Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №72/2002

Четвертая тетрадь. Идеи. Судьбы. Времена

НАУЧНЫЙ ФАКТ 
СОЦИУМ 

А.ВОЛКОВ

Большие перемены за обеденным столом цивилизации

Каким будет образ жизни в наступающем столетии? Как человек будет зарабатывать хлеб насущный? Кто будет богатым и кто – бедным? Социологи предлагают свои версии

ХХ век люди встречали в эйфории, ХХI век – в тревоге. Тогда казалось, что электрическая лампочка озарила победу цивилизации над мракобесием и отсталостью. Теперь всё не так однозначно.
“Мы не нужны будущему” – эту знаменитую фразу произнес Билл Джой, один из основателей фирмы “Sun Microsystems”. Он требует остановить технический прогресс, чтобы уберечь от гибели человечество. В его видениях бесконтрольно множатся наномашины, роботы расправляются со своими хозяевами, микробы из генетических лабораторий грозят всему живому.
Выйти из-под контроля могут и демографические процессы. Рост населения планеты давно вызывал тревогу у специалистов. Каждый день его численность увеличивается еще на 300 000 человек. В Африке в 1968 – 2000 годах численность населения удвоилась, а производство продуктов питания снизилось за то же время на 20 процентов. В гипертрофированном виде общие страхи выразил Стивен Хоукинг, упомянув на страницах своей новой книги “Вселенная под скорлупой ореха”, что “в году 2600-м людям придется стоять плечом к плечу”, если численность населения, как и теперь, будет расти по экспоненте.

Тихая революция

Прогнозы демографов неутешительны – но по другим причинам. Да, долгое время они опасались чрезмерного роста населения планеты. Однако, по данным ООН, рост прекратится на отметке 8 – 9 миллиардов человек; по другим данным (С.П.Капица), на отметке 10 – 12 миллиардов человек. Эксперты недооценили, как сильно падает рождаемость в развивающихся странах. Из-за распространения противозачаточных средств она снизилась с пяти-шести до двух-трех детей на одну женщину. В то же время – ввиду улучшения медицинских условий – в большинстве стран растет ожидаемая продолжительность жизни.
“Проблема не в том, что люди начнут размножаться как кролики, а в том, что они перестанут умирать как мухи” – такими словами Питер Адамсон, советник ООН по вопросам населения, описывает наблюдаемый эпохальный процесс, который получил название “демографический переход”.
Всего через два поколения, к 2050 году, по словам генерального секретаря ООН Кофи Аннана, свершится “тихая революция”. Впервые в истории планеты пожилых людей будет больше, чем молодых. В Китае, Европе, России и Канаде более трети населения окажется старше шестидесяти лет. “По своему воздействию на общество, на его экономику и политику этот феномен можно сравнить со вспышками чумы в средние века”, – говорит немецкий социолог Аксель Бёрш-Зупан.
Социологов особенно беспокоят темпы старения в странах третьего мира. Так, если сейчас в Бангладеш 7,2 миллиона жителей из ста тридцати миллионов старше шестидесяти лет, то к 2050 году таковых будет уже более сорока миллионов. Если Франции потребовалось 115 лет, чтобы доля стариков в обществе удвоилась, то Китаю – всего 27 лет.
Как прокормить эту армию пожилых людей? Если в Европе широко обсуждают потребности пожилых людей, то в странах третьего мира об этом никто не думает. Экономика этих стран не поспевает за демографическими изменениями в обществе. “В то время как промышленно развитые страны сперва разбогатели, а потом состарились, в развивающихся странах общество старится, так и не разбогатев”, – предупреждает Гру Харлем Брундтланд, генеральный директор Всемирной организации здравоохранения.
Если страны Азии, Латинской Америки и особенно Китай не продумают, как обустроить людям достойную старость, то через десять–пятнадцать лет эта проблема станет бедствием для данных стран. Ведь здесь быть старым – значит быть нищим. В странах третьего мира пенсионная система чаще всего обеспечивает лишь элиту.
Пока старикам помогают дети и внуки. С распадом семейных структур эта социальная система разрушается. Дети едут в города. Старики остаются брошенными в своих деревнях. К сожалению, сказанное во многом справедливо и для России, где положение одиноких пожилых людей тоже крайне тяжело.
Заметнее всего старится западное общество. Это вызвано еще и тем, что в последние полвека в Европе царил мир, а ведь массовая гибель мужчин в возрасте от 20 до 40 лет в годы очередной крупной войны являлась одним из важных факторов, определявших облик “демографической пирамиды”.
На протяжении тысячелетий распорядок человеческой жизни был ориентирован на то, что люди живут быстро и умирают молодыми. По существу, лишь во второй половине ХХ века общество начинает привыкать к тому, что люди старше пятидесяти лет могут вести такую же активную жизнь, полную интимных переживаний и приключений, как и двадцатилетние.
Это связано, в частности, с тем, что объем знаний, требуемый во многих сферах деятельности, расширился настолько, что люди вынуждены учиться до 30–35 лет, набираться опыта до 45 лет, и лишь к этому времени они становятся настоящими профессионалами. Пик социальной активности человека сместился, и одновременно наблюдается повторный пик эмоциональной, душевной активности. Кроме того, к 45–50 годам единственный, как правило, ребенок отделяется от семьи.

