ПОЛИТИКА ОБРАЗОВАНИЯ
 

Проект стандарта. Все сбылось...

Идея российских школьных стандартов и «Первое сентября» – ровесники. Стандарты стали первой и одной из очень немногих тем, по поводу которых «Первое сентября» высказывалось всегда резко и однозначно. Последние годы своей жизни Симон Соловейчик был, наверное, самым яростным в стране противником стандартов. Он многократно повторял следующее (хотя тогда его утверждения казались многим заметным преувеличением):

1. Любые (даже самые скромные) стандарты, предъявляемые как обязательные требования к уровню обученности детей, погружают любую обычную школу, любого учителя, работающего с неотобранным классом, в полное бесправие. Учитель будет поставлен в положение вечного и неисправимого преступника.
Ибо методики, позволяющие обучать всех детей, в стране чрезвычайно слабо распространены, а традиционный ход школьной жизни гарантирует возникновение двоечников и троечников по тем или иным предметам даже в классах лучших педагогов.
2. При этом ни на что другое, кроме как на обучение этому стандартному минимуму, школе средств постараются не выделять.
3. Стандарты станут инструментом уничтожения неугодных школ, методик, преподавателей.
4. Стандарты станут основой новой большой лжи вокруг школы, отравляющей жизнь всем нормальным людям, причастным к ней.

И вот перед нами два документа. Один – проект закона о стандартах, принятый в первом чтении Государственной думой. Документ о том, что такое стандарты и как они должны работать.
Второй – «Проект федерального компонента государственного образовательного стандарта общего образования». Примерно этот текст (или его несколько усовершенствованная редакция) планируется, видимо, ввести в действие после окончательного принятия закона.
Все, о чем предупреждал Соловейчик, вычитывается из этих двух документов однозначно, зримо, конкретно и в полной мере.

1. Четыре благих намерения

Вспомним еще раз тезисы, которые звучали в эти годы от защитников стандартов.

1) Сначала нам говорили, что стандарты – это всего лишь определение тех формальных принципов, согласно которым министерство может ставить гриф своей рекомендации на учебные книги. Стандарты, мол, нужны только для того, чтобы снять субъективизм при оценке поступающих на рассмотрение программ и учебников. Тогда все становится на свои места: темы в учебниках совпадают с позициями в стандартах – хороший учебник. Не совпадают – рекомендовать нельзя.
Странно, конечно, что учебники и методики любят оценивать прежде всего по тому, насколько они соответствуют единообразию, а уже потом смотрят на их педагогическую значимость. Только почему этот критерий должен быть закреплен законом?

2) Потом объясняли, что не чиновникам, а самим учителям нужны стандарты-ориентиры. В этом есть немалая доля правды. Только и «ориентирам» зачем статус закона?
Составляйте «ориентиры», подписывайте на них гордые имена Министерства образования, РАО, любых других солидных учреждений… А в меру репутации последних предлагаемым рекомендациям будут доверять или не доверять. Продолжайте прописывать базисные планы – только уж извольте оставить школам возможность решать, пользоваться ими или нет.
Увы, уже в ходе внедрения БУПов стало очевидно: не об «ориентирах» и не о рекомендациях мечтает министерство. Всеми силами БУПам пытались придать статус документа, которому школы обязаны соответствовать, за отступление от которого можно и должно карать. Подобные действия находились в прямом противоречии с Законом «Об образовании», где примерным учебным планам отводится исключительно рекомендательная роль.
А вот теперь действительно речь пойдет не об «ориентирах», а о вещах, обязательных к исполнению.

3) Следующий тезис уже по-настоящему искренний: «Как же этих учителей оставить наедине с детьми? Они ж там такого напридумывают! А без стандартов что и как можно в их работе контролировать?»
Тем не менее еще до всяких стандартов год за годом агрессивнее, напористее, циничнее давление на школу со стороны всевозможных контролеров. (А где им не оказывают должного почтения или плохо слушают их «методические рекомендации» – туда немедленно отправляется финансовая проверка.)
Советские времена в школах большинства городов страны представляются уже эпохой фантастического либерализма.
Сегодня закрепляется незатейливая двусоставность системы российского образования: дети, учителя, директора, не имеющие почти никаких прав, зато обладающие множеством обязанностей, и все расширяющаяся прослойка тех, кто ни за что не отвечает, ничего полезного ни для детей, ни для школ не делает, но кому все обязаны кланяться и говорить «спасибо, что живой!».
Стандарты, которым никто не будет в состоянии соответствовать, подводят под шаткое положение этой прослойки железобетонный фундамент.

