ДЕТСКОЕ ЧТЕНИЕ 
 

Сказки Ремизова

«Динь-динь-динь…» – «Кто там?» – «Ангел». – «Зачем?» – «За цветом…» – «Стук-стук-стук…» – «Кто там?» — «Бес». – «Зачем?» – «За цветом...»

Эти сказки мало просто читать. Глазами. Быстро. Страницу навылет. Так, как мы привыкли читать современную книгу. Их нужно проговаривать, шелестеть сухими губами, чтоб чувствовался звук, чтоб играла всеми оттенками, тенями и паузами родная речь. В России существует полузабытая детская литература. Манерная, маньеристская, та, которую безмерно талантливый писатель придумал для своей дочки. Дело здесь не в сюжете и не в метафорах-отражениях. Встает только один образ перед глазами: сидит человек у постели ребенка, ребенок тихо засыпает, а человек складывает слова. Там, на границе сна и яви, все теряет значение: и сюжет, и герои, и страхи. «Из темных могил, из темных погребов встало Навье» – разве такое станешь рассказывать маленькой дочурке иначе, как в полузабытьи. Испугаешь милую. Но тут семантика отступает, побеждает звук, перетекание, и едва ли бывает рано, чтоб отправиться потайными путями мира.

Когда я был совсем пацаненком, мне часто снился один и тот же сон. Иду я глубокими туннелями, подземными коридорами, все глубже ухожу в землю. И вдруг вижу тусклый молочный свет. И оттуда откуда-то голос. Зовут меня по имени сверху. А коридоры уводят все ниже…
Потом вырос, и сон пропал. Был он мучительно-сладкий, засасывающий, чарующий и в то же время жуткий. Выдуманными такие темы не возникают, они хранятся в языке, баюкающем границу реального и ирреального.

Иногда мне кажется, что мы слишком часто погружаем детей в «дневной» мир, убиваем не только их воображение, но и готовность к необычному. Участь предсказуемой детской книжки печальна, она заставляет подчиняться, приучает к карте местности, на которой обозначенный «Макдоналдс» никогда не превратится в чудовище с широко расставленными щупальцами…
Проговаривание детям на ночь Ремизова – вместо или вместе с колыбельными песенками – прекрасное лекарство от перенасыщенного инструкциями мира. Когда-то эту ленту сказок, названную «Посолонь», Алексей сплел для своей маленькой дочурки Натальи. А сам сочинитель и меценат, поклонник мирискусников и «Мусагета», московский миллионщик Николай Павлович Рябушинский издал, присовокупив великолепные иллюстрации. И это была первая изданная книжка молодого писателя, которому суждено будет стать первым «русским китайцем», полузабытым классиком, потом вновь открытым классиком, потом…
В советское время, понятно, таким сказкам ход был закрыт. Но в 90-е годы у книг Ремизова началась новая жизнь. В 1996-м издательство Ивана Лимбаха отпечатало «Посолонь» с картинками Веры Павловой. Книжка стала целым событием в культурной жизни, собрала десяток медалей, дипломов и, естественно, исчезла с прилавков.
Немудрено, что эта книга нужна любой эпохе, ведь прав, вероятно, замечательный поэт второй волны эмиграции Николай Моршен, назвавший в свое время чтение сказок Ремизова самой ранней, самой глубокой школой русского языка.
Все дороги ведут к Морю-Океану, – сказал кот, одобрив Козы науку, – но есть три главных пути: первый путь лежит волшебными странами, второй путь лежит широкими реками, третий путь лежит лесами, болотами, полями и речками.
– Мы пойдем волшебными странами!
– Я так и знал, – кот с досады заходил по башне и закурлыкал жалобно, – нет, невозможно, так вы пропадете. Первые два пути для вас закрыты: чтобы идти волшебными странами, надо уметь ходить широкими реками, а до широких рек надо пройти еще долгий путь, и без меня вам одним не справиться. Остается третий путь, по которому вы и отправитесь.
– А когда же волшебными странами?
– А там увидим, когда!

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"