ПОЛИТИКА ОБРАЗОВАНИЯ 

На подступах к здравому смыслу

Министерство готово включить в понятие стандарта требования к условиям образовательной деятельности

В последние дни из недр Министерства образования один за другим просачиваются слухи о том, что на самом деле ситуацию со стандартами нельзя считать окончательно решенной. Мало-помалу ведомство начинает признавать порочность затеи стандартизировать законодательно и постановлением правительства содержание образования и связать минимальное содержание и финансовый норматив в законе о стандарте. И постепенно, очень медленно, с большими оговорками начинает отрабатывать «задний ход».

В Интернете один из советников министра образования, правда, в «личном качестве», опубликовал информацию о совещании при министре, где прозвучала измененная формулировка стандарта. Поскольку источник – открытый, позволим себе пространную цитату:
«Государственный стандарт общего образования – совокупность норм, в обязательном порядке определяющих минимум содержания основных образовательных программ общего образования, требования к уровню подготовки выпускников (обучающихся) всех ступеней общего образования, объем учебной нагрузки, а также основные требования к обеспечению образовательного процесса, в том числе к его материально-учебному, лабораторному, информационно-методическому, кадровому обеспечению».
Зная нравы, царящие в ведомственных коридорах, вполне можно предположить, что «утечка» была плановая. Чтобы привлечь внимание экспертов или журналистов, так сказать, неофициальным образом.
С удовольствием заглатываем наживку и реагируем на это предложение, тем более что мы из номера в номер предлагали именно это: включить в стандарт требования на условия образовательной деятельности.
Пускай теперь разработчики делают вид, что это была именно их заветная мечта. Важно другое: лед тронулся, и мы видим в этом предвестие большого ледохода. Мы этому искренне рады, потому что уже не верили, что это возможно.

Что необходимо исключить из образовательного стандарта: требования к ученику, к учителям, к содержанию образования

Но вернемся к прозе жизни.
К сожалению, главное в законопроекте о стандарте осталось прежним. Он направлен на то, чтобы законодательно закрепить ответственность ученика, учителя и школы перед государством. На наш взгляд, законопроект о стандарте предназначен для другого: определить норму отношений граждан и государства, зафиксировать ответственность государства перед гражданами в области образования. На словах такое стремление уже декларируется, на деле – пока все наоборот.
На деле: ученик, выпускник школы, обязан соответствовать требованиям, которые авторы намерены зафиксировать в законе. На деле: образовательный процесс, читай – школа, должен отвечать определенным в законе требованиям. И наконец, самое нелепое требование – определенное законом и затем постановлением правительства «минимальное содержание образования». При этом никто внятно не может определить, что такое «минимальное содержание образования», даже в кругу профессионалов. А правительству надо будет это минимальное содержание утверждать. Парламентариям – голосовать за закон, в котором это «минимальное содержание» фиксируется как часть стандарта. Президенту – подписывать этот закон и нести ответственность за утвержденное правительством «минимальное содержание образования».
Стандартизация содержания образования законодательно и постановлением правительства означает, что государство единолично, в старых добрых традициях тоталитарного времени, решает, чему и как учить наших детей, и единолично несет ответственность за качество и результаты образования. Отчасти это уже происходит – в преддверии принятия закона о стандарте ведомство опубликовало примерное содержание нового учебного предмета… «Православная культура». Уже сейчас Министерство образования монопольно распоряжается содержанием образовательных программ, хотя по Закону «Об образовании» это прерогатива самих образовательных учреждений. Если же «минимальное содержание образования» останется частью законодательно утвержденного стандарта – ведомство окончательно превратится в диктатора учебного материала, а заодно, кстати сказать, и монополиста в области заказа на учебники и электронные учебные материалы. Есть за что бороться.
А тем временем словосочетание «минимальное содержание образования» остается неопределенным мифическим построением, которое так или иначе загоняет уже третью подряд группу разработчиков в рамки стандартизации учебного материала. И разработчики безутешно разводят руками, сетуя, что в очередной раз не смогли преодолеть сопротивление «учебно-предметного лобби»... Похоже, когда задача не решается в принципе, обязательно находится внешняя причина неудачи.