4) И наконец, последний тезис: «Надо же гарантировать, что всех детей в школе обучат всему тому, что необходимо». А каким образом? Да приказать построже.
Любой взрослый житель нашего Отечества догадывается, что реально отработанная практика массовой школы – это гарантированное формирование у четверти детей психологии неудачника в учебе уже ко второму классу; это совершенно неизбежное деление детей на отличников, хорошистов, троечников и двоечников.
Никакой волшебный начальственный окрик эту ситуацию не изменит.
Это достигается только многолетними кропотливыми усилиями по распространению неавторитарной, дающей чувство успешности всем детям организации начального образования. А на следующем этапе – особых, позволяющих научить всех предметных методик.
На уровне экспериментальных практик в России понимание того, как можно успешно обучать всех детей в обычном классе, во многом сложилось. Но ни одна из таких практик никогда не была официально поддержана. Все административные ресурсы были брошены на стандарты… Увы, скорее всего именно учителя, действительно умеющие организовывать обучение для всех детей, будут первыми жертвами стандартизации. Слишком уж они нестандартно выглядят…

2. И построже требовать…

Но именно четвертая, совершенно утопическая позиция возобладала в проекте закона о стандартах. «Требования к уровню подготовки выпускников» стали одной из главных частей предполагаемого госстандарта наряду с «Обязательным минимумом содержания программ» и «Максимальным объемом учебной нагрузки».
На школу этим законом возлагается ответственность довести выпускников начальной и основной школы до определенного стандартами уровня подготовленности.
Далее вроде бы возможны два прочтения закона.
Изобретатели стандартов, видимо, ориентировались на традицию положительной аттестации школы, «если в ней 51% успеваемости». А половина учеников, глядишь, и справится. Cтранный, правда, получается смысл в этих “стандартах общего образования” – половина детей в школе может не научиться ничему, но все “государственные гарантии качественного образования” соблюдены. В этом случае половину детей страны школы могут вообще не учить на вполне законном основании. За них не спросят.
И все-таки такой “реалистичный” подход представляется, безусловно, меньшим злом. Совсем не помешало бы лишний раз открыто подчеркнуть его в самом законе о стандартах. (Впрочем, если проверяющие захотят доказать, что успеваемость по конкретной школе ниже 51%, они найдут способ достичь результата.)
Однако сама по себе юридическая дефиниция «требований к уровню подготовки выпускника» относится к уровню подготовки каждого выпускника, а не «51 процента» из них.
«Требования к уровню подготовки выпускника» начальной и основной школы юридически выглядят точно так же, как в стандартах образования высшего и профессионального. Там все недвусмысленно: любой выпускник медицинского вуза должен стандарту подготовленности соответствовать. Ты – специалист, ты должен гарантировать обществу свою квалификацию. Не освоил – извини, до свидания, ищи другую специальность.
А после начальной школы поступать так же?
Принцип четких и жестких требований к уровню подготовки выпускника – и разумный, и необходимый в случае образования профессионального и добровольного – становится безумием и сплошным обманом для образования общего и обязательного.
Или мы умеем обучать всех – или мы имеем право исключать неуспевающих из учебного заведения (как и происходит в вузах). А четвероклассников вы куда выгоните?
Спасибо и депутатам фракции «Яблоко», возглавившим Комитет по образованию. Столько лет они демонстрировали особую озабоченность школой и учителями. И первый же их подарок – успешное проталкивание столь долго буксовавшего проекта, по которому большинство школ, учителей и учеников страны объявляются вне закона.

3. Читая проект “федерального компонента...”

