признать другой, педагогу требуется или внешний толчок, или собственное усилие.

– Однако для педагога смотреть на ребенка только со своей колокольни – профессиональный недостаток. Когда вы описываете, что в большинстве своем воспитатели смотрят на детей стихийно, следуя своим природным особенностям, видя только то, что им соответствует, – это ведь принципиальные черты некомпетентности.
– В общем-то да. Для этого я и выступаю: чтобы типичная ограниченность своего взгляда стала видна, стала преодолима.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"