УЧЕБНИКИ

Увидеть – лучше, чем услышать, проделать – лучше, чем увидеть

Ловягин С.А.  Изучение физики в 7–8 классах на основе простых, наглядных и содержательных экспериментов. Методическое пособие для учителя физики. М.: Парсифаль, 2002

Определение оптимальной методики преподавания какого-либо предмета – вещь настолько сложная, что проще сразу согласиться, что такой методики и вовсе нет. Но это не означает, что нет темы для обсуждения – можно не знать, какая еда самая вкусная или полезная, но при этом знать, чего есть нельзя. А также знать, что нельзя преподавать физику или химию в школе посредством лишь доски и мела. Ибо вырастает человек, который считает науку странной игрой в буковки, не имеющей к реальной жизни никакого отношения. Потом человек начинает покупать гороскопы, становится в очередь к сильнейшим колдунам в пятом поколении, а потом... Биология учит нас, что орган, который не тренируется, отмирает. Человек, знающий мир на уровне “извозчик довезет”, а ящик покажет картинку, если нажать вот тут, становится живой мишенью для шоу-бизнесменов и политических кукловодов.

Уже поэтому мы должны приветствовать книгу, делающую упор в преподавании физики на эксперимент. Более того, на эксперимент, который должны по возможности делать учащиеся. И еще – на эксперимент, который не должен объяснять учитель! Он должен добиться одинакового видения эксперимента, то есть ситуации, когда все школьники увидели все существенные черты явления, и в этом он им может помочь. Но объяснение эксперимента они должны выработать сами. Автор рекомендует полезные методические приемы: например, говорит, что учащиеся должны уметь мысленно “пошевелить” условия эксперимента.

Теперь о недостатках. У книги был корректор, но только судя по выходным данным. У книги не было редактора: ни того, который некогда назывался научным, ни того, который некогда назывался литературным. В книге множество фраз, которые с точки зрения физики не то что абсолютно неверны, но скорее всего будут неправильно поняты читателем. Нельзя писать, что сворачивание бумаги в комок в фокусе линзы способствует концентрации тепла; что по мере роста длины проводов ток в них уменьшается; что у струи воды есть сила; что причина применения вольфрама в лампах – высокая температура его плавления; что угольный порошок в микрофоне сжимается давлением воздуха; что у весла байдарки есть точка опоры и плечи; что груз на блоке поднимается на столько же, на сколько опускается другой конец веревки (тем более что на соседнем рисунке веревки не параллельны). Во всех этих случаях можно понять, что имел в виду автор, но была ли его задачей тренировка криптоаналитических способностей учителей?

Можно найти и просто ошибки. “До сего дня сохранились только две температурные шкалы – Цельсия и Фаренгейта”; “напряжение всегда существует между положительными и отрицательными зарядами”; “величины нужно по возможности округлять до первой значащей цифры, за исключением результата” (кроме того, что значит “по возможности”?). В квартирах не стоят обычно предохранители на 16 А. Передача называется не планетной, а планетарной. Не стоит писать, что напряжение источников практически не зависит от нагрузки, кроме случая предельной нагрузки, ведь контрпримеры у всех перед глазами: это выпрямители, втыкающиеся в розетку (“адаптеры”). Риман не занимался исследованием молнии, математики обычно занимаются другими делами. Молнию, не соблюдая правил техники безопасности, изучал Рихман. На четвертой странице обложки указано, что автор закончил физфак МГУ. Там вроде бы учат округлять на так называемом физпрактикуме и рассказывают о Рихмане. Ниже читаем, что автор преподавал не только физику, но и математику, биологию, географию, химию, историю, русский язык.

Совсем трудно обсуждать философские тезисы автора, но приведем все же несколько примеров. “Каждый ребенок знает свой знак зодиака”. “Молекулярная модель строения вещества замещает реальность, что приводит к непониманию квантово-механических закономерностей”. “Хороший точный образ, сопровождаемый эмоцией, может дать больше, чам полуторачасовой урок”. “С каждым годом крепнут познавательные возможности учащихся”. “Звук как откровение внутреннего”. “Абстракция, к которой невозможно испытывать симпатию и интерес”. Трудно разумно реагировать на тезис, что формула, в которой работа делится на мощность, не имеет физического смысла, или на предложение трактовать электрическое напряжение как “готовность двух тел к тому, чтобы между ними возник ток” (самое оно – в 7 классе...).

Разумеется, реальный учитель будет читать в этой книге не общие и совершенно неубедительные рассуждения, а описание конкретных экспериментов или конкретных методических приемов. И правильно сделает: жизнь показала, что обобщение наших усилий, наших результатов, наших трудов происходит на уровне выше нас – в сообществе коллег. Отдельные гении, конечно, создают системы взглядов, то, что философы называют “целостное мировоззрение”. Не факт, что мы попадем в гении, но стремиться выработать систему взглядов надо хотя бы потому, что такое стремление придает нам силы. И мы более успешно делаем что-то конкретное. Для отделения же результата от философии в представленной рукописи существует редактор. А если его нет? Тогда читателю придется делать это самому. Ну и ничего страшного...