ТЕОРЕМА СОЦИУМА 
 

Колонка редактора

Человек всю жизнь лечил людей. Богатые ему, как и было тогда положено, платили, бедных он лечил бесплатно, да еще и помогал чем мог. Все знали, что делал он свое дело, не щадя себя и на совесть. Когда он умер, провожать его пришла вся Москва, и движение на улицах остановила нескончаемая процессия, и звонили церковные колокола. Он совсем не интересовался политикой. Он только лечил людей.
Его звали доктор Гааз.
Другой человек много лет позже стал большим ученым, кругом засекреченным – и вдруг вступил в пререкания с властью. Не по поводу квартиры или должности, а по поводу свободы и благополучия своих сограждан. Наивный человек, он требовал от политиков, чтобы те прекратили врать, убивать, держать людей в бесправии и нищете, нагнетать угрозу новой войны. И такова была сила его наивной убежденности в принципах свободы и добра, что никто не смог ничего с ним поделать. Его голос услышали многие, и когда он умер, очередь, чтобы с ним попрощаться, стояла дни напролет через пол-Москвы, и не работало несколько станций метро...
Его звали академик Сахаров.
Третий, тоже академик, в пререкания с властями особо не вступал, хотя отсидел свое в лагере и был известен демократическими убеждениями. Просто политика как таковая не слишком его интересовала. Но однажды он написал письмо президенту: надо похоронить останки царя Николая II и его семьи, не по-божески было бы решить иначе. И президент, в свое время сровнявший с землей дом, в подвале которого расстреляли этого самого царя, не посмел ослушаться академика-филолога, моральная репутация которого была не просто безупречной – эталонной.
Его звали академик Лихачев.
А теперь спросим: если завтра случится нечто серьезное, важное для морального состояния нации, чей голос станет голосом общества, которого нельзя ослушаться?
Специалисты горестно констатируют: нет сегодня таких моральных авторитетов, которые были бы бесспорны для многих.
Картина не меняется уже несколько лет подряд: на вопрос, «делать жизнь с кого» стараетесь лично вы, даже самые молодые называют исключительно президента Путина – президент набирает под тридцать процентов голосов, потом провал, потом на четырех – шести процентах появляются опять политики: для кого – Жириновский, для кого – Немцов. Социолог Леонид Седов называет и другие имена, но право, не слишком серьезно измерять глубину морального авторитета человека, которого признает таковым исчезающе малое число опрошенных, много меньше вполне возможной статистической погрешности.
Но политики, чиновники и президенты очень редко могут служить моральным образцом для общества, у них вообще-то другая работа. И если их по совместительству таковыми авторитетами назначает общественное мнение, значит, что-то неладно с самим обществом. Значит, нарушен механизм выработки и трансляции моральных образцов и правил.
Судя по исследованию С.Климовой, на уровне повседневной жизни этот механизм, слава Богу, работает: моральным авторитетом наделяют как раз тех, кого надо – маму и папу, учителей, врачей и любых людей, готовых бескорыстно помогать ближнему и дальнему, поддержать, защитить того, кто в этом нуждается.
А вот в общероссийском масштабе – что-то пустовато на этой сцене. Может, на ней и вовсе не осталось ни одного подобного персонажа.
Грустно, господа…

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"