ТЕОРЕМА СОЦИУМА 
 

Неформальные формальности

Люди не верят, что могут защитить свои права перед лицом тех, у кого больше власти, чем у них

Трансформации любых общественных систем всегда сопутствуют элементы инерции. В современных условиях в новых правилах игры нередко обнаруживают себя старые, унаследованные от административно-командной системы модели отношений в проблемных ситуациях. Взаимоотношения равноправных субъектов подменяются личными договоренностями (улаживаниями), когда одна сторона “просит”, “умоляет”, “подносит”, а другая – “соизволяет”, “делает милость”, “повелевает”, “постановляет”. Показателен в этом отношении опыт бывшего вице-премьера Правительства РФ, курировавшего сельское хозяйство, А.Заверюхи. Он на себе испытал все чиновничьи преграды, решив после отставки заняться фермерством: “4 месяца пришлось потратить, чтобы получить все бумаги. В бытность работы в Москве я знал, что чиновники чинят фермерам преграды, но чтобы такие... Каждый хочет показать, что он тут самый главный”. Последнюю необходимую подпись у директора хозяйства А.Заверюха получил лишь после того, как прибегнул к физической угрозе.
Прежние модели социально-экономических отношений воспроизводятся, в частности, и потому, что властные элиты в ходе реформ в значительной степени сохранили свой состав. Кроме того, тому же содействует и состояние производства, инфрастуктуры, финансовой системы, системы расселения. Пока из 89 регионов 79 дотационные, губернаторы вынуждены, как и прежде, приезжать в Москву к распределяющим деньги чиновникам “на поклон”; то же самое происходит и на низших уровнях властной иерархии.
Вопреки расхожему мнению о правовой пассивности российских граждан, 66% из числа тех, кто столкнулся с нарушением своих законных прав, все же предпринимали какие-то действия, чтобы восстановить их (33% даже не пытались что-либо сделать). Однако у абсолютного большинства из них эти действия были чаще всего или всегда безуспешными. Успех чаще сопутствовал тем, чьи права были нарушены в горизонтальных, а не в вертикальных социальных взаимодействиях. Отстоять же законные права, если их нарушают руководители любого уровня, удавалось немногим: только 2–3% наших собеседников в случаях, когда задерживали зарплату или выплату детских пособий; 14% – при несправедливом увольнении или угрозах увольнения в ответ на попытку заявить о своих законных правах; только 8% – когда руководство не соблюдало законы о режиме и условиях труда, технике безопасности. Из тех, кто пострадал от незаконных действий органов правопорядка, восстановить свои права сумели лишь 6%.
Одна из причин пассивности одних и безуспешности правозащитных действий других состоит как раз в том, что права нарушают в основном власти разных уровней, противодействовать которым либо бесполезно, либо даже и небезопасно. Почти три четверти опрошенных уверены, что если их права нарушит человек, у которого больше власти, чем у них, то отстаивание этих прав еще более ухудшит их положение.
Другая причина – в том, что в современных условиях очень часто люди вынуждены отстаивать свои права самостоятельно, не рассчитывая на помощь тех, в чьей компетенции защищать эти права. В результате 43% из тех, кто пытался восстановить свои ущемленные права, сказали, что им никто не помог это сделать, хотя они и нуждались в такой помощи. Вообще защита своих прав сегодня – дело индивидуально-семейное и часто неформальное. Наиболее массовые помощники – друзья и родственники.
Слабость (отсутствие) организованных социальных движений за права человека и работника также вынуждает значительное большинство населения доступными им способами приспосабливаться к новой ситуации.
Неформальные правила игры явно доминируют над формальными. Официальные правила нестабильны и не согласованы между собой – нам так и не удалось до сих пор перейти к правовому пространству западного образца.
Элемент неопределенности и неформальности увеличивается из-за большой роли личных отношений и личных свойств участников взаимодействий. Институциональные реформы осуществляла, по сути, верхушка старой номенклатуры, “партийная закалка” которой обнаруживала себя в решении многих вопросов не по закону, а по прихоти. Власти разных уровней и в новых условиях демонстрировали свою волю, “царственным жестом” даруя неоправданные льготы одним и воздвигая неоправданные запреты, препятствия другим. Эта практика сохранялась не только на местах, она культивировалась сверху. Средства массовой информации активно оповещали о всесильности президента, который во время поездок по стране мог на капоте какого-нибудь трактора подписать указ о финансировании не известного никому заказа, неизвестно из каких ресурсов и неизвестно с какими последствиями.
Попадая в российскую среду, как справедливо заметил экономист Р.Капелюшников, любые формальные институты сразу же прорастают неформальными отношениями и личными связями. “Дело обстоит так, как если бы они подверглись мутации и в результате становились неспособными выполнять свое предназначение – служить общезначимыми правилами игры.” “Многие соглашения в российском бизнесе и политике, – вторит ему публицист П.Хлебников, – скрепляются всего лишь рукопожатием. Они находят отражение на бумаге достаточно редко. Но эти устные контракты часто надежнее письменных, и летописца современной России не должен смущать тот факт, что документация – в западном понимании – отсутствует”. Если в странах Центральной и Восточной Европы обратное пришествие формальных регуляторов сузило зону неформальных отношений, то в России базовые формальные институты продолжают, как и прежде, функционировать по образу и подобию неформальных.
Это важный фактор и ограничитель трансформации российского общества не только в ближайшей, но и в долгосрочной перспективе.

Когда, по вашему мнению, экономическая реформа даст положительные результаты для большинства людей?

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"