ЛЮБИМЫЙ ГОРОД

За фасадами пятиэтажек

Прогулка по Калининграду – дело непростое. В отличие от большинства российских городов здешние достопримечательности сосредоточены не в самом центре, а на окраинах. А если в центре, то по большей части в глубине кварталов.
Это не удивительно – ведь при бомбардировке и последовавшим за бомбардировкой штурмом в первую очередь страдала именно центральная часть города и как раз фасады главных улиц.
Я это не к тому, что в центре города совсем уж нечего смотреть. Тут, безусловно, сохранилось очень много старины, что называется овеянной историями. Просто хождение по здешним улицам имеет некоторую особенность. Если во Владимире или в Саратове практически нет смысла отклоняться от центральных тротуаров, то в Калининграде следует время от времени сворачивать в очаровательные европейские дворики бывшей восточно-прусской столицы.

Главная магистраль

Здесь, как и во многих городах России, главная улица до сих пор носит имя Ленина. Она застроена по большей части малоинтересными советскими домами, так что имя Ленина ей в общем-то подходит. Однако же на этой улице (или вблизи нее) находится немало интересных достопримечательностей. Кроме того, именно здесь сосредоточено огромное количество кафе и магазинов.
Начать прогулку лучше с Южного вокзала (именно отсюда попадали в город первые советские переселенцы. Точнее, даже не с него, а с находящихся несколько западнее Бранденбургских ворот. Они были воздвигнуты в 1850-е годы и до сих пор служат по прямому назначению – через ворота проезжают, часто создавая пробки, многочисленные иномарки и российские трамваи. Кстати, трамвай здесь появился в 1895 году и был первым во всей Германии.
Далее Ленинский проспект идет к главной реке Калининграда Преголе, а на берегу реки, справа по улице, – одно из самых важных зданий – городская биржа, построенная в 1875 году (в наши дни – Дом моряков). Торговля же здесь проходила активная, о чем русский консул Исаков докладывал еще в 1785 году: “Торгующих и живущих в Кенигсберге купцов почитается всех до 400. Из сего числа 9 имеющие иностранные, в том числе две английские, да до 15 других контор, кои большею частию с Польшею и Россиею торг производят, а из жидов торгующие все… торг производят шелковыми и бумажными товарами, да всякими алмазными вещами, также и земчугом, впрочем как и протчия с разными иностранными государствами корреспонденцию имеют”.
Кстати, первоначально биржа размещалась не на берегу, а над рекой – не для экзотики, а потому что были трудности с приобретением земельного участка.
Сама же река поражала путешественников (в основном почему-то русских) не меньше, чем Замок и Кафедральный собор. Вильгельм Кюхельбекер простодушно писал: “Проезжая через мост, я ахнул: река Прегель по обеим сторонам обсажена узенькими высокими домами (между ними есть 8-ми этажные), которые стоят к берегу не лицом, а боком, снабжены огромнейшими кровлями и тем получают вид каких-то башен китайской или, Бог знает, какой постройки!”
Андрей Болотов был более практичен в своих наблюдениях: “В… залив впадает река Прегель, от устья которой неподалеку Кенигсберг на берегах оной воздвигнут, река же сия довольно глубока, то и пользуется он той выгодой, что все морские купеческие суда и гальйоты доходят… рекой до самого города и тут производят свою коммерцию или торговлю. Упомянутая река протекает сквозь самый сей город, и как она в самом том месте, где он построен, разделившись на многие рукавов, то сие служит сему городу в особенную выгоду. Некоторые из сих ровных и низменных островов, перерытых многими каналами, покрыты наипрекраснейшими сенокосными лугами, производящими наигустейшую и хорошую едкую траву, которая в особенности достопамятна тем, что жители кенигсбергские приготовляют из нее особенного рода крупу, известную у них под именем швадентриц”.
Впрочем, тот же Болотов не мог скрыть восхищения, вызванного фейерверком, устроенным как-то на реке: “Сделал и смастерил нам его… живший у генерала итальянец Морнини, и как был он не малый и составлен из огромного фитильного и из свечек сделанного щита и из множества колес, фонтанов, ракет, бураков и других тому подобных вещей, то работал он его долго, и мне случилось тут еще впервые видеть, как они делаются”.