Проект «Федерального компонента...» напечатан 20 августа в “Учительской газете”. Проект вызывает уважительное отношение к авторам за действительно большой труд, который в него вложен. Он резко отличается от всех знакомых нам предыдущих проектов стандартов по учебным предметам – откровенно утопических, эклектичных и многословных.
На сей раз действительно к разработке были привлечены многие замечательные специалисты, и они явно стремились и к основательности, и к систематичности, и к лаконичности в формулировках и требованиях.
На «социальный запрос» о желательных «ориентирах» в работе традиционного учителя-предметника они ответили весьма достойно (конечно, это можно подробнее рассмотреть относительно каждой дисциплины). Их разработки могут быть полезны и для школ, и для авторов программ, и для учителей.
Перед нами едва ли не оптимальный вариант того, что могут предложить в заданном жанре.
И тем печальнее все это выглядит…

УЧИТЕЛЬ, КОТОРЫЙ ВСЕГДА ВИНОВАТ

Итак, за четкое формулирование рекомендуемых целей и контуров программ предметного обучения можно было бы авторов поблагодарить.
Можно с интересом прочитать и предложенные ими версии «требований к уровню подготовки выпускников». Если читать их как то, «чему на данном предмете большинство детей хорошо бы поучить и научить».
Но заинтересованное любопытство мгновенно исчезает, как только представишь, что этим требованиям, нормально ориентированным на твердого четверочника, обязаны будут соответствовать все. А если какой-нибудь школьник не освоит что-либо из списка определенных здесь умений, то и его учитель, и его школа – нарушители закона и должны быть наказаны по всей строгости.
Простейшая вещь – физкультурные нормативы. Нормальные, здравые цифры. Но только что вы будете делать, например, с толстяками? Ну вот не смогут они пробежать 60 метров за девять секунд. Не выдавать им аттестата? Или в принудительном порядке переводить на «гербалайф»?
Зато включение в требования по физкультуре «теоретической части» создаст немалые проблемы и для остальных. Многие ли спортивные ребята будут способны «суметь раскрыть понятия физических качеств, охарактеризовать их положительную связь с физической подготовленностью» и т.д.?
Может быть, составители всерьез считали, что стандарту можно соответствовать по выбору? Или бегать, или рассказывать? И как они это юридически собираются оформить? А ведь если плохо оформят, то учителям физкультуры достанется по полной программе: и за плохо учащих уроки спортсменов, и за неторопливых толстяков.

МЕТОДИКА УНИЧТОЖЕНИЯ МЕТОДИК. ИНОСТРАННЫЙ ПРИМЕР

Но, быть может, «обязательный минимум содержания программ» – вещь безобидная? Увы. Если рассматривать эти тексты как примерные рекомендации – все интересно. Если смотреть на это как на общеобязательное требование – перед нами лишь орудие борьбы с другими подходами к делу.
Нам бросилась в глаза картина с иностранными языками, но наверняка примеров можно набрать куда больше.
Если вчитаться в текст “обязательного минимума”, то видно, что после ряда ритуальных фраз о личностно-ориентированном и т.п. в качестве цели обучения решительно доминирует “коммуникативная компетентность”, в первую очередь – речевая.
И требования к выпускнику выдвигаются в первую очередь в сфере говорения, во вторую – в понимании грамматических категорий, в третью – в знаниях об особенностях страны изучаемого языка и лишь в последнюю очередь – в области чтения.
Действительно, так и ориентированы традиционные методики преподавания. При талантливых учителях “коммуникативные” и “грамматические” методы бывают вполне успешны в гимназиях, но только при очень талантливых – в обычных школах. Для большинства же ребят результат многолетней обработки такими методами просто нулевой. После сотен часов впустую потраченного времени иностранный язык становится им только еще более чужим, чем вначале. Тут не то что о стандартах для всех, но даже о гарантируемом для четверти учеников “уровне обученности” сложно говорить.
Но существует и принципиально иной подход, где и основой, и целью обучения выступает не говорение, а свободное чтение на иностранном языке.
И этому свободному чтению в обычных школах русской глубинки обычные учителя, работая по соответствующей методе, успешно обучают всех детей. А на базе полноценно освоенного чтения большинство осваивает и письмо, а говорить на английском получается примерно у такого же числа детей, как и обычно.
Речь не о том, что методика, опирающаяся на обширное и многообразное чтение, должна повсеместно заменить традиционные «коммуникативную» и «грамматическую». Можно обсуждать достоинства тех и других.
Но после введения таких стандартов и учителю, и директору школы будет просто страшно ею воспользоваться. Ни один инспектор не допустит, чтобы «коммуникативное говорение», заявленное в стандартах как главная цель, все годы обучения было на десятых ролях.
А кто-то проводил сравнительный анализ, оценивал успехи и неудачи методики, ориентированной на чтение, чтобы ее вот так объявлять вне закона?
Под видом упорядочивания нормативной документации осуществляется (может быть, и неосознанно) разгром одной научно-методической школы иной.
А сколько еще таких сюжетов можно найти в проекте, если в него внимательнее вчитаться?