Стандарт должен стать правовой нормой отношений граждан и государства в области образования

Итак, сделан большой шаг вперед – седьмая статья Закона «Об образовании», в которой говорится о том, что входит в стандарт, перестала быть в этой части неприкасаемой. Теперь надо сделать следующие шаги в этом направлении: изменить структуру стандарта так, чтобы из мифологии он перешел в реальную жизнь.
Поэтому мы хотим, чтобы стали ясными возможные направления дискуссии.
Основной тезис, который определяет методологию этого закона, с нашей точки зрения, выглядит так: «Законопроект о стандарте определяет отношения граждан и государства. А не ответственность учеников и образовательных учреждений перед государством».
В том виде, в котором законопроект существует сейчас, – это скорее закон об образовательной повинности, чем о регулировании отношений граждан и государства. Мы предлагаем сделать этот закон законом об обязательствах государства перед гражданами в области образования.
Достаточно встать на эту позицию, и многое становится ясным.
Повторимся: первое и главное – категорически нельзя включать в закон о стандарте «требования к выпускнику». В законодательстве о профессиональном образовании это оправданно – государство лицензирует деятельность врача, поэтому выдвигает свои требования к специалисту. Но государство не лицензирует возможность человека жить после школы – пока во всяком случае. И ученик не заключает с государством договора, поступая в школу. Как в таком случае можно что-то требовать с выпускника?
А если выпускник не соответствует этим требованиям, на которые он, еще раз напомним, не подписывался, значит, он – преступник? Не выполнил требований? Значит, его надо наказывать?
Разработчики и авторы этой идеи ни разу не выдвинули оснований – почему к выпускнику государство может предъявлять требования на выходе из школы? Разве ученик брал на себя обязательства?
Нет, конечно, а вот учредитель, заметьте, не школа даже, учредитель действительно брал на себя обязательства. И если государство в последние годы все больше и больше лишает школу самостоятельности – то оно, стало быть, и отвечает по обязательствам школы. Если, например, все деньги школы расходуются под строгим контролем, по правилам и нормам казначейства – значит, финансово именно государство отвечает за качество образования: ведь оно регулирует направления трат. При чем здесь выпускник?
Государство намерено ввести единый государственный экзамен – отлично, значит, именно эта норма и должна регулироваться законом. Требования к государству – требования к ЕГЭ. В ЕГЭ есть или по крайней мере должен быть такой стандарт измерений, который позволяет гражданину удостовериться – получил выпускник соответствующий уровень образования или нет. Вот к этому стандарту измерений и должны быть предъявлены требования закона о стандарте.
Не конкретные темы по истории или литературе, не разделы физики или математики, а требования к аттестации, к измерителям. Сейчас уже очевидно всем, что так называемые контрольно-измерительные материалы, проще говоря содержание тестов, приведут не к снижению нагрузки учеников, а к резкому повышению ее. Так вот, чтобы этого не произошло, надо законодательно установить требования к этим
КИМам.
Если в суде будет доказано, что контрольно-измерительные материалы ЕГЭ привели к перегрузке ученика в школе № 1 города N, то родители выигрывают суд и государство, то есть Министерство образования, платит компенсацию. И если такая норма будет принята, то уж точно министерство сделает все, чтобы перегрузок в школе не было.
Или, например, что система аттестации в виде ЕГЭ должна позволять каждому выпускнику поступать в любой вуз – и если в суде будет доказано, что в n-ский вуз абитуриенту не удалось поступить, потому что помимо ЕГЭ у него потребовали сдачи дополнительных испытаний, – абитуриент восстанавливается в своих правах.
В требованиях к системе аттестации не должно быть ничего, что касалось бы содержания образования, – это задается по-другому.
Замечательно, что разработчики стандартов сочли возможным поместить в очередной вариант стандарта требования к «обеспечению образовательного процесса». Но складывается впечатление, что в Министерстве образования предполагают, что образовательный процесс – это что-то одушевленное. «Он» может сам удовлетворять или не удовлетворять тем требованиям, которые будут изложены в законе или где-то еще. И вероятно, по логике уважаемых участников ведомственных совещаний, «он» – образовательный процесс – сможет, наверное, выступать и ответчиком в суде... Считаем, что это по крайней мере преувеличение.