Разумеется, река славилась не только лишь торговыми судами и “фитильными щитами”, но и множеством различных достоверных и не слишком достоверных слухов. Однажды, например, один из жителей Кнайпхофа заявил, что сможет положить на воду Прегеля огромнейшее зеркало, которое будет ровно лежать на поверхности и не утонет. Опыт удался, но выяснилось, что хитрец за день до этого воткнул в дно Прегеля винтовки, на штыки которых и положил зеркало. Впрочем, проходимца наказать не удалось – он успел выдернуть винтовки из речного дна, а доказательством были только четыре вмятинки на обороте “волшебного зеркала”.
А после войны речку Прегель почему-то превратили в Преголю, и всевозможные истории, с ней связанные, сразу прекратились.
Рукава реки Преголи образуют древний остров Кнайпхоф с Кафедральным собором , а за островом высится неприглядное серое здание – недостроенный Дворец Советов, находящийся на месте древнего Королевского замка. А за замком улица сворачивает влево.
Раньше этот участок проспекта назывался Штайндаммом. Один из горожан писал о нем в 1842 году: “Штайндамм – самая яркая улица Кенигсберга. Однако ее архитектура, за редким исключением, довольно невзрачна. Здесь живут, в большинстве своем, бакалейщики и мясники, торговцы и чиновники. Улица довольно широка, имеет тротуары и является “прогулочной” улицей, ведущей в “Хуфен” – место отдыха и развлечений горожан… Поэтому на ней много хорошо одетых прохожих, оживленно двигаются элегантные экипажи… Штайндамм – это апофеоз социальной жизни Кенигсбергских улиц”.
В этом отношении бывший Штайндамм не изменился, разве что вместо экипажей двигаются по нему также довольно элегантные автомобили.
Кстати, и здесь можно свернуть направо, в глубь кварталов. Там, на Университетской улице, находится здание Альбертины, а напротив – музей под названием “Блиндаж”
Заканчивается же Ленинский проспект пространным сквером, на котором возвышается весьма своеобразная скульптура – статуя “Мать-Россия” скульптора Б.Едунова. А полстолетия тому назад на этом месте высился памятник Сталину, по слухам переплавленный из еще более старинных памятников – Бисмарку и Вильгельму.

Страсти по бегемоту

Приблизительно отсюда же, от площади Победы, начинается другой маршрут. В наши дни площадь представляет собой зрелище довольно-таки странное – бессмысленно огромный кусок заасфальтированной городской земли. Немцы же были горожанами менее расточительными, и с 1921 года здесь традиционно проходила Немецкая Восточная ярмарка.
Андрей Болотов писал о том, как выглядело основное торжище города Кенигсберга в далеком восемнадцатом столетии: “Ярмарка бывает тут однажды в году и, начавшись недели за две до Петрова дня, продолжается до самого оного, и как съезд на оную бывает не только из всей Пруссии, но из всего королевства Польского, то стечение народа было тогда преужасное: весь город находился в движении, и все знатнейшие улицы кипели обоего пола народом. Для меня, не видавшего еще никогда таких ярманок, было зрелище сие колико ново и удивительно, толико-ж и приятно”.
Видимо, колорит мероприятия был сохранен. А нынешнее здание городской мэрии было построено в 1923 году архитектором Гансом Гоппом как раз как Торговый двор Восточной ярмарки. Правда, городским властям здание передали очень быстро – уже спустя четыре года здесь располагался магистрат.
Недалеко от площади Победы, на проспекте Мира, перед зданием Калининградского технического университета находится, пожалуй, самая известная скульптура города. Если бы не Кафедральный собор, именно она скорее всего стала бы этакой “визитной карточкой” Калининграда.
Речь идет о скульптуре “Борющиеся зубры” работы скульптора Августа Гауля, поставленной здесь в 1912 году. Ранее в здании нынешнего КТУ располагался Кенигсбергский земельный суд, и битва зубров символизировала собою битву прокурора и защитника. В советское же время прокурор с защитником стали персонами неактуальными (во всяком случае на этом месте), и статуе дали короткую, но зато хлесткую кличку – “Быки”.
А несколько дальше по проспекту Мира расположен памятник поэту Шиллеру. Он был открыт в 1910 году недалеко от нынешней улицы Александра Невского (моделью притом послужил не поэт, а портовый рабочий), а в 1936 году перенесен сюда – поближе к драмтеатру.
