КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА 
ПУТЕВОДИТЕЛЬ ПО ВЫСТАВКЕ 

Дело в шляпе

Все о беретах, тюрбанах, капорах и бавалетках с вуалетками

У входа в зрительный зал Московского Художественного театра сохранена старая надпись: «Дирекция покорнейше просит дам, занимающих отдельные места, снимать шляпы». Какими были эти шляпы, можно увидеть на выставке в Государственной Третьяковской галерее на Крымском валу.
Затея кажется вполне легкомысленной: собрать картины, где изображены люди в шляпах, и присовокупить несколько реальных образцов головных уборов. С таким же успехом можно собрать выставку «Штаны в мировом искусстве» или «Сапоги в европейской культуре». А вот и нет! Дело в том, что шляпы имеют куда большее значение в характеристике не только эпохи и ее моды, но и человека – отдельного, конкретного человека. С его характером и амбициями, социальным положением, сословным статусом. Что и доказывает эта неординарная и очень обаятельная выставка в залах Государственной Третьяковской галереи (ГТГ) на Крымской. Обаяние ее в свободной на первый взгляд, а на второй и третий – в тщательно продуманной экспозиции и в качестве экспонатов.
Но сначала – о роли шляп в жизни человечества, особенно – его лучшей части. В эссе Татьяны Толстой «Лилит» характеристика женских типов последнего века дается через их шляпы. Самое начало ХХ века: «Белые водовороты тел увенчаны шляпами, каждая как клумба, как сад, как взбегающий на гору город. Легкие, пышные цветники; трехъярусные колеса; взбитый белок; пышноскладчатые и ниспадающие, закрывшие пол-лица, закрывшие лохнесский изгиб белой шеи, в парусах и розах, в шорохе стекляруса, – черные муссы, сиреневые водопады, палаццо, колоннады, гаремы, терема, башни и облака, населенные всеми пернатыми, начиная от страуса, не умеющего летать, до ангела, живущего только полетом.
Они смотрят, но не всматриваются, они прикрыли глаза кисеей и вуалями – на что им мир, он уже пойман, уловлен, водружен на голову! ...На одной шляпе – сирень, на другой – крыло райской птицы, а эта захотела пришпилить целый корабль. Я цвету, я летаю, я сейчас уплыву!».
Здесь позволю себе маленькое отступление. Дело в том, что моя бабушка была шляпницей-профессионалом (тогда их называли модистками). И я выросла среди болванов, фетровых колпаков, шляпных каркасов и подкладок. До сих пор помню запах распаренного фетра, который натягивали на болван. Бабушка крутила чалмы, придавала различные формы беретам, работала с соломкой и мехом. Но мое восприятие шляпного производства отнюдь не связано с ощущением красоты, хотя шляпки были вполне хороши. Может быть, не нравились те женщины, которые приходили за шляпами, примеряли их, капризничали. Или унижала зависимость семьи от того, купит заказчица шляпку или нет. Если покупала, меня тотчас отправляли в ближний «Гастроном» за разными вкусностями – и был праздник.
Но красота? Может быть, потому не ощущала, что все это происходило в конце 30-х годов, а тех шляп, о которых пишет Т.Толстая, я в натуре никогда не видела. На фотографиях же молодых бабушкиных подруг они производили комическое впечатление. Впрочем, Толстая их в натуре тоже не видала, но восприняла их красоту и затейливость в другое время, через ностальгическое восхищение-понимание. И наверное, выставка эта точно попала в нашу ностальгию. Народу в ее залах было полно. А кроме того, авторы экспозиции использовали интерес людей к реальной вещи, сочетая живопись, исторические головные уборы и фантазийные шедевры.
И нам была дана возможность увидеть «в натуре» шляпы, созданные Сергеем Параджановым и вдохновленные теми творениями рубежа веков, о которых писала Т.Толстая. Эти великолепные художественные объекты (большинство – из коллекции А.С.Демидовой), более или менее сходные по размерам и типу, поражают разнообразными настроениями, которыми они напоены и ради которых, вероятно, сделаны. Из матерчатых цветов, эспри, кусочков атласа и бархата, страз, птичьих перьев, соломки Параджанов создает шляпы трагические, комедийные, лирические. Каждая – образ. Они как бы даже не нуждаются в «головах-носительницах», потому что все рассказывают за них. Есть в залах и шляпы современных модельеров, говорящие о том, что умение тонко стилизовать не осталось в прошлом, что игра в фантазийные шляпки продолжается.
Однако пришло время вспомнить еще об одной писательнице. О Надежде Тэффи. Уж она-то, современница моды, описанной Т.Толстой, не могла пройти мимо крайностей. «Странные шляпки бывают на белом свете, – писала она. – Иная, посмотришь, шляпа как шляпа, а вглядись в нее – целая трагедия: на отогнутых полях, конвульсивно поджав лапы, беспомощно раскрыв клюв, умирает какая-нибудь белая или желтая птица, а тут же рядом, «сияя наглой красотой», расцветает букет гвоздики.
Прямо гражданский мотив!
Или представьте себе совершенно невинную шляпку с ленточками, цветочками, и вдруг вы видите, что из этих ленточек торчит маленькая золоченая лапка. Вдумайтесь в эту лапку! И вам покажется, будто туда, в самые недра шляпы, провалилась несчастная птица, ее уже не видно, только простертая вверх лапа отчаянно взывает о помощи».
Воистину массовое потребление даже штучной продукции снижает ее до реплики или до пародии на моду.
Но выставка в ГТГ обращается, разумеется, к другому уровню. Быстрая и очень качественная пробежка по истории русской живописи плюс эпизоды истории материальной культуры. Мужские головные уборы тоже присутствуют как в живописи, так и в реальных объектах (цилиндр, боливар, шапокляк). Но господствуют, конечно, женские образы. Строгие официальные портреты кисти Тропинина, Боровиковского, тщательно отобранные аксессуары. Лирические признания. Жены, подруги, модели. Особняком – Врубель, создававший специальные костюмы, уникальные шляпы для портретирования жены. Очень к месту – «Неизвестная» Крамского (дело, разумеется, не только в шляпе). Превосходные натюрморты. Жанровые сцены – гулянья, скачки, застолья. Обильные познавательные тексты. Наконец-то публика узнала, как называются шляпы, знакомые нам по живописи и иллюстрациям к классике, и увидела, чем отличается шляпа-кибитка от шляпы «ток». И чем бавалетка отличается от вуалетки. Береты, тюрбаны, капоры, чепцы... Выставка закончилась, но те, кто заинтересовался историей этого раздела моды, могут заглянуть в книгу Р.Кирсановой «Сценический костюм и театральная публика в России XIX века». Однако предупреждаю: оторваться от нее невозможно.
Стоп! А почему на этой выставке нет знаменитых шляп кисти Александра Тышлера?! Ведь это единственный художник мирового класса, в произведениях которого столь изобретательно и часто повторяется мотив фантастических шляп, создан, по словам режиссера В.Плучека, «целый мир таинственных, полных женственности, лишенных банальности девушек с кораблями, домами, городами, балаганчиками на голове, незнакомок, живущих в мире метафор».
На голове (в голове) можно уместить целый мир, если только невидимое сделать видимым.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"