ЦВЕТ ВРЕМЕНИ

Гагры-73

Время летит непростительно быстро. Эпохи уходят, подобно капризным любовницам, хлопая дверью, не оставляя ни адреса, ни надежд на свидание, разве что укусы на губах. Только воспоминания, призрачные и сладостно-горькие, как дым, кружат голову, заставляя ностальгировать, перебирая даты, имена, истории.
Вот фотография, залитая синими чернилами, на обратной стороне написано твердым и стремительным почерком: «Гагры, 73». Семьдесят третий год, Грузия! Кто поедет сейчас в Гагры или в Пицунду? На эти бывшие советские курорты, где кипела некогда роскошная южная жизнь, где студентки, визжа, катались на фуникулере, ныне разрушенном, где вечерами в шумных пансионатах, окутанных запахами акаций и магнолий, собирались играть в преферанс, прихватив с собой ящик первосортной чачи, купленной по доброму знакомству у егеря с заповедного озера Рицы. Пришла совершенно другая жизнь. Ну а тридцать лет назад…

Никто не ходил в казино, да и не было их, в ресторанах кутили только союзные и местные шулера да южные воротилы. Молодые же сходили с ума от физики и префа. Помнится, трое играют, а четвертый, как положено, – «буфетчик», комментирует ход игры, организовывая стол и закуски – виноград, персики, сервелат порезан, кубинские сигареты – дергач, специально для проигравшего. Жены оставлены на берегу, они слегка обижены и ревнуют к картам. Но карты сданы, и это свыше всех аргументов, мужчины расписывают пулю. Денег не так много, они играют по низким ставкам, на интерес. Алексей Хохлов, известный профессор МВТУ, один из тех, кого переманили сразу же после путча и падения железного занавеса в Бразилию, а затем в США, с тенью презрения смотрит на карточные баталии и, посмеиваясь, дает советы. Потом ему надоедает, он ухается в кресло и начинает в уме, без доски и фигур, со всеми желающими сражаться в шахматы, и каждый раз выигрывает, оправдываясь и извиняясь: «Говорил тебе, не бери моего коня двадцать ходов назад, жадность тебя сгубила». Зато за префом неоправданно рискует, фишка ему нейдет, но он неосмотрителен и, как все ученые, несуеверен, а друзья, затаив дыхание и скрывая злорадство, сажают его на минус сто очков. Когда же он в дым проигрывается (три рубля), традиционно хлопает широкой сибирской рукой по столу и рычит коронную фразу: «Ух, черкес меня побрал! Кто выиграл, тот и угощает!»
И тогда все вместе, крадучись, спешат к едва ли знакомым девушкам, после чачи в расход идет шампанское «Абрау-Дюрсо», а у них такие загорелые коленки и простенькие платьица то ли из ситца, то ли из крепдешина. И тщетны попытки научить их играть: «Масти по старшинству, масти по старшинству, прикуп – две, заказывай, заказывай козырь, Леночка… Да смотри же ты, у тебя трефовая семерка!» Но она звонко хихикает, обменивается многозначительными взглядами с подружкой-брюнеткой, точно прячет под столом козырного туза, – «за это канделябрами, канделябрами!..» – и самолюбие мастеров задето: «Так нельзя, нельзя переглядываться!» Преф – игра джентльменов, за редким исключением.
Но исключения случались. Так, прославилась в стольном Физтехе своим мастерством жена профессора Финкенштейна, молва о ней разлетелась по всем преферансным кругам московских вузов и НИИ. А где, как не в научных лабораториях столицы, оттачивалось искусство преферанса! Бились целыми институтами, первой скрипкой всегда оставался Физико-технический под царственным руководством своей королевы карт.

Однако в Гаграх играли и на большие деньги. Задумчивые и неспешные, седовласые и улыбчивые, они жили по соседству, в самой представительной гостинице на побережье, и засиживались на пляже до заката солнца. Все знали, что они приехали из Еревана, что ставки велики, поэтому играть с ними очень рискованно – не хватит на билет до Москвы или, того хуже, придется сносить уколы строгой возлюбленной.
Московские аспиранты и молодые ученые ходили кругами несколько дней, шептались, обсуждали комбинации, не решались подступиться. Но случай таки выпал. Сашка Рюриков – тот самый, высокий и дерзкий везунчик, что справа на фотографии, – обыграл их. Выяснилось, что никакие они не были шулера и кидалы. И в преф умели средне, не сродни королеве Финкенштейн. Рюриков вернулся к друзьям совершенно счастливый с пачкой червонцев. И на вопросы отвечал так: «Тут сама природа распорядилась. Пошел один из них на мизер, мол, ни взятки не возьмет. И ситуация была – пятьдесят на пятьдесят. Я кинул жребий – спичечный коробок взмылся вверх, дважды падая на ребро, и наконец приземлился картинкой вверх – бубны. И пришлось ему шесть взяток огрести. Фортуна». Посмеялись, подхватили разрумянившихся под абхазским солнцем возлюбленных и отправились в ресторан гулять.
Меж тем в Гагры часто съезжались преферансные шулера со всего Союза. Так было и на этот раз. Но накануне, всего за день до их приезда, некий Писарь скупил все колоды карт на побережье, чтобы остались в магазинах только «кованые» – писаревского производства. И собрались знаменитые картежники в том же ресторане…

…Так что, если бы не синие чернила, разлитые по фотографии, за спинами веселой компании, распивавшей белые «Лыхны» да черную «Ачандару», можно было б увидеть лицо знаменитого авантюриста. Сколько выиграл Писарь в тот августовский вечер, одному черту известно. Нам же ничто не мешает с нежностью перебирать сияющий бисер воспоминаний, чувствуя, как непростительно быстро летит время, оставляя укусы на губах.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"