В сороковые годы памятник лишь чудом выжил – поначалу горло Шиллера пробил снаряд, затем рядом со статуей на всякий случай вывесили надпись: “Не трогать! Памятник культуры”. После чего скульптуру решили все-таки снести, даже накинули на шею памятника трос, но что-то помешало. Шиллера оставили.
Неподалеку от него – одна из самых посещаемых туристами городских достопримечательностей – Калининградский зоопарк. Он был открыт в мае 1896 года на месте промышленно-ремесленной выставки, организованной тайным советником Германом Класом. Именно Клас и предложил использовать этот клочок земли для демонстрации животных. Было учреждено “Общество зоопарка”. Возглавлял его профессор Альбертины Браун, и туда вошли влиятельные кенигсбергцы – бургомистр Кункель, правительственный советник Закк и упомянутый уже тайный советник Клас. Его-то и сделали первым директором новенького зоопарка.
Зоопарк в первую очередь был учреждением увеселительным, а не научным. Неудивительно, что здесь устраивали всевозможные мероприятия, не имевшие прямого отношения к мартышкам и медведям. К примеру, в 1919 году на его территории открыли музей под открытым небом, где были собраны всяческие этнографические ценности – ветряная мельница, сельская деревянная кирха, хижина рыбака, дом лесничего и множество других подобных экспонатов. На следующий год именно здесь, в зоопарке, была проведена первая Немецкая Восточная ярмарка (после чего она перебралась на современную и уже упомянутую площадь Победы).
Но в 1945 году во время штурма зоопарк довольно сильно пострадал. Были уничтожены вольеры, клетки и другие необходимые для деятельности этого учреждения объекты. Чудом уцелело всего четверо животных – барсук, лань, ишак и бегемот. К ним относились трепетно. Сам помощник военного коменданта города Антонов издал особенное отношение, в котором определялся ежедневный рацион обитателей зоопарка:
“1. Хлеба печеного     8 кг
2. Муки ржаной     4 кг
3. Мяса        300 г
4. Овса        6 кг
5. Сахара         300 г
6. Риса         500 г
7. Молока        2 л
Кроме указанных продуктов в рацион кормления входит трава, соломенная резка и бураки.
Такие продукты, как рис, сахар, молоко, расходуются на кормление молодой лани, выращиваемой под наблюдением зоотехника в местных условиях”.
Особенно же трогательной выглядела забота о немецком бегемотике. Спасение его было похоже на полноценную детективную историю. Вот она, изложенная зоотехником Владимиром Полонским: “Бегемот 18 лет (в действительности он был на пять лет моложе. – А.М.), рост большой, кличка Ганс, был 7 раз ранен и 2 раза саморанение, 13 дней был без пищи и воды…
Принял лечение к бегемоту с 14 апреля 1945 г. Впервые оказал помощь водой. В последующем попытался дать ему молока. В следующий раз молотой свеклы. Бегемот принялся кушать, но через 3 дня отказался. Я поспешил дать бегемоту водки. Дал 4 литра. После чего бегемот стал сильно просить кушать. Я сперва ему поставил клизму (4 ведра дистиллированной воды), после чего стал кормить его. Бегемот попытался выходить, но так как был пьян, он обранил себя. Боковое ранение (25 х 24 см), глубина – 4 см, другая рана (6 х 7 см). Бегемот стал кушать, но не оправляется. Я поставил 2-й раз клизму (4 ведра дистиллированной воды). Бегемот стал оправляться. Прошло 2 недели, бегемот кушает слабо. Я решил дать водки, 4 литра. Бегемот стал кушать хорошо. Но обратно получился запор. Я поставил еще клизму (4 ведра дистиллированной воды), бегемот оправляется, но плохо кушает. Я решил дать водки (4 литра), и бегемот отлично стал кушать. Встречались безаппетитные дни, я устранял их переменой пищи…
Удалось спасти бегемота, не отходя от него 21 день. Пройдя 1 месяц и 19 дней, я добился полного здоровья и сейчас занимаюсь дрессировкой бегемота как катание верхом на бегемоте по парку и т.д.”.
А напротив зоопарка расположена гостиница “Москва”. Она была открыта в 1952 году, и постояльцы с этих пор никак не перестают удивляться: что это за странность изображена на здании отеля – медведь с какими-то странными, как будто усохшими лапами.
