ШКОЛА ДЛЯ УЧИТЕЛЯ
ГУМАНИТАРНЫЙ ФАКУЛЬТЕТ

Как не споткнуться на индивидуальном подходе

У каждого ученика свой характер, и каждому хочется играть свою роль. Но постараемся не ограничивать уроки одним и тем же сюжетом

Многие педагогические методики и психологические теории кажутся здравыми и привлекательными, когда о них рассказывает автор на курсах повышения квалификации. Но для того чтобы оценить их по-настоящему, нужно обязательно попробовать на себе, прежде чем использовать в классе.

Каждый из нас учится по-своему. Одному помогают таблицы и схемы, учебные фильмы и цветные слайды, мимика и жесты учителя, одним словом – зрительные образы.
Другой хорошо усваивает информацию на слух. Он охотно слушает аудиозаписи музыки, книг и лекций, впитывает интонации учительской речи, рад устным обзорам и повторению.
Третьему хочется подержать изучаемый предмет в руках, разобрать его, собрать, ощупать. Его, словно магнитом, притягивают приборы на уроках физики, глобус на географии, лабораторные животные на
биологии.
Четвертый хорошо учится в движении. Его вдохновляют физкультура, танцы, ритмика, учебные походы. Любая подвижность на уроке для него словно отдушина.
Пятому, чтобы хорошо усвоить материал, надо его обязательно проговорить, обсудить, объяснить товарищу.
Он любит задавать вопросы и отвечать на них. Из такого ученика может получиться хороший учитель.
Учебные стили – визуальный, аудиторный, тактильный, кинестетический и вербальный – обсуждались недавно на конференции в Плезантвиле, штат Нью-Йорк. Теория учебных стилей (learning styles) сегодня признана в США одной из основ педагогики. Хотя описывают их часто по-разному, сама идея полезна. Внимание к особенностям ученика и учителя поможет и первому, и второму. Конечно, если не делать из этих особенностей культа.
Люди в аудитории согласно кивали, слушая выступающих, да и чему тут возразишь? Вон младенцы все ощупывают или тянут в рот. Очевидно, что они в большой степени пользуются тактильным стилем учебы. Непоседливые младшеклассники явно стремятся к кинестетическому стилю – к учебе в движении. А дальше у всех складывается по-разному, под влиянием генов и личного опыта. Но насколько важна эта разница?
Специалисты сравнивали предпочтения в учебных стилях с отпечатками пальцев. По их мнению, эти предпочтения, однажды сформировавшись, практически не меняются в течение жизни, однозначно отличая одного человека от другого. Они советуют каждому поскорее выявить, кто он есть – визуалист, аудитор, тактилист, кинестетик или вербалист, – и приспособить свою учебу к своим особенностям.
Совет этот звучит разумно, кажется научно обоснованным, да еще к тому же и обещает быстрый учебный успех, своего рода панацею от всех учебных болезней. Нередко слышишь от энтузиастов этой теории: «Я все не понимал, почему у меня такие трудности с учебой. А теперь все ясно – я не визуалист, а вербалист!»
Что ж, может, и так. Энтузиазм сам по себе повышает эффективность учения независимо от того, откуда он появился. Если вера в учебные стили помогает кому-то сосредоточиться на учебе, то это уже хорошо. Только что делать со стилями, которые этому человеку якобы не подходят или даже мешают? Выбирая один или два, он невольно отметает остальные. Хорошо ли это?
На конференции нам раздали длинные анкеты, по которым мы должны были определить свой оптимальный учебный стиль. Отвечая на вопросы, я вскоре обнаружил, что в учебе мне одинаково нравится видеть, слышать, ощупывать, двигаться и говорить. Мне стало неловко. У всех, видимо, есть предпочтения, а у меня нет.
И все равно, положа руку на сердце, я не мог согласиться признать себя функционально глухим, слепым, немым или парализованным. В классе для меня ценным было и звучание голоса, и таблицы на доске, и живой диалог, и бодрящее движение, и ловкость прикосновений.
Между тем ведущая семинара попросила участников взять карандаш в левую руку и написать свое имя. «Что вы чувствовали во время письма?» – спросила она. Для всех, кто не был приучен писать левой рукой, это задание оказалось трудновыполнимым. «Точно так же вам бывает трудно, когда вы принуждаете себя использовать неподходящий учебный стиль», – торжествующе заключила она.
Но ведь эта аналогия никуда не годится! Если уж ее использовать, то можно сравнить трудности письма левой рукой с дислексией. Дислексики, сравнительно небольшое число детей и взрослых, испытывают, среди прочего, большие сложности при чтении. Это особенность мозга, который не в состоянии проторить нужные для чтения нервные пути. Тут действительно выбора нет. Надо приспосабливаться, а не обвинять ребенка.
Разница в том, что левшу все же можно научить писать правой рукой. Другой вопрос – стоит ли. Одной руки для письма вполне хватает, но одного органа чувств для людей маловато. Спрашивать, что для ребенка важнее в учебе, слух или зрение, все равно что спрашивать, какая нога у него сильнее – правая или левая. Возможно, что правая нога у него действительно сильнее, но это не значит, что он всю жизнь должен простоять на правой ноге.
Каждая сенсорная система играет в учебе свою роль, об этом говорила еще Монтессори. Их роли у разных людей отличаются. Задача учителя и ученика – помнить об этих отличиях и стараться их учитывать. Но не так, как нам порой советуют: используйте или это, или то. Нужно не «или», а «и»: развивайте и то, и это.
Для большинства детей в учебе важнее то, что их объединяет, а не то, что их разъединяет. Ведь они учатся не только по-разному, но и одинаково: от простого к сложному, от скуки к интересу, от ощущения к мысли. Можно использовать модную теорию для оправдания неудач: «Трудный класс! Разные стили!» – а можно найти в ней источник вдохновения, обогащая свой педагогический опыт разнообразием чувственных впечатлений.
Возможно, будет полезно использовать для учебы еще и вкус, и обоняние – например, что-нибудь вроде аромотерапии. Чтобы учиться всеми пятью чувствами. Правда, говорят, что есть еще и шестое...

VKolchenko@pace.edu