ШКОЛЬНОЕ ДЕЛО 
 

Бег в мешках за новым качеством образования

Сколько вопросов можно угадать в тестах ЕГЭ?

Сторонники введения Единого государственного экзамена говорят в основном о трех задачах: сделать образование доступным, уменьшить коррупцию при приеме в вузы, уйти от субъективности в итоговом оценивании. При этом почти ничего не говорится о том, как введение Единого государственного экзамена скажется на качестве подготовки школьников. Очевидно, авторы модернизации уверены, что эксперимент со столь масштабными задачами сам по себе ведет, как написано в концепции, к новому качеству образования. Но есть ли основания для такой уверенности? Не получится ли так, что и коррупцию не победим, и качество потеряем?
Попробуем разобраться во всем по порядку.

Будет ли коррупция побеждена?

Сегодня существует разрыв между уровнем подготовки среднего школьника и конкурсными требованиями для поступающего в средний российский вуз. Этот разрыв, как правило, преодолевается с помощью репетиторов.
Что получится при введении ЕГЭ как единственной обязательной системы итоговой оценки школьников и абитуриентов?
Надобность в дополнительных занятиях для подготовки к вступительным экзаменам в вуз отпадет. Зато появится потребность в дополнительной подготовке к сдаче ЕГЭ.
Известно, что самые высокие ГИФО значительно меньше суммы, необходимой для подготовки студента. Значит, вузам придется резко поднять цену за платное обучение. Что и будет сделано, но едва ли этих денег достаточно для нормального функционирования высшей школы. Откуда вузы будут брать недостающие средства? За ответом далеко ходить не надо.
Уже сейчас в вузах открываются курсы подготовки к сдаче ЕГЭ. Очевидно, мы не сильно рискуем ошибиться, сделав прогноз о высоком спросе на такого рода услуги.
Кроме того, вряд ли возможно пресечь массовые отклонения от задуманной процедуры ЕГЭ. Речь идет не только о сложности контроля за ходом самого экзамена, но также о возможности продажи поддельных сертификатов.
Заметим, что, если бы идеологам ЕГЭ удалось полностью осуществить все задачи, которые они ставят, следовало бы писать об иных последствиях. А именно – о переходе лучших профессоров из государственных в коммерческие вузы и оттоке профессионалов из системы высшего образования.
Как бы там ни было, думать, что государство сможет сэкономить на системе образования и при этом что-то изменить в ней к лучшему, – самое невероятное из возможных ожиданий.
Как видим, тезисы об увеличении доступности и победе над коррупцией представляются, мягко говоря, сомнительными. Оно и понятно: коррупция – это не проблема усиления контроля, это проблема слабой экономики и доминирующих в обществе ценностей.

Измеряемое и неизмеримое

Теперь об идеале объективной оценки. Строго говоря, объективной оценки не бывает, потому что в знании всегда присутствуют измеряемые и неизмеряемые характеристики. Объективно оценить знание можно только на поверхностном уровне, например, прочел человек литературное произведение или нет. Но как только мы пытаемся заглянуть вглубь, например, оценить степень способности к самостоятельным суждениям по поводу текста, так сразу обнаруживается субъективная сторона образования.
Очевидно, что объективировать оценивание можно только до определенного предела, переходя который мы вторгаемся в область, где не существует объективной градации, а возможно только экспертное суждение. И тут перед нами открывается выбор из трех вариантов. Во-первых, мы можем отказаться от полной объективации и довериться учителю как эксперту. Во-вторых, можно попытаться свести к объективным критериям все содержание образования, и тогда нам не избежать нелепых ситуаций. Их примеры нетрудно найти в тестах ЕГЭ. Скажем, в тестах по литературе встречаются вопросы такого рода, как: определите жанр романа Лермонтова “Герой нашего времени” – и дается три варианта ответа: а) психологический, б) философский, с) нравственно-социальный.
Третья альтернатива: попросту проигнорировать глубинные аспекты образования, но тогда наша оценка становится поверхностной.

Что остается после “сита” тестов?

Какой из этих путей выбрали организаторы широкомасштабного эксперимента по введению ЕГЭ? Похоже, они решили совместить вторую и третью стратегии, но приоритет отдали последней, то есть попросту закрыли глаза на образовательные результаты, которые не удается уловить с помощью КИМов.
Возьмем для примера математику, которая, как точная наука, казалось бы, наиболее подходит для тестовой проверки знаний.
Что мы видим в тестах ЕГЭ? Здесь практически не встречается заданий из планиметрии и стереометрии, отсутствуют так называемые тестовые задачи. Их нет по вполне понятной причине: эти задания сложно представить в тестовой форме.
Дальше основную часть задания составляют задачи закрытого типа, то есть с выбором правильного ответа из разных вариантов. Однако большая часть из них легко решается путем подстановки предлагаемых ответов. Таким образом, изначально формируется неправильное отношение к задаче: не вникая в исходные условия, смотреть на ответ и думать: как с ним работать?
Недавно на педагогическом факультете МГУ прошел “круглый стол”, посвященный итогам сдачи ЕГЭ по математике. Там с анализом тестов выступили преподаватели факультета вычислительной математики МГУ. Основной вывод: принятие ЕГЭ в качестве единственного обязательного экзамена приведет к резкому ухудшению школьного математического образования. Потому что получить хорошие баллы за тест и хорошо знать математику – разные вещи. Как выразился один из докладчиков, “в беге в мешках выигрывает не тот, кто быстрее бегает, а тот, кто быстрее бегает в мешках”. Ведь математика – это не только формальные навыки, а прежде всего способ мышления.

Вопрос балласта и НЗ

Но предположим, что идеологи ЕГЭ таким образом хотели разгрузить учеников. Мол, зачем учить математику, если в жизни большинству ребят академические знания не понадобятся. Достаточно здравого смысла.
Что ж, если мы хотим уйти от академизма, давайте уходить. Только куда? В пустоту?
Так мы рискуем уподобиться путешественнику на воздушном шаре, который, чтобы не утруждать себя выбрасыванием балласта, обрезал его вместе с корзиной. Держаться, конечно, можно и за обрезанные концы веревок, вот только путешествие потеряет смысл.
Нам говорят об усилении практической направленности образования, о том, что дети должны научиться решать жизненные проблемы. Но тогда давайте размышлять над тем, какие конкретно знания, умения, компетентности для этого нужны? Как нам перестроить школьное образование, чтобы оно стало более практико-ориентированным. Это уже другая задача, и она не решается механическим усечением ЗУНов, которые мы не можем проверить с помощью ЕГЭ.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"