Это действительно так. Дело в том, что раньше здание принадлежало страховой компании “Нордштерн”, и архитектор Зигфрид Зассник в качестве рекламы изобразил историю (случившуюся якобы именно в Кенигсберге) о том, как на Мюнхгаузена напал медведь и находчивый барон схватил его за лапы. Ну а поскольку медведи питаются тем, что лапу сосут, зверь сразу же умер от голода.
А за гостиницей “Москва” – центральный парк (носивший до недавних пор имя Калинина). После войны он был самым популярным местом отдыха жителей города. Один из старожилов вспоминал: «Парк. Как он был дорог нам. Что только там не происходило. Как изобретательны были тогдашние его работники, не дипломированные, а просто энтузиасты, что смогли привлекать огромные массы людей на свои мероприятия, забавы, развлечения.
На открытых площадках внизу, у ручья, по воскресным дням выступали все, кто хотел принять участие в импровизированных концертах. Мы, дети и взрослые, сидели на траве крутого склона большой поляны и завороженно смотрели на самодеятельных артистов.
Там же периодически выступали и профессиональные артисты. Эти концерты длились по нескольку часов, так как тогда народ умел петь, плясать, играть на многих народных инструментах. Он умел хорошо, культурно отдыхать.
В большом, закрытом досчатым забором павильоне парка мы, ребятишки, слышали, а в щели между досок видели знаменитого негритянского артиста Поля Робсона, исполнявшего своим мощным голосом “Спи, мой бэби”, “Широка страна моя родная”.
Внизу, у ручья, на той открытой поляне, на помосте проходили всевозможные соревнования борцов, боксеров на первенство предприятий, районов, города. Здесь была настоящая пропаганда спорта. Мы знали своих чемпионов, стремились походить на них, они были нашими кумирами.
Соревнования в парке собирали весь город. Кто хочешь – участвуй».
Кстати, с этим парком связана одна история, довольно характерная для русской провинции шестидесятых годов. Однажды в 1963 году в Калининград прибыл Никита Хрущев. И надо же было тому случиться, что, проезжая по проспекту Мира, он повернул свою голову к парку и увидел в нем кирху Луизы – полуразвалившуюся, но зато с крестом.
– Чтобы через неделю креста не было, – распорядился Никита Сергеевич.
Срочно были найдены три альпиниста, командированы на кирху, но выполнить в срок задачу не смогли – прочнейший крест никак не поддавался. В конце концов, спустя не одну, а целых две недели, крест все же был снят. А скалолазы даже не пришли за своим гонораром – то ли Бога побоялись, то ли испугались, что им не заплатят денег, а, наоборот, накажут за срыв сроков столь высокого задания.

Зеленый вал

Одна из самых приятных прогулок по городу – вдоль Литовского вала. Это некогда грозное оборонительное укрепление – сегодня одно из самых романтических мест города.
Начать можно с юго-востока, от Закхаймских ворот. Они были построены в 1848 году и названы так по району Закхайм, где они расположены. Украсили ворота горельефами прусских военачальников – генерала Ганса Давида Людвига фон Йорка и генерала Фридриха Вильгельма фон Бюлова.
Во время штурма Закхаймским воротам особенно не повезло. Комендант Отто Ляш вспоминал: “По Закхаймским воротам уже много часов назад вели ожесточенный огонь несколько батарей противника, каждую пару секунд местность вокруг сотрясалась от страшных взрывов, а на дороге появлялись все новые и новые воронки. То и дело рвались бомбы, снаряды, ракеты “сталинских органов” (то есть “катюш”. – А.М.), на улицы обрушивались фасады еще уцелевших домов, бомбы пробивали огромные воронки”.
Но ворота все же уцелели. Правда, от горельефов с генералами сегодня не осталось ничего.
Следующие ворота – Королевские. Они были заложены в 1843 году в присутствии самого прусского короля Фридриха Вильгельма IV и украшены статуями богемского короля Пржемысла II Отокара (именно он придумал городу название Кенигсберг), бранденбургского курфюрста и первого прусского короля Фридриха I, а также маркграфа бранденбургского Альбрехта Гогенцоллерна, великого магистра Тевтонского ордена и первого прусского герцога.