МЕТОДИКА УНИЧТОЖЕНИЯ ШКОЛ.
АНГЛИЙСКИЙ В НАЧАЛЬНЫХ КЛАССАХ

Начальные классы – единственное место, где есть какие-то основания честно защищать идеи стандартов: только тут добросовестно следующий традиционной методике учитель более или менее гарантированно может хоть чему-то научить всех. По крайней мере читать, писать и считать.
Но именно в «обязательный минимум» начального образования была включена самая невероятная часть этого проекта. Во всех начальных классах страны отныне обязаны будут организовать обучение иностранным языкам.
Ну ладно, что эта затея педагогически ни на чем не основана; большинство классиков педагогики довольно резко отзывались о рвении к раннему натаскиванию детей в иностранных языках в ущерб изучению родного (да никто и не доказал, что раннее обучение английскому в массовой школе дает заметный эффект в будущем). Но допустим, что министерство решило отозваться на «социальный заказ», на жажду многих родителей учить детей английскому как можно раньше.
Хочет министерство это поддерживать – его дело. И тех, кого оно соблазнит.
Но если оно требует этого от каждой школы… И с завтрашнего дня…
Вчитаемся в текст.

Каждый(!) «выпускник» каждого(!) класса начальной школы должен(!) решать следующие «учебно-практические задачи»:
«...участвовать в элементарном этикетном диалоге;
...применять основные нормы речевого поведения в процессе диалогического общения;
...составлять небольшие описания объекта, картинки;
...читать вслух текст, соблюдая правила произношения и основные интонационные модели».
И все это на иностранном языке. Девять десятых учительниц начальных классов сами не справятся с подобными заданиями.

С точки зрения общих рассуждений все нормально: теоретически заявленному вполне возможно научить третьеклассника.
Если он сам сильно захочет.
Если рядом с ним будет взрослый, который сам способен удовлетворить подобным требованиям.
Если этот взрослый сумеет организовать должным образом процесс обучения.
И если остальные одноклассники не будут им сильно в этом мешать.

Но перед нами требования к обучению многих миллионов российских детей.
А кто, простите, учить-то будет?
В идеале (непонятно как достижимом) сотни тысяч учительниц иностранных языков должны прийти во вторые классы. Привыкшие работать с семиклассниками повсеместно придут работать в классы семилеток!
Картина жутковатая.
До каких пор будет продавливаться это повсеместное изничтожение культуры возрастной педагогики, вытеснение профессионалов по работе с детьми профессионалами-предметниками? Воспитательниц детских садов – «специалистами» по подготовке к школе, учительниц начальных классов – учителями из средней, тех – наемниками из вузов...
Но даже не это главное.
За одним этим скромным пунктом – потенциальный рычаг уничтожения тысяч малокомплектных российских школ. Пока по закону нельзя упразднять сельские школы без согласия сельского схода (а начальные – министерство вообще год назад обещало не трогать). Конечно, все равно упраздняют – но хоть стыдятся. «А теперь на ваш закон у нас свой найдется». В стандартах сказано, что никак уже нельзя в начальной школе без иностранного языка, а у вас его быть не может, следовательно...

Почему так стремятся к упразднению маленьких сельских школ – не мытьем, так катаньем, – остается загадкой. Неужели верят, что сильно на них сэкономят?
Но, может быть, существуют и другие причины? Что еще может подвигнуть на откровенно фантастическое требование повсеместного изучения иностранных языков в начальных классах?
Похоже, сбывается то, о чем предупреждал Соловейчик. Просто тому, что не войдет в стандарт, в школе места не останется.
Если мы хотим, чтобы хоть кто-то имел возможность преподавать английский во втором классе, надо ввести его обязательным для всех.

