НАУЧНЫЙ ФАКТ 
ЦИВИЛИЗАЦИЯ 

“Роковые яйца” в широкой продаже

“Генетически измененные продукты! Дети с измененным геномом! Они угрожают экологии планеты!
Надо что-то делать!”
Именно так реагирует массовое сознание на проблему генетической модификации.
А что на самом деле? В генетически измененных видах можно видеть как угрозу биосфере, так и панацею для решения глобальных проблем.

Панацея из ящика Пандоры

Не станем повторять, почему нынче генетика – “наука будущего” и какие перспективы сулят высокие технологии генной инженерии, – об этом “Знание – сила”, кажется, прожужжал все уши. Очевидно, что уже несколько десятилетий две важнейшие потребности человека – пища и здоровье – удовлетворяются с применением высоких технологий. Организмы с искусственно измененным геномом поставляют свои ткани и продукты жизнедеятельности на наш стол и в нашу аптечку. При всем натурализме это, так сказать, медицинский факт. Хороший или плохой?
Хороший! Если не сказать больше, это единственно возможный способ выживания для нас. Никуда не деться от того, что человечество растет как на дрожжах. И единственный способ добыть еду для этого растущего обжоры – генетически модифицированные организмы.
Изобретений, применяемых здесь, не счесть. От очевидных, когда растениям внедряют гены устойчивости к вредителям, засолению или морозу, а животным – гены ускоренного роста или сопротивляемости к болезням, до весьма оригинальных. Примеры? Выращивание особых штаммов грибов и водорослей, чтобы получать биомассу с заданным вкусом из любого мусора. Или использование бактерий для производства ферментов. Или разведение бескрылых мух-мутантов, чтобы за какую-нибудь неделю превращать отходы в белых червячков – богатый белком и микроэлементами продукт (их сушат, стерилизуют и добавляют в корм скоту, но кто знает – может, и в майонез).
Увлечение генной инженерией грозит распространиться на тысячи видов, используемых людьми, – их список особенно богат в Юго-Восточной Азии, где в рядовом гастрономе лежат жуки, морские звезды, гнезда из слюны стрижей… Разве это можно есть?! Именно преодоление брезгливости и внедрение биотехнологий может решить глобальные проблемы: нехватку пищи – созданием высокопродуктивных пород, опустынивание – высадкой устойчивых к засухе растений, избыток углекислоты – разведением быстрорастущих пород деревьев.
Однако есть и обратная сторона медали.

Коренное улучшение болезней

Опасность биотехнологий для здоровья человека не только (и не столько) в генетической модификации, скорее в общей “химизации” продуктов. Гормоны и антибиотики, которыми пичкают домашних животных, провоцируют у нас аллергию, опухоли, преждевременное половое созревание и прочие недуги. Удобрения, фитогормоны, красители и защитные вещества делают растительную пищу по-настоящему ядовитой. Глядя на эти “пластиковые” овощи-фрукты, невозможно поверить, что они выросли на земле (так и есть – их растят на искусственных средах). Но “высокотехнологичные” продукты лучше хранятся, а то, что они перенасыщены “химией” и бедны микроэлементами и витаминами, не волнует производителей и продавца.
Впрочем, потребитель на этой войне хоть и вяло, но дает отпор. В цивилизованных странах население добивается ужесточения контроля за содержанием вредных веществ посредством правовых механизмов и давления общественного мнения. Все чаще люди голосуют кошельком, покупая так называемые органические продукты, то есть выращенные без применения высоких технологий. Кстати, в этом плане у россиян преимущество – у наших продуктов более земное происхождение (отчасти благодаря индивидуальным садам-огородам).
Особая опасность “техногенных” продуктов – их влияние на микроорганизмы. Журнал “Знание – сила” неоднократно рассказывал о том, сколь важны для нас эти крохотные существа. И капризны – с ними легко поссориться. В первую очередь посредством антибиотиков и токсинов, поступающих в организм с пищей. Полезные сожители гибнут, их место занимают болезнетворные. Отсюда дисбактериозы, желудочно-кишечные и обменные заболевания.
Кроме того, “химия” ускоряет естественную эволюцию микроорганизмов. Само человечество стало ретортой, в которой фабрикуются опасные химеры, нечувствительные к лекарствам и к иммунной защите. И получается, что обычные кишечная палочка, стрептококк или сальмонелла (до ХХ века вызванные ею отравления были большой редкостью) сегодня порождают эпидемии трудноизлечимых синдромов.
Наконец, угрозу несет непосредственное проникновение в наш организм чужеродных генов посредством вирусов. Вероятность того, что “блуждающий” ген попадет вначале в клетки микрофлоры, а затем и в стенку кишечника, вызвав опухоль, очень мала. Другое дело – хирургический путь (в первую очередь переливание крови и трансплантация). Сегодня, как само собой разумеющееся, донорскую кровь проверяют на ВИЧ. Но еще двадцать лет назад об этом никто не думал. А сколько новых вирусов потребуют такой же тщательной проверки в будущем? (Вероятно, эту проблему решит искусственная продукция крови.)
Впрочем, едва ли стоит делать пугало именно из генетически измененных видов – пока куда опаснее обычный лосось, что пропитался амурским фенолом, или обычный вирус гриппа. Ясно одно: чем выше достижения науки, тем осторожнее надо действовать, вмешиваясь в законы природы. Похоже, человечество усвоило урок последствий применения сверхоружия, сверхудобрений или “коренного улучшения” земель.