Этим фигурам повезло несколько больше – они сохранились, им во время штурма отстрелили только головы. И до сих пор великие мужи стоят в своих уютных нишах обезглавленными.
Далее слева – казарма “Кронпринц” (то есть принц – наследник короны). Ее строили с 1843-го по 1849 год, и поначалу здесь и вправду находился гренадерский полк. Правда, уже после Первой мировой войны казарму передали более актуальному владельцу – городской полиции.
А напротив нее – бастион под названием “Грольман”, весьма грозное сооружение, ныне занятое гаражом.
Литовский вал вскоре заканчивается, но оборонительное кольцо Кенигсберга продолжается дальше. Сразу же за площадью Маршала Василевского находятся очередные ворота – Росгартенские, ныне занятые очень мирным учреждением – рыбным рестораном. А рядышком с ними – башня Дона. В ней сегодня – Музей янтаря. А дальше – два калининградских пруда. Слева – Нижний, справа – Верхний.
Самый знаменитый – Нижний пруд. Он возник в XIII столетии и поначалу назывался Замковым, поскольку устроен был неподалеку от Королевского замка. Собственно, на этом его “королевские” функции успешно заканчивались. Зато с этим прудом связано немало легенд. Одна из них – о том, что якобы именно здесь в древности размещали свои мастерские шлифовальщики лат (была в Кенигсберге такая профессия).
Над Нижним прудом раньше возвышался мостик, о котором в книге “Краеведение Кенигсберга в Пруссии” говорится не слишком приязненно: “Деревянный мост Замкового пруда, покоящийся на семи быках, никоим образом нельзя назвать красивым… До 1753 года острой потребности соединить оба берега Замкового пруда мостом не возникало. Именно в том году и был построен первый мост. Однако все более возрастающая интенсивность движения восточнее и западнее его рано или поздно вынудит построить каменный транспортный мост”.
Эти прогнозы не сбылись. “Транспортного моста” нет над Нижним прудом по сей день – с подобной задачей успешно справляется широкий Московский проспект и несколько менее широкая, но все же транспортная улица Шевченко. Пруд же по сей день используется так же, как он и использовался в XIX столетии, – для отдыха жителей города. Разве что формы отдыха в то время были более разнообразными.
Здесь играли оркестры, работало множество ресторанов. Самым респектабельным из них был “Берзенгартен” – в нем собирались самые маститые и высокопоставленные горожане. Впрочем, находились развлечения и для студентов – в Вальпургиеву ночь они катались тут на ярко освещенных лодках, в обычные летние вечера – просто на лодках, а зимой – конечно, на коньках.
Правда, даже эти мирные, казалось бы, занятия не обходились без таинственных легенд. Однажды, например, один из конькобежцев не заметил прорубь и с размаху в нее въехал. Да так неудачно, что куском крепкого льда ему отрезало голову. Студенты выловили своего товарища, а также его голову, приставили ее к туловищу (благодаря морозу она сразу же примерзла) и пошли в ближайший трактир, чтобы уже оттуда заявить в полицию о происшествии. Труп же оставили в прихожей и прислонили к стене.
Для того чтобы согреться, студенты заказали по стакану грога. И как раз в тот момент, когда дочка трактирщика несла поднос с напитками, голова погибшего оттаяла и скатилась на пол, прямо к ее ногам.
Девушка конечно же выронила поднос, но главная беда была не в этом. У нее от страха приключились преждевременные роды, и на свет появился умственно неполноценный младенец, которого жители города прозвали “конькобежцем”.
Справа же – Верхний пруд. Он гораздо больше по размерам, но при этом не богат историями. Дело, вероятно, в том, что он несколько отдален от центра города. Кроме того, Нижний пруд предназначался в первую очередь для того, чтобы двигать мельничные жернова (а мельники – профессия таинственная), а Верхний – всего-навсего для разведения щук, окуней, плотвиц и карпов.
Впрочем, жители города здесь также проводили свой досуг, но несколько иной – они купались. Уютные купальни под названием “Ханза” и “Пруссия” славились на весь восточно-прусский регион.
Отсюда при желании можно пройти полюбоваться еще на одно оборонительное сооружение – башню Врангеля, стоящую на улице профессора Баранова. А можно и прервать свою прогулку, переместившись в какое-нибудь из многочисленных кафе Калининграда.