КОЛОНКА ФИЛОСОФА 

Согласитесь, увлекательное занятие – смотреть на взрослеющих наших учеников и на самих себя глазами философа. Все привычное и понятное вдруг меняет очертания и приобретает особый смысл. Мы решили предложить известным философам порассуждать о наших взрослых отношениях с миром детства.
Сегодня – первая из этих публикаций. Слово доктору философских наук Михаилу Антоновичу Гусаковскому.

Открытие мира детства

Статья первая

Сегодня уже никто не спорит с тем, что детство – это настоящий целостный мир, а не приготовление к миру взрослых. Детство представляет собой абсолютно самостоятельный и автономный период, который живет в нас и с нами всю жизнь. Однако ныне существующее массовое образование в основе своей направлено на то, чтобы лишить человека возможности общаться с этим миром, чтобы он как можно скорее с ним расстался, вытеснил его из своего сознания и стал “совсем взрослым”. Массовое образование несет в себе негласную установку на дискредитацию мира детства.
Не то с альтернативной педагогикой. Когда в центре образования оказывается ребенок, перед педагогами естественным образом встает задача сохранения мира детства. Но чтобы его сохранить, образование должно вступить с ним в особенные отношения.

Рождение особой культуры

Еще XIX век смотрел на детей как на маленьких взрослых. Мы увидим это, если внимательно посмотрим на картины Ван Дейка или Вермеера. Мир детства родился как социокультурный феномен только в ХХ веке. Тогда появилась и стала активно развиваться массовая индустрия детских игр и игрушек, которая оказывает огромное влияние на сознание и современных детей.
Немалую роль в становлении мира детства сыграли также средства массовой информации. Детская литература, периодика, газеты и журналы по своим тиражам сегодня вполне могут конкурировать со взрослыми. Самостоятельное значение приобрели средства музыкального языка. И конечно же современное детство невозможно представить без новшеств, которые принесла с собой компьютерная революция. Дети сели за эту чудо-машину раньше нас, взрослых, и стали взаимодействовать друг с другом по неизвестным нам каналам, на непонятным языке.
Исследования в сфере социологии мультикультурализма обозначили рождение особой субкультуры – молодежной и детской.

О чем молчат наши дети?

Поясним некоторые термины.
Под культурой в современных антропологических исследованиях понимается система значений, воплощенных в символической форме, включая действия, слова, любые значимые состояния, то есть все то, посредством чего люди вступают в коммуникацию.
Язык понимается как набор знаков, применение которых регламентируется определенными правилами.
Текст – это любая информация, которую можно передать и понять: письменная, устная, интонационный взгляд, жест, молчание.
Так вот в отношениях с феноменами культуры дети все чаще ориентируются на язык СМИ, под влиянием которого появляются значения и тексты мира детства, трудно представимые с позиций мира взрослых. Именно потому, что коммуникация современных детей стала проходить по “другим руслам”, возникла проблема понимания языка детей. Мы начинаем органически не понимать, о чем говорят и о чем молчат наши дети, откуда в них рождаются те или иные желания. Мы, взрослые, будь то родители, учителя или социальные педагоги, все чаще замечаем, что с ребенком трудно начать разговор. Мы по-прежнему сюсюкаем или не замечаем значений детского языка, рассматривая его как свое продолжение и с удивлением обнаруживая, что нам подчас просто нечего сказать детям. Мы можем убедиться в появлении этого феномена на многочисленных примерах, с которыми каждый из нас встречался в каждодневном быту, будь то феномен Барби или граффити на наших заборах или в лифтах. Кто из нас, взрослых, может похвастать, что может безусловно понимать этот язык?

Три загадки

Размышляя о феномене детства, я также пытался дать ответ на три педагогические загадки, которые преследуют меня уже довольно продолжительное время.
Загадка первая. Еще в 70-е годы советскими исследователями Г.П.Щедровицким и Н.И.Непомнящей был обнаружен интересный парадокс: дети, которые получили образование в современной школе, оказываются неспособными решать некоторые задачи, которые они умели решать до поступления в нее. Получается, что образование, которое мы предлагаем нашим детям, не только не всегда способствует их развитию, но и закрывает перед ними часть возможностей. Можно ли так построить образование, чтобы не закрывать перед ребенком ни одной возможности?
Загадка вторая. При анализе основных направлений современного альтернативного образования меня не раз посещала навязчивая мысль: при несомненных достижениях в сфере практической педагогики, направления альтернативной педагогики, или того, что мы называем таковыми (вальдорфская педагогика, Монтессори-педагогика, развивающее обучение, методика коллективных творческих дел И.П.Иванова...), имеют достаточно устаревшие теоретические основания. К примеру, некоторые из них исходят из задачи развития мышления за счет развития непосредственной практической сенсорики. Проблема, как она предстала передо мной, следующая: нельзя ли попытаться предложить иное, современное объяснение эффективности альтернативных педагогических практик и таким образом укрепить их положение в культуре?
Загадка третья. В свое время Фрейд выдвинул тезис, утверждающий принципиально репрессивный, разрушительный по отношению к человеку характер культуры. Если понимать образование как освоение, присвоение или погружение в культуру, оно неизбежно оказывается обремененным качествами репрессивности. Кратко логика рассуждений Фрейда такова: поскольку культура содержит в себе нормы, не присутствующие в натуральной природе, то есть нормы-запреты, всякая коммуникация человека с культурой в конце концов оканчивается поражением его желания. Не случайно Ницше называл человека существом с разрушенными инстинктами. Возможно ли так построить образование, чтобы оно вместе с обучением не способствовало развитию в человеке деструктивных начал или хотя бы свело их к минимуму?
Об этом в следующий раз.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"