ШКОЛЬНОЕ ДЕЛО

В последние годы возникло много дискуссий вокруг домашних школ. Сама возможность выбирать форму обучения для ребенка появилась у наших родителей относительно недавно. Но как выбирать, если мы слишком часто не понимаем, не слышим своих детей? Одинаково не слышим и дома, и в школе. Одинаково не понимаем, что нам делать с их самобытностью, нежеланием быть и жить как все, как мы когда-то. Сегодня и семья, и школа находятся в тяжелом положении, причем семье, вероятно, еще тяжелее.
Совсем недавно на Соловейчиковских чтениях Л.А.Никитина говорила о том, что семья является уникальной возможностью для духовного роста личности, для самосовершенствования. Для того чтобы учиться любить и прощать. Семья Никитиных, такая знаменитая, столько открывшая миру новых идей, свой дом открывшая, – не только для обучения развивающим играм и закаливанию, но и прощению, терпению, самосознанию. Как раз в октябре, 15-го числа, день рождения главы семьи, вечного экспериментатора – Бориса Павловича. “Нельзя передоверить, перепоручить ребенка школе со всеми ее правилами, устоями, отметками. ...То есть я не против школы, я против того, чтобы школа раскалывала семью, вторгаясь в отношения между родителями и детьми, заставляя детей жить по своим канонам”.
Возможно, именно иные «каноны» или, точнее, отсутствие канонов, удовлетворение привычными шаблонами разрывают сознание детей и взрослых. А хочется жить «по-семейному», не разрывая связи, не отрываясь от корней, от самих себя.

Взрослеешь там, где в тебя верят

Про общественную пользу домашнего образования

Естественно, обучение в школе, единственно возможный путь к образованию в течение последних 80 лет, вызывает меньше опасений, поскольку «из двух зол выбирают знакомое». А уж школу-то со всеми ее достоинствами и недостатками мы изучили прекрасно и в качестве учеников, и в качестве родителей, а нередко и сотрудников. И самый главный аргумент в ее пользу отнюдь не качество преподавания. Домашнее образование еще в дореволюционные времена ценилось высоко. А сегодня родители, репетиторы достигают немыслимых вершин мастерства, тем более что занимаются индивидуально или с небольшой группой, могут внимательно отнестись к особенностям ребенка, к его темпу работы, интересам, к его настроению, самочувствию, наконец. В распоряжении семьи огромное количество учебников, Интернет… Главный аргумент в пользу школы – необходимость социализации ребенка. «Дети должны научиться общаться, выстраивать взаимоотношения в коллективе». Особенно сильным становится этот довод, когда речь заходит о подростках. В переходном возрасте, считают многие педагоги, важно включить ребенка в общественную деятельность, «приспособить к жизни», чтобы смягчить и как можно быстрее преодолеть подростковое бунтарство. Так ли?
Американский ученый доктор Рэймонд Моор, автор десятков книг, утверждает: «Идея о том, что подростка необходимо окружить 20–30 сверстниками, чтобы научить жить в коллективе, является в настоящий момент самым опасным и экстравагантным мифом педагогики. Многие дети просто физически не переносят длительного пребывания в большой группе. Эффективнее всего навыки общения приобретаются в семье».
Философ В.Зенковский в книге «Проблемы воспитания в свете христианской антропологии» пишет о подростках: «Острый и упорный ирреализм, нежелание считаться с реальностью, уверенность в праве жить своим миром придает всем замыслам и желаниям характер мечты, которая изолирует подростка от социального мира. Этот период… имеет большой вкус к асоциальности – к уединению и одиночеству, к трагическому чувству непонятости и ненужности никому, вообще к оторванности от всего и от всех».
По мнению другого замечательного философа, А.С.Арсеньева, переход из мира детства в мир взрослых связан с развитием в сознании ребенка «критического рефлексирующего мышления в рассудочной форме». Подросток, теряя целостное восприятие, становится непримирим к любым противоречиям, любым несоответствиям требованиям формальной логики. Именно логика требует однозначных ответов и оценок. А разве есть что-то однозначное и логичное в реальном мире? Наступает время ниспровержения авторитетов, окружающие кажутся лицемерными и несправедливыми. Но «протестуя против лжи, лицемерия и господства мира взрослых, подросток нуждается в душевной теплоте, ласке, понимании, одобрении и прощении». Ребенок и хочет стать взрослым, и не может принять этот мир с его неоднозначностью, компромиссами, недостатками. И если в этот момент педагоги или родители старательно начнут включать молодого человека в «нормальные социальные отношения», воспитывать его как «полезного» члена общества, они скорее всего преуспеют и вырастят полезного для производства и бизнеса гражданина-конформиста, навсегда потерявшего свою индивидуальность. А уж если бунтарь окажется сильнее педагогических воздействий, он может действительно превратиться в эгоцентрика.

Парадоксальная идея Арсеньева состоит в том, что «нужно помочь ребенку оторваться от социума, от социальных отношений и господствующих форм коллективности. Это обособление, уход от внешних отношений и внешнего функционирования, самоуглубление, противопоставление себя коллективу – необходимая ступень личностного развития». Она позволяет разобраться в себе, встретиться с самим собой истинным, а значит, разобраться и в окружающем мире, встретиться с ним. «Тогда юноша готов вернуться в общество, но не просто как член той или другой коллективности, готовый в ней раствориться, не как конформист, но как самостоятельное целое в себе, как личность».
Не желая углубляться сейчас в особенности юношеского периода развития сознания, хочется заметить, что подростковый период «обособления» совершенно не связан с изоляцией или бездеятельностью ребенка. Напротив, в это время важно насытить его жизнь путешествиями, яркими впечатлениями, высокими примерами культуры, духовности, а главное – общением, но не внешним, а личностным, глубоким, какое возможно только между людьми любящими и хорошо знающими друг друга. Общение в атмосфере творчества, единых нравственных ценностей и абсолютного приятия поможет подростку, в свою очередь, принять и простить наш мир, прийти в него с желанием творить, созидать, а не разрушать.
Следовательно, проблема не в том, какая школа, семейная или государственная, больше подходит для подростка. К сожалению, где бы ребенок ни встретил формальное, функциональное отношение, это может губительно сказаться на его внутреннем развитии. И семья не всегда становится для него опорой и убежищем. А уж огромная школа с ее жестким расписанием, дисциплиной, стремлением всех унифицировать… Родители, как и педагоги, вечно заняты, полны тревоги и недоумения перед «младым незнакомым племенем». Они сами порой не прошли этот путь исканий и открытий. Им, выучившим, «как должно быть», трудно понять, что необходимо «неправильному» подростку, который не находит себе места в мире, не находит ответов на главные вопросы, мучительно не находит идеала. И как же нужны ему взрослые, имеющие собственный опыт духовного развития. Только тогда и возникнет межличностный, нефункциональный контакт. В школе, в клубе – везде, где человек чувствует себя как дома, нужным, любимым, даже если ошибается. Везде, где в него верят. Это и становится Семьей.