ЦЕЛЬ И УКЛАД 
 

В прошлом номере “ПС” мы опубликовали обращение участников I Всероссийского форума демократических школ к депутатам Государственной думы. Они выступили против обязательного стандарта образования.
Члены Ассоциации демократических школ считают, что только в школе, живущей по законам демократии, можно вырастить демократическое общество и, наоборот, рассчитывать на гражданскую позицию человека, выросшего в авторитарной школе, не приходится.
Сегодня в сети демократических школ России 35 коллективных членов – государственных, муниципальных, частных, школ из двенадцати регионов России. И 220 индивидуальных членов – учителей, воспитателей, директоров, методистов институтов повышения квалификации, преподавателей вузов.
Начала действовать молодежная секция, которая объединяет учеников демократических школ.
Взаимопомощь и взаимодействие – основа деятельности сети демократических школ. Ассоциация поддерживает участников в период официальных проверок и аттестаций.
Сегодня мы рассказываем о том, какие еще проблемы школьной демократии обсуждали на форуме педагоги и ученики школ и лицеев Пензы, Мончегорска, Иванова, Москвы, Астрахани.

Демократии не научишь по учебнику граждановедения

Потому что она требует не слов, а поступков

Как создать в школе демократический уклад жизни?
Можно ли в школе организовать правовое пространство?
Школа – модель гражданского общества – возможно ли это?
Вокруг этих проблем разворачивались дискуссии на I Всероссийском форуме демократических школ, который прошел в Астрахани. А немного позже Александр Тубельский, директор московской Школы Самоопределения, и учителя Лариса Бычкова, Денис Певчев, Ольга Серегина листали дневник форума, перебирали фотографии и рассказывали, что же там происходило.

– Что нужно для того, чтобы школа стала демократической?

А.Тубельский. Первое и главное положение, которое выработали участники форума: демократической школу может сделать не директор или учитель граждановедения, а только совместная работа учеников и учителей.
Начиналось все движение за демократическую школу с наших экспертиз, когда учителя и ученики одной школы выезжали в другую по их просьбе, вместе смотрели на то, что там происходит, организовывали модельные уроки, обсуждали, проектировали.
Такие визиты помогают становлению демократических процессов. Правда, для того чтобы что-то сдвинулось с места, есть несколько условий: это не проверка, а совместная работа, совершенная добровольность экспертизы, участие и детей и взрослых.
Появляясь в школе, мы собираем в зале всех старшеклассников, рассказываем, зачем экспертиза, а потом говорим, что после перерыва в зале могут остаться те, кто хочет взять на себя роль экспертов. А уже с теми, кто остается, мы продумываем критерии, составляем программу работы и начинаем.
Когда все заканчивается, школы остаются взбудораженными.
Экспертиза – сама по себе образовательная ситуация.
Постепенно число школ, участвующих в этом, стало расти, и создалась Ассоциация демократических школ.
А потом возникла идея форума для того, чтобы обменяться наработанным, познакомиться поближе, чтобы ребята и учителя подружились.
Л.Бычкова. Подружиться точно получилось: письма писали уже в поезде по дороге домой и мечтали о том, чтобы переехать, например, в Мончегорск.

– Как же шла работа форума, вряд ли все участники представляли себе, что такое демократическая школа и вообще, что же в школе можно демократизировать?

О.Серегина. Из первых же дискуссий выявились самые наболевшие вопросы. Они и стали предметом обсуждения в проблемных группах: демократия и школьные мелочи; демократия и “пофигизм”; как достичь общего видения демократии учителями и учениками; проблемы запуска демократии; местная власть и демократия в сообществе и в школе; демократизация педколлектива.
В проблемных группах работали дети и учителя из разных школ. Через несколько дней такой работы захотелось собраться своими командами, посмотреть уже с новых позиций на то, что происходит в своей школе, почему демократия возможна или что ей мешает.
И тут наступил день, когда команды принялись за разработку идеальных моделей демократических школ, а после их представления и обсуждения продумывали пусть маленькие, но реальные шаги, которые могут приблизить к идеалу.
Л.Бычкова. Школьные мелочи как тормоз демократии легче всего выделяли ребята: заявлена школа как демократическая, но при этом длина юбки фиксированная, прическа строго определенная, красный цвет блузки не годится для урока… От этих вроде внешних проблем быстро дошли до более серьезной, которую дети назвали не совсем нормативным словом – пофигизм: «Мне все равно: сказали, так ходить, я так и хожу». Разговоры пошли про самоустранение и душевную лень: одеваешься, как сказали, а как сам бы хотел? Хотел бы вот так, но нельзя? А как сделать, чтобы было можно? Есть в школе парламент, но выяснилось, что во многих школах, где есть детский парламент, он работает отдельно от педсовета, а родительский актив – еще одно, почти не связанное с первыми двумя образование. Школьный парламент никак не может повлиять на учителей, и родители не участвуют в решении внутришкольных дел. Сверху спускаются законы, и вся демократия оборачивается игрой.
– А может быть, демократия в школе – это все-таки миф, учитывая, что есть урок, на котором позиция учителя совсем не демократична?

