ЛЕТНЯЯ ГАЗЕТА.
ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО КАНИКУЛАМ. Выпуск №4 ОТРЯДНЫЙ

Артист Жорик

— Нет, правда, что нам делить? Ты артист, и я артист. Мы уж с тобой сколько?.. Года три во всех концертах вместе выступаем, — говорил мне Жорик в прожаренной солнцем пионерской комнате. — Я хочу тебе открыть один маленький секретик. Только поклянись, что не заложишь.
— Ты сначала скажи, откуда у тебя ключ от пионерской комнаты? — спросил я.
— Вот это я люблю, — сказал он, и меня замутило от фальши. — Если начистоту, украл я ключ.
— Как украл?
— Шучу, — рассмеялся он. — Юлик мне дал. "На, — говорит, — Жорик, репетируй, сколько влезет!"
Я успокоился.
— Ты не бойся. Дверь я запер — никто не войдет.
Я опять насторожился. "А чего мне бояться?"
— Так что, не выдашь Георгия Семеновича? Честное слово?
Есть у меня страшная слабина — я дико любопытен.
— Ну, честное, — промямлил я.
— Тогда — по рукам! — обрадовался он.
Он передвинул стул в центр комнаты, встал на него и вытащил из стакана под лампой, в который обычно прячут проводку, какую-то коробочку.
Он ее осмотрел, обтер пыль и бросил мне.
— Загляни внутрь, разрешаю.
Я открыл — и меня как кипятком обварило. В коробке, плотно-плотно свернутые, лежали большие деньги.
— Откуда это?
— В темных кладовках еще хватает пионерских чемоданов, — нагло сказал он.
"Во влип! — подумал я. — Что же мне делать?"
— Понимаешь, — говорил он спокойно, как будто я давно разделяю его воровские убеждения. — У меня мамаша — уборщица, я ей всегда летом помогаю. Давай вместе, а?
Мне даже одним воздухом с ним дышать стало гадостно.
— Я тебе почему откровенно говорю? Знаю, что ты не трепло.
Вмиг мое негодование притихло. Как будто на подгорелую манную кашу с комочками положили сверху кусок свежей языковой колбасы. Каша — это противное, а колбаса — приятное. Но вместе все равно есть нельзя.
"Как быть? — лихорадило меня. — Какое глупое положение! Пока я тут с ним — мы, получается, заодно. Но ведь человек мне доверился, не могу же я его выдать". Я немного подумал, собрал всю свою волю и сказал:
— Вот что, Жорик, так как по глупости я дал тебе слово, я тебя не выдам. Но не радуйся — это только пока. До первой кражи. А теперь: открой, гад, дверь!
— А как ты узнаешь, что это моя кража? — он был совсем спокоен. — Не один же я этим занимаюсь.
"Как не один?" — проскочило у меня в голове. Но интересное дело, как только я решился не прогибаться под него, будто мне кто помогать стал.
— Ты что, хочешь, чтобы я всех подозревал? А я вот что: я любую кражу буду считать твоей. Открой дверь!
Он нехотя отпер дверь и медленно сказал:
— Сейчас ты не поймешь, но запомни: хоть ты и отказался — а мне все равно полегчало.
Я вправду не понял, что он хотел сказать. Я только понял, что мой ровесник Жорик был раз в двадцать опытней и умней меня. Ведь он меня почти скрутил.
Когда я протискивался в дверь, я совсем близко увидел его прилизанные волосы и невеселые глаза... Впервые в жизни я не знал, как быть. Я не мог ни с кем посоветоваться, потому что дал слово молчать. Но пока я молчу, я — тоже вор…

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"