Поэтому, с нашей точки зрения, «требования» в стандарте надо предъявлять не абстрактно к «обеспечению образовательного процесса», а к учредителю образовательного учреждения или образовательной организации. И выглядеть это может так: «Основные требования к учредителю образовательного учреждения по обеспечению условий образовательной деятельности. Перечень требований определяется постановлением правительства». А может быть, даже и по-другому: «Перечень требований принимается законом». Если государство, или частные лица, или муниципалитет хотят открыть учебное заведение или уже открыли, то законом к ним предъявляются требования по условиям образовательной деятельности учеников в этих заведениях.
И тогда граждане могут подавать иск не на школу, что с нее возьмешь, а на учредителя по поводу нехватки книг в библиотеке, или плохого состояния здания, или отсутствия преподавателя английского языка.
И напоследок: мы считаем, что в законе о стандарте, если он определяет отношения граждан и государства, обязательно должен быть норматив финансирования условий образовательной деятельности. Государство выделяет средства на образование не из расчета оплаты часов и не из оценки стоимости минимального содержания образования – эту дикость надо оставить в прошлом веке раз и навсегда. Государство выделяет средства из расчета стоимости необходимых условий для осуществления образовательной деятельности: сколько стоит мебель, компьютеры, сантехника, другое оборудование, наконец, сколько надо платить учителю.
А содержание образования определяется школьными образовательными программами, и здесь ведомство, правительство могут выпускать примерные варианты, а решать будет сама школа. Именно тогда ученые и деятели культуры вынуждены будут не нападать на министра с гневным требованием включить ту или иную тему и усилить преподавание того или иного предмета, а убеждать – именно убеждать, входить в попечительские или школьные советы и добиваться, чтобы было больше часов на математику или чтобы дети обязательно изучали «Войну и мир». Они будут вынуждены агитировать за свой любимый предмет учителей школ, а не чиновников министерства. Это и есть модель гражданского взаимодействия вместо министерского решения по поводу содержания образования. Содержание образования не потому нельзя стандартизировать, что оно не поддается стандартизации. Поддается. Еще как поддается. Но только это приводит к воспроизводству тоталитарной схемы: если все будет так, как приказал начальник, то, для того чтобы было так, надо убедить не народ, а начальника. При этом слабый руководитель может стать жертвой такого способа принятия решений.
А вот если для повышения качества изучения математики лидеры этой науки должны будут апеллировать к учителям, а не к министру образования, тогда и уровень учителей поднимется, и с математикой будет все в порядке. А если не захотят академики общаться с учителями – ну тогда и на зеркало нечего пенять...
Иногда в газетах и на телевидении задают такой вопрос: включены ли учителя в работу по модернизации образования?
Ответ прост: пока от учителей ничего не зависит – они и не будут включены. Как только станет ясно, что ключевая фигура в определении содержания образования именно учитель, я первый пойду в школу, где учится моя дочь, и буду убеждать педагогический коллектив менять программу. И я заинтересован, и они почувствуют ответственность. А иначе – пустые разговоры.
И с нормативом также – либо он становится частью стандарта, и без него невозможно обеспечить требования к образовательной деятельности, либо мы опять затеваем переливание из пустого в порожнее.
Итак, что такое стандарт в образовании?
Это прежде всего правовая норма, регулирующая отношения граждан и государства по поводу образовательных потребностей граждан.
Что входит в эту норму права?
Система требований к государству – к ЕГЭ, к учредительству, к финансовому нормативу.
И все. Если речь идет о таком стандарте – мы «за».

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"