Л.Бычкова. Участники форума выделили признаки демократического урока. Это, во-первых, возможность выбора вида деятельности, темы, вопроса, проблемы, формы занятия, сложности и углубленности изучаемого материала. Возможность высказать свою позицию и отстаивать ее, при этом учитель не носитель истины в последней инстанции, а лишь собеседник.
Но даже в большинстве школ, которые заявляют себя демократическими, уроки проводятся по известному образцу: учитель знает все, а ученик слушает и усваивает, он пришел учиться у учителя тому, что тот знает.
На демократическом уроке учитель и ученик сотрудничают, возможна смена ролей. Обязателен психологический комфорт, индивидуальный подход. Ученик не только может задавать вопросы, но и уходить с урока с вопросами. Он имеет право на ошибку.
А еще важно, что ученик заранее знает план урока, может вносить в него изменения.
О.Серегина. Проблема демократии на уроке тесно связана с проблемой оценки.
Интересно проблемы оценки обсуждали ребята. Что ставят оценки несправедливо, прозвучало сразу, а что сделать, чтобы этого не было, придумывали с трудом. Старшеклассники из известных по опыту форм вспомнили комиссию. Но может ли каждый ученик каждую тему сдавать комиссии? А главное, будет ли такая практика способствовать улучшению отношений в коллективе?
К позитивному решению не сразу, но все-таки пришли. Важно, чтобы учитель не ловил ученика на незнании, а заранее знакомил учеников с тем, что они должны знать по результатам темы, как эти знания будут оцениваться. Критерии оценки должны быть предъявлены заранее, тогда не будет обид и разговоров о любимчиках.
А.Тубельский. Учителя и ребята много рассказывали о проблемах, которые есть в их школах. Например, о пофигистах, которые ничего не хотят делать, об учителях, которые не хотят принимать демократию. У меня при этом родился образ демократа, который сидит в кресле, довольный собой: со мной-то все в порядке, я демократ, но вот не все еще понимают, я сейчас что-то придумаю для того, чтобы они изменились. Я рассказал об этом на пленуме. И вырос разговор, в котором каждый пытался посмотреть, все ли в порядке с ним как с демократом, готов ли он сам к гражданскому действию или готов планировать методы исправления для других.
Ребята и взрослые стали оборачивать ситуацию на себя: что сделал я, что я могу сделать. Думаю, поэтому наши ребята, приехав с форума, так дружно подали заявления в совет школы, а кто не прошел в соответствии с нашей конституцией по голосам, пришли как самовыдвиженцы.
– У нас недемократическое государство. Опыта демократии нет. Как же развивать демократию в школе? Где образцы? Еще поразглагольствовать о том, что и где у нас не так, это можно, но что это за действия, которые я сам должен совершать на благо демократии?

А.Тубельский. Начинается действительно с разглагольствований, например: «У нас учителя ввели форму». А что ты сделал, чтобы ее отменили, если ты считаешь, что форма – это плохо? Ты попытался собрать собрание учеников? Митинг? Собрать подписи? Провести социологическое исследование? Сходил сам или с делегацией к директору, чтобы объяснить свою точку зрения? Ты пытался что-то сделать или ты только говоришь о том, что нет демократии?
Так же и учитель. Только говорит о том, что невозможна демократия, когда задавили программами и проверками, аттестациями. Но ты лично отказался от процедуры аттестации, которую ты считаешь для себя унизительной и оскорбительной? Ты лично предложил, как можно было бы тебя аттестовывать? Ты лично предложил проект своей программы, которая учитывает потребности ребят, а не только пожелания министерства? Если ты ничего не сделал, откуда возьмется демократия.

– На школьный опыт неизбежно влияет общегражданский: каждый же скажет, что толку предлагать, когда тебя никто не услышит, и чем громче заявишь, тем скорее задавят.

А.Тубельский. Самое развитое демократическое общество считается в США. Но в этом году только 52% участвовали в выборах. А потом поняли, что из-за их пассивности выбрали не того президента. Часть тех, кто не пришел на выборы, извинились перед нацией: если бы участвовали, результат мог бы быть иной.
Но во всяком обществе есть часть людей – не деятели, они не двигают, а только пользуются теми плодами, которые выращивают другие. И каждый должен сделать выбор: директор, учитель, ученик или школа в целом. Иначе слова о самоопределении, о демократизации учебного процесса становятся просто модной присказкой, пустыми словами.
Не хотелось бы, чтобы это так же стало в школах. Мы зовем в Ассоциацию демократических школ, но мы не хотим, чтобы она превратилась в массовое движение разговорщиков про это.
На форуме лекарством от пустых разговоров была известная и хорошо отработанная у нас форма рефлексии. Прошли первые три дня форума, и мы показали всем, как наша школьная команда проводит рефлексию. Каждый высказывается, но не о том только, что было плохо и не так, а в первую очередь о том, что он лично понял и что собирается делать.
Все школы потом попробовали такие разговоры в своих группах.
Д.Певчев. Мы еще в школе разговаривали о том, зачем мы едем, чего мы ждем. Что мы можем сделать для других и что получим для себя?
Интересно было наблюдать за группой студентов из Астраханского филиала Волгоградской академии государственных служащих – будущие государственные чиновники. Они приехали с убеждением, что они-то знают все зарубежные методики и технологии построения демократии, учили современные американские методики организации дискуссий.
Но вот наши ребята рассказывали, как они опрашивали чиновников, что они делают для защиты прав человека, и те оказывались в тупике. В тупике оказались и студенты – завтрашние чиновники, пятикурсники. Они говорили: и правильно, задача настоящего чиновника, руководителя аппарата точно и в срок выполнять поручения вышестоящего начальника.
А.Тубельский. Все методики знают, а то, что он, чиновник, только для того нам нужен, чтобы обеспечивать соблюдение наших прав, что только поэтому мы платим налоги на его содержание, – не догадываются!
Меня удивляет, что даже молодежь, которая только еще учится, притом учится по самым современным методикам, не имеет ценности работы для человека, для избирателя, для налогоплательщика. Еще раз убедился, что знания ровным счетом ничего не стоят, если нет ценностей. Поэтому очень хотелось бы видеть молодежную секцию в ассоциации демократических школ. Хотелось бы, чтобы туда вступали и вузы.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"