ПРЕДМЕТЫ БУДУЩЕГО ВРЕМЕНИ
ПРАЗДНИК

Диккенс в тундре

Чудесный диккенсов портрет
Стекло как льдинка — смерти нет

Завернут в марлю как живой
Дрожит волнистой бородой

Мы переехали сюда
Где стены, окна изо льда

Зачем? Но здесь, на кромке льда
Теплее теплится звезда

Стеклом приклеен день к стеклу
Плясало пламя на полу

В духовке плавился паркет
Смеется в ватнике портрет

С ним вместе юные сердца
Во льду в пустыне без конца

Неизвестный автор, Оренбург, 1932 год

Как известно, широкое празднование Рождества вошло в моду только в последнее время,   а именно с девятнадцатого века. Англичане автором этого — несомненно, глобального — проекта видят Диккенса.
До него в Британии Рождество было не то чтобы незаметно, нет, но оно стояло в ряду иных праздников, не уступающих ему в значении. Не обязательно евангельских — тот же святой Михаил был для островитян настоящим господином осени: к его отмечанию подверстывались помолвки и свадьбы (а что может быть важнее?), деловые встречи, планы, поездки и проч.
Но вот явился Диккенс, и первым оценил успешность сюжета Рождественской сказки. Ему вообще везло на новогодние публикации: начиная с первой, декабря 1833 года — очерка "Обед на Поплар-Уок" в журнале "Мэнсли мэгезин".
В декабре 1843 года появляется его нестареющая "Рождественская песнь в прозе", определившая раз и навсегда основную композицию и суть отношения героев. “Песнь” он будет читать всю жизнь, по сути, пропагандируя — не праздник, но универсальную его формулу: в этом фокусе, нулевом отверстии года бедный равен богатому, душа оголена, потому как “рождена” заново. Формула (и каждый раз новая на Рождество являющаяся сказка) имели ошеломляющий успех.
1844 год — рождественская повесть "Колокола"; 1845 — рассказ "Сверчок за печкой", по которому немедленно была сделана театральная постановка, которую поставили двенадцать театров одновременно; 1846 — рассказ "Битва жизни"; 1848 — 19 декабря выходит в свет рассказ "Одержимый или сделка с призраком", и к вечеру того же дня расходится в 18 тысячах экземпляров. И так далее, и так ежегодно.
"Рождественская елка", "Чем становится для нас Рождество, когда мы взрослеем", "История одного ребенка", "Остролист", "Гибель "Золотой Марии"", "Как попасть в общество", "Дом с привидениями" и так далее, вплоть до последнего, 67 года, названного почему-то “В тупике”. Можно только предполагать — почему. Несомненно, у автора были свои причины так называть праздничный рассказ, но теперь, наблюдая нынешние рождественские ристалища (магазины начинают торговлю за месяц до праздника, и за этот год оборачивают половину капитала), невольно делаешь вывод о противоположном результате всего “авторского” проекта Диккенса. Противоположном тому, на что он рассчитывал. Санты-торговцы, Санты-коммивояжеры, зазывалы, агенты по рекламе всего и вся заполонили улицы. Им делают прививки. Целовать детей запрещено — упаси Господь от Спида. Диккенс по-прежнему точно в тундре, впрочем, там он и нужен более всего.