4. Минимум – он же максимум.
Рассматривая таблицы

И оказалось, что минимум – это и есть максимум.
В стандартах предполагаются три позиции. «Обязательный минимум…», «Требования к уровню подготовки…» и «Максимальный объем учебной нагрузки». Последнее авторы «Федерального компонента... » отнесли к компетенции разработчиков СанПиНов.
А вот вместо этого по собственной инициативе дополнили работу «объемными показателями, спроектированными в целях предоставления нормативных временных параметров». То есть обязательным минимумом учебного времени на изучение тех или иных предметов в тех или иных классах (чего не предполагается даже в проекте закона).
Это дополнение многое окончательно ставит на свои места. Здесь разработчики искренне изложили свои основания: что означает, с их собственной точки зрения, «обязательный минимум основных программ», приложенный к организации школьного времени.
Вот такие данные получаются:

Из “Объемных показателей для общеобразовательных учреждений Российской Федерации с русским (родным) языком обучения”

НА НОВЫЙ МИНИМУМ ТРЕБУЕТСЯ БОЛЬШЕ ВРЕМЕНИ...
ЧЕМ НА ПРЕЖНЮЮ НОРМУ

Итак, новый «минимум» требует на освоение больше часов, чем Базисный учебный план (которым расписывался не минимум, а рекомендуемая норма). Он почти смыкается с предельно допустимой нагрузкой, а в начальной школе (за счет 200 часов английского) должен был и превзойти ее. Если бы…
Если бы не гениальная идея с физкультурой, которую просто взяли и перестали считать учебной нагрузкой. Три года назад была нагрузкой, а теперь нет.
Эту блестящую научную новацию при необходимости можно расширить и дальше.
Чем труд хуже – ты ходишь, что-то делаешь, оздоровляешься при этом – разве нагрузка? Биология – это ведь тоже о чем-то живом... А литература? музыка? изо? Вообще для души.
СанПиНы отдыхают. Содержание образования разгружают по полной программе.

ШКОЛЬНАЯ АВТОНОМИЯ – ЭТО СКОЛЬКО?

Забавный принцип автономии школы вписан как один из важнейших в Закон «Об образовании». Все эти годы подсчитывали: автономия – это сколько? Теперь подсчитали. Автономия – это десять процентов.
Но только не надо думать, что ими школа может распоряжаться по своему усмотрению. Все это школьное время подробно расписано по предметам – в каком предмете и насколько школе разрешено самоуправствовать. В музыке, например, пополам с регионом им позволено расхитить аж 25% уроков. А вот в математике…

МАТЕМАТИКУ ВООБЩЕ НЕЛЬЗЯ ПРЕПОДАВАТЬ ПО-ДРУГОМУ!

Все 100% – все 540 часов математики в начальной школе и 770 часов в средней – принадлежат государственному стандарту. Ни школа, ни регион не имеют права в принципе вмешиваться в преподавание стратегически значимого предмета. На него принцип школьной автономии не распространяется ни на полпроцента!
Из этого следует печальный вывод.
Чем более важной кажется разработчикам стандартов та или иная область, тем категоричнее их нежелание уступить хоть что-то. Авторы убеждены, что школа и учитель могут только напортить. Пусть в музыке куролесят, а математику преподавать, как сказано, и не размышлять лишнего!
Хорошо сказано в предисловии к стандартам о «придании образованию личностного смысла и ориентации». «Личностный смысл», говорите?

ЕДИНАЯ ПСЕВДОТРУДОВАЯ

И на 75 процентов должно стать одинаковым трудовое обучение в краснодарской станице, уральском металлургическом городе, дальневосточном порту и сибирском поселке лесорубов.
75% – это самое меньшее, что берут себе авторы госстандартов. Они, видимо, считают себя здесь особо много уступившими.
На самом деле перед нами надругательство над проблемами трудового воспитания, столь необходимого большинству обычных российских школ.
Ведь оно может быть только на 100 процентов свободным – и отданным в распоряжение местным реалиям, потребностям, возможностям, доступным для школы специалистам, подогнано под шанс заработать и детям, и школе конкретные деньги, испытать себя в по-настоящему полезном деле, освоить набор актуальных именно здесь профессий… Или оно превращается в пустую, раздражающую всех стандартно-общенациональную повинность по выпиливанию лобзиком и вышиванию фартучков.
Или тут опять скрываются благие намерения? По выбиванию, например, для школ средств на оборудование? Если впишем в эту графу, то оборудование закупят. Правда, вовсе не то, которое школе нужно, но это уже дело второстепенное. Что дадут – то дадут, скажите спасибо, что выбили.
А за пределами «Федерального компонента...» школе вообще рассчитывать не на что?
Такая у стандартизированного образования будет гибкая и эффективная экономика.