У природы нет плохой биоты

За последнее десятилетие произошло осознание того, что живая природа – это биоразнообразие. Чем пестрее проявления жизни, тем устойчивее и экологичнее биосфера. Казалось бы, генетическая “игра в бисер” полезна, ибо должна принести природе еще большее разнообразие. На деле все наоборот. Виды “высокотехнологичные” стремительно вытесняют старые добрые. То же касается и сортов. Вот пример: если полвека назад в Индии выращивались многие тысячи разновидностей риса, то сегодня всего десяток из них составляет львиную долю (три четвертых) рисоделия. Количество сортов яблок сократилось в десять раз. Похоже, власть транснациональных корпораций может привести к тому, что мир будет засеян единой кукурузой, соей и картофелем.
Наступающие монокультуры “сверхсортов” тянут за собой шлейф экологических спутников – сверхвредителей, не боящихся ядов, червей-нематод, грибков, бактерий и прочей нечисти. Они теснят природные виды, нарушая естественные экосистемы. Пыльца “сверхсортов” опыляет родственные растения, порождая “сверхсорняки”, устойчивые к гербицидам и насекомым. А яды, выработанные особыми генами или накопленные вследствие быстрого роста, попадают по пищевой пирамиде в организм многих полезных видов (например, пчел, божьих коровок, птиц). Наконец, “сверхсорта” ускоряют истощение почвы.
Еще опаснее – распространение в природных сообществах генетически измененных микроорганизмов. Известно, что возбудители многих эпидемий (или эпизоотий) скрываются в природных резервуарах, скажем, в популяциях сусликов или ежей. Воздействие на эти резервуары непредсказуемо. Во-первых, туда может просочиться какая-нибудь агрессивная инфекция, чтобы внезапно возвращаться и поражать людей и домашних животных. Во-вторых, опасны сами животные, которые благодаря человеку приобрели устойчивость к инфекциям. Особенно подходят на эту роль крысы и мыши – они и объекты экспериментов, и всепроникающие спутники человека. А если вы еще недостаточно устрашены, стоит упомянуть о грибах и бактериях, новые штаммы которых уходят в почву, нарушая растительный покров и экосистемы вообще. Такой враг, будучи выпущен на свободу, становится практически неодолимым.
Так недолго и разочароваться – во всяком начинании цивилизации приходится видеть палку о двух концах. Чего ни коснись – взять хоть те же палки. Уже несколько лет генетики работают над выведением быстрорастущих пород деревьев. Что может быть лучше: и древесины от них больше, и углекислоту впитывают, и почвы закрепляют. Однако еще неизвестно, к чему приведет их широкое использование – оказалось, что “быстрые” деревья способны вытеснять природные виды и истощать почву.
Впрочем, пока генетически модифицированные организмы – далеко не самое большое зло. Если они и виновны в разрушении природных экосистем, то лишь косвенно – за счет освоения территорий для сельского хозяйства. В конце концов, уникальную природу Австралии сгубили не фантастические мутанты, а самые обычные кролики, крыски, овечки и другие герои детских сказок.

