ЦВЕТ ВРЕМЕНИ 
 

Быть похожим

Жил такой американский музыкант – Джимми Моррисон. И была у него замечательная философическая песенка – «People are strange» – «Странные людишки», в которой он, как и многие англоязычные стихотворцы, легко играет со значениями одного слова, в данном случае – «stranger». Выходит, что «путешественник» – это то же самое, что и «чужак», «иностранец», «посторонний», то же слово означает «неизвестный», «пришлый чудак». Просто удивительно, сколь лаконично, как звук пощечины, выражена грандиозная интрига человеческого восприятия инакового: смесь любопытства, насмешки и страха. Как бы увлекшись зрелищем диковинки, ротозеи сами забывают: а ведь и они тоже странники, временные постояльцы.
Собирательный «фоторобот» чужака, инородца, гостя заморского всегда приблизительно одинаков: во-первых, «он не такой, как мы», во-вторых, «вероятно, его помыслы нечисты, по крайней мере неясны» и, в-третьих, «почто приперся, неужто дома ему хуже?».
А разрез глаз, цвет бороды да экзотическая изюминка – дело десятое.
Впрочем, в разные времена в разных странах-империях (и напротив, в захолустьях окраин) случались прямо-таки лагуны для таких вот «чужаков». Принимались они по-царски, на них возлагались надежды, со стороны они казались удачливее остальных и в то же время трагичнее.
Про них говорили: «У него две линии жизни, две судьбы вместо одной». Их подозревали:
«Вероятно, они бегут чего-то или кого-то, или самих себя». Ими восхищались: «Он больше видел, больше пережил, больше любил».
Что такое судьба? Это неизбежность причинно-следственных обязательств и преимуществ, приготовленных еще до рождения: эпоха, страна, родители. Появляешься на свет и принимаешь на себя и неуплаченные долги, и обстоятельства места, и богатство исторического контекста, берешь те возможности, кои даны.
Но исключения притягательны, они манят, как кошек валерьянка.
«Будь прохожим», стань проходимцем, скользи, как по льду, легким касанием со снежинками в волосах, и пусть твои ноги едва ли срастутся с землей, но чтобы проделанный путь твой прошел через самое твое сердце.
Иногда я спрашиваю себя: хотелось бы мне пожить, скажем, в Константинополе, где-нибудь в 900-м году нашей эры. Или, может быть, погостить во Франции в веке XVIII – почему нет, ведь машина времени без пяти минут как реальность. А может, завтра же собрать дорожный мешок – и затеряться на взгорьях непальских Гималаев. Позади пыль, впереди ветер. Надо только научиться седлать его упругую спину.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"