ЕДИНЫЙ ЭКЗАМЕН 
 

ЕГЭ по литературе. Это неизбежность и веление времени – уверяют нас со всех сторон. Отказ словесников от присоединения к предлагаемой форме неизбежно повлечет за собой перевод литературы в разряд необязательных, факультативных предметов. И если мы хотим сохранить ее в базовом учебном плане, то должны смириться с недостатками существующей версии, якобы присущими любому объективному тесту. Так ли это? Сегодня мы пригласили к разговору горячего сторонника тестирования (Александр Кобринский, профессор филологии), отмечающего, впрочем, существенные недостатки демоверсии, и яростного противника идеи – школьного учителя, ежедневно работающего с детьми (Мария Старостенкова). Но в этом довольно типичном противостоянии звучат и другие голоса. Авторы программы и комплекта учебников психологи Зинаида Новлянская и Галина Кудина, рассматривая литературу как предмет эстетического цикла, как способ развития творческих способностей детей, не считают единый экзамен неприемлемым в принципе. Напротив, они видят в нем и некоторые достоинства, если взять за основу иные принципы: проверять не память, а читательскую квалификацию выпускника. Их проекты, пока непроверенные, едва намеченные, так же, как и конструктивные предложения педагога Елены Романичевой, одного из создателей нового комплекта учебников по литературе, позволяют отделить неизбежное от вполне поправимого. ЕГЭ из кошмара может превратиться в спасение, если всерьез взяться за доработку идеи с привлечением талантливых практиков и теоретиков. Может, пока нет идеальной версии, стоит допустить существование параллельных вариантов, созданных разными авторскими коллективами? Ведь разрешаем мы сегодня выпускнику выбирать между изложением и сочинением на экзамене?
Очевидно, что вопросов больше, чем ответов. Значит, есть из чего выбрать, есть что обсуждать.

И тогда ученик сам поймет, на какие вопросы ему отвечать

Давно пора менять всю систему преподавания литературы. Только начинать надо не с экзамена, не со стандарта, а с представления о том, что и зачем я делаю, входя в класс. Пора отказываться от репродуктивной традиции преподавания.
Для этого необходимо одновременно «нажать на три педали»: учитель, его квалификация; программы, разумное содержание образования и учебники, разнообразные пособия.
Хорошие учебники уже появились. Психологи доказали, что методика работы в классе задана учебной книжкой, которая лежит на столе у педагога и ребенка. Учителю сегодня есть из чего выбирать, хотя чиновники и пытаются ограничить его поиски. При недостатке информации и средств некоторые педагоги начинают работать вовсе без учебника. Но это опасно, потому что дети попадают в абсолютную зависимость от учителя. А если кто-то заболел? Ученик остался один на один – с чем?

Современный проект стандартов, который мог бы помочь ответить на вопрос, чему учить, на самом деле не помогает. Это, в сущности, репродуктивный стандарт. Вот и тест – на воспроизведение. На память. Все логично.
Почему же не сделали продуктивный стандарт? Сложно! В стандарт должна быть заложена технологическая составляющая. Это потребует огромной работы филологов, текстологов. Написано: «Ученик должен знать тексты художественных произведений». Что это значит? В серьезном стандарте нужно подробно расписать, что мы имеем в виду под знанием текста. Например: умение кратко пересказать сюжет, знать героев – это на первом уровне. Дальше может быть еще несколько уровней. Но даже самый низкий – это показатель определенной квалификации ребенка. А значит, основание для выдачи ему аттестата. Тогда ученику не понадобится списывать шаблонные сочинения, ему будет достаточно опереться на свои реальные умения.
Термины в стандарте. Дан просто список. А что ребенок должен уметь с ним делать: знать определение, использовать в собственной речи, находить требуемые художественные средства в чужом тексте?
И еще одна подробность. Мы видели проект стандартов. Были предложения по совершенствованию. Разработчики наверняка многое изменили. Что получилось в итоге? Чьи замечания учли? Никто не знает!
Проблема квалификации учителя и проблема стандарта – единое целое. Одно без другого работать не будет. Замечательный стандарт не заработает без хорошего учителя, а хорошему учителю тяжело жить без разумных требований, постоянно обходя неразумные. Но ни идеальный экзамен, ни идеальный учебник, ни идеальные условия не помогут неподготовленному учителю. Он просто не сможет всем этим воспользоваться.

Пусть на экзамене будет текст. Программный, знакомый. Толкование эпизода. Или несколько текстов на выбор. Перед ними – ряд вопросов по теории, связанной с данными текстами. Это поможет актуализировать знания ученика. Если ребенок выбрал стихотворение для анализа, предложим ему вопросы о рифме, ритме, строфе. Ответы на вопросы могут стать основой собственного истолкования текста. Самого простого. А дальше – более сложный уровень. И ученик сам определяет, где ему остановиться, на что он претендует.
В 1998 году проводился очень, к сожалению, «неширокомасштабный» эксперимент, когда ученикам на экзамене предложили проанализировать текст в жанре рецензии. Как раз в том году я работала в 11 классе, мягко говоря, не очень начитанном. «Слабые» ученики, в конце концов, просто пересказали текст, выразив попутно свое отношение, свое понимание. Один из самых «безнадежных» написал в конце своего сочинения-пересказа «Темных аллей» Бунина: «Я знаю, что нельзя оценивать героя по принципу «ндравится-не ндравится» и судить его, но я считаю, что настоящий мужчина не должен так поступать по отношению к женщине. И я так поступать не буду!» Смешно, наивно. Но если он вычитал это из бунинского текста – честь ему и хвала.
В таком экзамене нет стресса. Перед глазами лежит «пройденный» текст, и ты можешь с ним спокойно работать. А если учитель не научил ребенка интерпретировать текст самостоятельно, ученик может просто воспроизвести то, что услышал на уроке. И это его защита.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"