Клон клонирует клона

Есть и чисто юридические проблемы. Возьмем, к примеру, клонирование. Конечно, ситуация, где Шварценеггер гоняется за Шварценеггером или появляется сотня-другая гитлеров, нереальна. Но вполне реально, что вскоре встанет вопрос: кем человеку приходится клон? Наследником, братом, сыном? Кому, например, отдать юридические права – много лет находящемуся в коме (или замороженному) телу или ребенку, подросшему за это время из группы клеток этого тела? (А вдруг там подрастает не один, а целый десяток ребятишек?) А если юридические права получит клон, то что мешает перенести их на любую клетку организма?
Или другая проблема: на какой стадии развития плод следует считать человеком, а его разрушение – противозаконным? Однозначного ответа здесь не дашь. С объективной точки зрения клонирование “фабрики органов” из собственных клеток может спасти множество жизней. И, кстати, поставить заслон незаконной торговле органами. Однако расчленять человеческий эмбрион – это так некрасиво, пусть даже он состоит всего из четырех клеток. Пожалуй, лучше запретить! Или все-таки разрешить? Пока эта ситуация признана этическим тупиком.
Особый пласт проблем биотехнологии связан с ее неизбежным вовлечением в криминальную сферу. Ведь биология дает власть над телом, расширяя до бесконечности возможности для преступлений. Не будем говорить об ужасах биологического оружия, а возьмем для примера нечто более безобидное и фантастическое: фальсификацию… личности.
В недалеком будущем все труднее станет доказать, что вы – это вы. Особенно через компьютерную сеть. Документы, электронная подпись, лицо, голос – все можно подделать. Поэтому защита потребует постоянного усложнения персональных признаков: в ход пойдут цифровой код, рисунок сетчатки и ладони, тембр голоса, структура ДНК (все это используется уже сегодня). Однако даже телесные признаки теоретически можно подделать – если создать клон, “похитив” клетку человека (скажем, выдернув волосок). Представьте, что, может быть, лет через сто газеты известят о чем-нибудь вроде: “Миллиардер подвергся клон-нэппингу, но тест на воспоминания и энцефалограмма позволили разоблачить лже-Рокфеллера…” Какие лабиринты казуистики готовит будущее – голова идет кругом! Не взяться ли за фантастический роман?..
Грозят обществу и опасности популяционно-генетические. Благодаря новым возможностям медицины в популяциях накапливаются гены, которые раньше уничтожались отбором, поскольку приводили к ранней смерти или неспособности оставить потомство. В высокоразвитых обществах увеличение такого генетического груза заметно уже сейчас. Однако достижения генетики как науки повлияли на этот процесс в ничтожной степени.
Если говорить объективно, сама по себе генная инженерия пока еще не сделала никаких “подвигов” по разрушению природы и здоровья людей (для этого хватило куда более примитивных средств, скажем, топора, спичек или спирта). Тогда как польза от нее уже сегодня весьма ощутима. Тем не менее именно сюда направлены основные протесты общественности. И добились многого. Сокращены эксперименты на животных. Запрещены многие работы с человеческими тканями. За клонирование (с целью лечения) можно угодить за решетку на больший срок, чем за иное убийство. (С одной стороны, нонсенс, а с другой – мы это уже “проходили”. У нас за успехи в работе ученым и врачам даже давали высшую меру наказания. Но это уже совсем другая история.)
Одно в этой ситуации хорошо. То, что люди наконец научились задумываться о последствиях прежде, чем успели натворить бед.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"