СТАНДАРТЫ, СРАЗУ НАРУШАЮЩИЕ ЗАКОН О СТАНДАРТАХ

И последний курьез. После того как авторы честно подсчитали получившийся расклад часов, вышло, что федеральный компонент в общем среднем образовании составляет 82%. А школьный и региональный – 18%. А в проекте закона о стандарте указано, что их часть должна быть не меньше 20%.
Так авторы с ходу идут на нарушение того, что призваны воплотить. Из-за чего? Из-за двух процентов учебного времени? Ну никак их нельзя было школе уступить?
Удивительно, как настраивается в процессе работы над стандартами сознание у в общем-то либерально мыслящих людей, если даже относительно закона, и так безумно ущемляющего самостоятельность школ, их проект идет еще дальше.

5. Итоги

Попробуем подвести итоги.
Перед нами по-своему добросовестный труд – во многом полезный в качестве возможных для школ ориентиров обучения по разным дисциплинам.
Если говорить о нем как о нормативном и обязательном к исполнению документе, то его требованиям в принципе могут соответствовать многие российские гимназии и лицеи. Они располагают ресурсами, учителями и детьми, позволяющими при некотором напряжении сил справляться с подобными требованиями к каждому из выпускников.
Как «стандарт для гимназий» этот текст можно успешно дорабатывать. Нужен ли он им, станут ли они хоть в чем-то лучше работать – другой вопрос. Но для этих 5–10 процентов российских школ, имеющих возможность отбирать наиболее квалифицированных учителей-предметников и наиболее благополучных детей (и изгонять тех, кто не справляется), его требования вполне приемлемы.
К остальной школе – к общему образованию огромного большинства российских школьников этот документ будет иметь отношение исключительно карательное:
а) школы будут всеми силами избавляться от тех детей, кто может ухудшить показатели по успеваемости. Требования всеобуча ныне звучат вполне «гуманитарно», зато за «освоение стандарта» спросят очень даже «естественно-научно»;
б) ничего, кроме указанного минимума, государство оплачивать больше не считает нужным;
в) за несоблюдение стандарта (неизбежное!) будут все основания наказывать школу – вплоть до закрытия. Милость и снисходительность проверяющих – единственное основание той или иной школе продолжить свое существование. Как школы будут эту милость завоевывать – отдельная история;
г) при подтверждении законодателями того, что от школы требуется не всех учеников доводить до требований стандартов, а только «51 процент» из них, большинство школ просто махнет рукой на образование трети детей ради того, чтобы вытянуть другие две трети. Будут множиться классы-отстойники, «классы для дураков», и огромная часть детей будет лишена всякого образования;
д) подавляющее большинство сельских малокомплектных школ, как заведомо неспособных организовать обучение английскому языку в начальных классах, должно быть упразднено;
е) возможности школьной автономии в обучении сводятся к 10 процентам «школьного компонента» – и даже эти 10 процентов жестко расписаны по все тому же перечню предметов. И их, видимо, государство оплачивать тоже не собирается.

А СОБСТВЕННО, ЧТО НОВОГО?

Стандарт всего лишь подводит закономерный итог нараставшему год за годом всевластию проверок и инспекций, подавлению школьной инициативы в принятии любых решений, полному бесправию учителей и легкости преследования (вплоть до уголовного) любого из активных директоров, вымиранию независимых от чиновников научно-методических коллективов и распаду учительских сообществ.
Стандарты – не столько угроза, сколько знак. Переход количества в качество.
Принятие закона о стандартах – это окончательная отмена тех принципов, которые заявлены в Законе “Об образовании” как основополагающие принципы государственной политики: об автономии школ, об общедоступности и адаптивности системы образования, о гуманистическом характере… После утверждения закона о стандартах Закон «Об образовании» не надо редактировать. Просто отменить. Он больше не нужен.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"