Немало проблем доставляет рост численности городского населения. Каждый день около 170000 человек (!) – в основном в странах третьего мира – переселяются из деревень в города. Уже сегодня в городах живут три миллиарда человек, или 50 процентов всего населения планеты. В 2025 году, по прогнозу World Resources Institute, таковых будет две трети (67 процентов). Сейчас насчитывается 24 мегаполиса, в которых проживают более 8 миллионов человек. В 2015 году их будет 33. К этому времени в Токио, например, будут проживать около 29 миллионов человек. Количество автомобилей в ближайшие 25 лет возрастет в 2 раза (сейчас их – 700 миллионов). Уже сейчас половина площади американских городов занята улицами и парковочными стоянками.
Эксперты лишь спорят о том, приведет ли урбанизация к решению экологических и социальных проблем или же только обострит их. Есть два варианта развития мегаполисов. Вот оптимистичный сценарий, предложенный London Research Centre (руководитель – Макс Диксон): в городах преобладает молодое, трудоспособное население; создана современная инфраструктура, то есть большая часть предприятий ориентирована на новейшие технологии; центр города компактный и оживленный. Однако вполне вероятен пессимистичный сценарий: в городах будет преобладать пожилое, больное население; предприятия обветшают и будут использовать в основном старые, традиционные технологии, потребляя много энергии и сырья; исторический центр города опустеет; состоятельные горожане переедут в окраинные или пригородные районы, закрытые для прочей публики.

Конец “трудового общества”

В последние десятилетия значительно изменился образ жизни горожан. Важнейшим событием со времен промышленной революции стала феминизация общества, а именно проникновение женщин во все сферы экономики, считает Хайди Хартман, руководитель вашингтонского Institute for Women’s Policy Research: “Вот подлинная революция в мире труда”.
Сейчас 46 процентов всех работающих в США составляют женщины. “Джинн выпущен из бутылки. Что бы там ни говорили, что женщинам больше нравится стоять у плиты, всё это чепуха, – пишет Хайди Хартман в своей книге “Экономическая безопасность женщин и детей”. – В наше время типичная молодая женщина дольше работает, чем пребывает замужем”. Поэтому заработок мужа – в нашем мире “существа временного, преходящего” – не может быть для женщины надежным источником существования. Почти в половине американских семей работают муж и жена, и эта тенденция, характерная для Европы и привычная для России, нарастает.
Все это ведет к размыванию традиционной семьи. Возникают различные суррогатные формы семьи, приспособленные к реалиям современного общества: “свободные союзы”, “браки гостевого типа”, “гражданские браки”. В Европе и США растет количество неполных семей, причем в каждом третьем случае детей воспитывает отец-одиночка. Часто супруг становится партнером по бизнесу: граница между семейной и профессиональной жизнью стирается.
Для современного человека высшей ценностью стало время. Без него не сделать карьеру. Все меньше времени люди тратят на семью и все больше – на работу. Как сохранить в таком случае семью? Американский социолог Фритьоф Бергман предлагает разделить рабочее время человека на три равные доли. В таком случае два дня в неделю человек будет, как и прежде, проводить в офисе или на заводе; еще два дня в неделю – “paid calling”, работа в каком-либо социальном учреждении, где не хватает кадров, или на новом месте, дабы повысить свою квалификацию или освоить новую специальность; наконец, еще два дня в неделю человек обязан работать у себя дома – наводить порядок во дворе или саду, выполнять работу, которую можно взять на дом, воспитывать детей или заниматься рукоделием. В некоторых городах США уже сейчас практикуют “новый трудовой порядок” (“New Work”-Modell), предложенный Бергманом, поскольку он очень удобен для семейных пар.

