ШКОЛА ДЛЯ УЧИТЕЛЯ
Новые книги
 М.П.ЧЕРЕДНИКОВА.
"ГОЛОС ДЕТСТВА ИЗ ДАЛЬНЕЙ ДАЛИ..."
Игра, магия, миф в детской культуре.
"Лабиринт", Москва, 2002
"Память детства – драгоценное
духовное сокровище каждого человека. Она бывает
двоякой. Одни воспоминания связаны с глубоко
личными событиями и эмоциональными
переживаниями. "Узлами
и закрутками" назвал их Алексей Ремизов.
Словно на ощупь, по ним мы возвращаемся к истокам
нашей жизни во тьме бессонницы
и безмолвия одиночества. И детская улыбка
озаряет лицо усталого
и отчаявшегося человека. Другая же память
воскрешает для нас звонкие голоса ровесников,
друзей, с которыми прошло детство... "Голос
детства" – общая память, объединяющая людей.
Ее тропа пролегает в наше общее детство и в
детство наших предков..." – так начинает свою
книгу М.П.Чередникова.
Изучение детского быта и фольклора – не
периферия научного знания, а одно из важнейших
направлений современных исследований. Книга
посвящена современной детской субкультуре –
природе и поэтике детского фольклора, его
истории и теоретическим проблемам.
Отличие устного детского творчества от
фольклора взрослых состоит в том, что детская
субкультура обособлена от мира взрослых,
своеобразно противостоит ему. В частности,
традиционные нормы поведения, игровые правила,
вербальные формулы и словесные тексты внутри
группы передаются
от старших детей к младшим без посредничества
взрослых, часто даже "в величайшей тайне от
них".
В то же время традиционная фольклорная культура
взрослых, подвергшаяся разрушению под
воздействием социально-исторических
катаклизмов XX века, сохранила свои права в сфере
взаимоотношений родителей и детей младшего
дошкольного возраста. В новых исторических
условиях на бессознательном уровне сохранилась
система поведенческих стереотипов в общении
родителей
с детьми. Актуальными во все времена оставались
произведения фольклора взрослых, обращенные
к ребенку в период младенчества. Так или иначе,
вхождение ребенка в культуру во многом до сих пор
определяется фольклорной традицией, и тот или
иной образ традиционной культуры может всплыть
на поверхность сознания при повторении некогда
пережитой доминанты (скрип двери, мелодия, запах
и т.п.).
Отношение к чудесному, к "страшным историям"
изменяется в зависимости от возраста детей:
можно выделить три группы – до 7 лет, от 8 до 12 лет
и от 13 до 15 лет, внутри которых располагаются
жанровые типы страшных историй. Особенно
интересны наблюдения автора, как в раннем
подростковом возрасте в рассказы детей
проникают сложные мотивы из произведений кино
и литературы, как среди них появляются
рассказчики и слушатели.
Коллективность как необходимое условие
бытования детских мифов связана не только
со стремлением сообща преодолеть страх, но и со
стремлением сообща найти ответы на сложные
вопросы человеческого бытия. Таким образом,
детская мифология представляет собой процесс
коллективного мышления.
В главе "Формы вредительства. Магия голоса"
М.П.Чередникова пишет, что дети реагируют не
столько
на смысл сказанного, сколько на интонацию.
Резкая, угрожающая интонация оглушает ребенка.
Очень долго, вплоть до подросткового возраста,
дети воспринимают сказанное через эмоциональное
ощущение интонации, к ним обращенной. Смысл слова
при этом может стать вторичным по сравнению с его
звуковой экспрессивной окраской. Отсюда столь
известная неадекватность реакции подростка на
слова взрослого человека. Слышать интонации –
это дар, и немногие взрослые его сохраняют в
детской чистоте. Как писал Г.Гачев, "интонация
живет как истинный неложный смысл, язык существа,
тогда как слова могут лгать. Прислушаемся мы к
интонации и в ней прочитываем правду".
Очень интересна глава "Приключения маленького
мальчика", посвященная самому молодому жанру
детского фольклора, который и собирателями, и
детьми определяется как "садистский
стишок". М.П.Чередникова пишет, что
диалогическая природа "садистских стишков"
создается благодаря игре смыслами на грани
реальности. Условность этой игры хорошо понятна
детям. Они весело смеются над взрослыми,
воспринимающими тексты "стишков" буквально,
без поправки на игру, смеются над своими
вчерашними страхами, основанными на полном
неумении избежать опасности. Диалогическое
напряжение возникает и за счет поэтической формы
"стишков", благодаря которой бодрый ритм
расхожих детских книжек вступает в противоречие
с диковатым содержанием стихотворной миниатюры.
Подростку не страшно, а смешно еще и потому, что
сам он воспринимает текст "стишка" с точки
зрения нравственных постулатов культуры,
которые уже стали его внутренними
приобретениями
и определили его собственное поведение. Он уже
понимает, что мир, лишенный иерархических
ограничений и запретов, – это антимир, хаос,
противостоящий жизни и опасный для нее.
В "Заключении" М.П.Чередникова пишет: "К
раннему подростковому возрасту ребенок дорожит
уже не столько языком мифа, сколько языком
парадоксальной логики, приближающей его к
построению новой картины мира и освоению новых
пластов культуры. Аргументы мифологической
логики оказываются исчерпанными. Возвращение к
ней произойдет за пределами детства... Забытые
мифологические образы воскресают вновь и вновь в
причудливой стихии снов или в провидческих
фантазиях поэтов и художников. В связи с этим
знание детской мифологии может стать
своеобразным ключом к пониманию иррациональной
природы мироощущений взрослого человека, с одной
стороны, и символического языка искусства – с
другой".
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|