Итак, привычный порядок трудовой жизни отходит в прошлое. Социологи предрекают конец традиционного “трудового общества”. В будущем мир рабочих вакансий станет еще лабильнее, неустойчивее.
Совсем недавно образчиком для рабочих, чиновников и инженеров была древняя традиция служения своему сюзерену, господину. Считалась похвальной честь мундира. Воспитывалось уважение к тем, кто с юных лет и до пенсии работал на одном заводе, в одной фирме.
Теперь у человека гораздо меньше шансов всю жизнь проработать на одном и том же месте. В скором времени в западном мире количество рабочих мест начнет стремительно сокращаться. Всюду, где только можно, человека заменят машины.
Человек начала ХХI века – чаще всего наемник, ландскнехт, ронин (бродячий самурай), “слуга всех господ кряду”. Он без тени сомнения, не задумываясь, меняет одно место работы за другим, стараясь не прикипать к ним душой.
Что же придет на смену “трудовому обществу”? Сложно сказать, чем мы заменим работу. Возвращение в “золотой век”, когда люди жили “не зная трудов” (Гесиод), может быть так же мучительно, как изгнание из Рая.
Сокращение рабочих мест станет серьезной социальной проблемой: ведь оно обусловит резкий разрыв в уровне доходов между людьми работающими и безработными. Если эту проблему не удастся решить, то картина будущего окажется мрачной. Политика “новой экономии” приведет к тому, что жизнь в промышленно развитых странах мало чем будет отличаться от жизни в странах третьего мира. Демократия потерпит полный крах. В западном обществе образуется небольшая прослойка – около пяти процентов – людей, сказочно разбогатевших и адаптированных к новым условиям жизни. Еще какая-то часть общества – десять–пятнадцать процентов – будет занята их обслуживанием, что обеспечит эту категорию людей довольно высоким заработком. Большая часть общества окажется в проигравших. В основном это будут люди безработные или занятые на временных работах. Государство ослабнет. Социальные и культурные инфраструктуры придут в упадок. Для подавляющей массы людей станут недоступны высокие технологии. Бедность, как и богатство, будет переходить по наследству. “Новое средневековье” воскресит сословные различия. Подобный прогноз предложил несколько лет назад немецкий социолог Никлас Луман. Что ж, такое развитие общества вполне возможно – тем более что сам сценарий напоминает эволюцию постсоветского общества.
Происходящее резко меняет психологию человека. Американский социолог Ричард Сеннетт, автор бестселлера “Гибкий человек”, с сомнением глядит на новую тенденцию, проявляющуюся в том, что человек без труда меняет одну работу за другой, находит случайные приработки, живет даже не на бегу – на лету.
Так ли завидна будет участь этих “свободных художников”? Не превратятся ли они в своего рода рабов, прикованных к домашним компьютерам вместо галер?
Потеряв стабильное положение в обществе, человек утратил связную биографию. Он стал кочевником по своей сути, бесформенным перекати-камнем. Человек перестал ощущать себя винтиком машины, что отбрасывало хоть тень величия на него, и стал “лишним винтиком”. Его поочередно подносят к одной, другой, десятой машине.
Одни из этих “новых лишних людей” по утрам разносят газеты, в обеденные часы помогают на раздаче в столовой, после обеда разгружают фуру на ближайшем складе, а вечером нянчат соседских детей. Другие “винтики неприкаянные” годами ездят по командировкам, меняя аэропорты и отели, но все так же неизменно держа в левой руке мобильник, в правой – ноутбук. У тех и других одинаково страдает личная жизнь. Им некогда завести детей, а то и семью.
На страницах журнала “Spiegel” cоциолог Андре Горц резюмирует возможную “общую судьбу”: “Мы знаем, мы чувствуем, что все мы – потенциальные безработные, люди на полставки, искатели случайных заработков, согласные на любую опасную работу”.
Звучит жутковато. Но ведь нечто подобное общество уже переживало в эпоху первоначального капитализма. И выстояло, нашло выход. Может, и сейчас не пропадем?


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru