КУЛЬТУРНАЯ ГАЗЕТА
СВОЙ ПОЧЕРК

Картины среди камней и деревьев

Залом на этой выставке было побережье залива,
а “круглый стол” проходил на песке

Побережье Финского залива. Гряды и россыпи огромных камней. Плеск волн, крики чаек, шум сосен. Меж деревьями в свободной композиции – большие картины Илоны Гансовской. Она привезла их, чтобы показать своим коллегам – театральным художникам. Ей хотелось, чтобы именно они увидели их первыми. И не случайно. Что-то произошло, она стала работать в совершенно новой манере – широко, свободно, радостно. И в театре, и в живописи. Ходят коллеги между соснами и картинами, тихо обмениваются впечатлениями, задают вопросы…
Жанр вопросов вообще был популярен на этой творческой лаборатории, которую Союз театральных деятелей РФ уже не первый год проводит вдали от московской суеты, понимая, очевидно, что именно сценографам крайне необходимо встретиться, увидеть работы своих товарищей, обсудить насущные проблемы цеха, ощутить свою общность. Почему именно сценографам? Потому что художник в театре всегда одинок. Множество актеров, которым, как правило, не нравится то, что предлагает художник, режиссура, с которой тоже приходится часто спорить, немалолюдная администрация, у которой, как правило, не хватает денег именно на декорации (на презентации находятся). Вы скажете: «Но есть же постановочная часть!» Есть-то она есть, но чем эти ближайшие к художнику специалисты встречают каждое его предложение? «Этого нельзя сделать. Это невыполнимо». Такова типовая реакция. Потом, правда, сделают, проявляя порой чудеса изобретательности…
Очень точно сказал режиссер Петр Фоменко: «Сценографы – одинокие волки, но они в отличие от режиссеров умеют держаться вместе. У театральных художников есть неписаные, но достаточно мудрые законы, которым они следуют… У них есть определенные цеховые нормы отношений, это дорого…» Театральный художник всегда поддержит другого художника перед остальным театральным людом, даже если его работа не близка ему по направлению или по манере. Такова пока еще сохранившаяся этика этого цеха. И не случайно именно на последних лабораториях сценографов родился совершенно новый тип обсуждения выставок. Ведь как обычно бывает? Художники вывешивают свои произведения, искусствоведы смотрят их и потом высказывают свои соображения и оценки. А здесь сами же искусствоведы предложили, чтобы говорили не они, а сами художники. И это оказалось чрезвычайно интересным. Стоя у своих эскизов, они рассказывали о замысле спектакля, о режиссерских заданиях, о том, как декорация работала в реальном спектакле, и т.п. А искусствоведы задавали вопросы…
Так прошло обсуждение большой и весьма качественной выставки, что расположилась под крышей Дома творчества петербургской организации СТД, любезно приютившего
театральных художников из разных городов России. Здесь была большая группа москвичей, сценографы из Ярославля, Тольятти, Сызрани, Нижневартовска и, разумеется, из Петербурга. Их рассказы о своих спектаклях порой перерастали в яркие картинки жизни города, в точные характеристики культурной атмосферы, особенностей зрителя и т.п. Причем это обсуждение запечатлело еще одну обаятельную черту сохранившейся пока нравственности цеха – его демократизм.
Дело в том, что на выставке участвовали художники разных весовых категорий – от увенчанных высокими званиями и премиями мастеров до группы дипломниц С.-Петербургской академии театрального искусства. Работы висели вперемежку. И так получилось, что первым стал рассказывать о своих спектаклях прошедшего сезона главный художник РАМТ, народный художник РФ, секретарь СТД Станислав Бенедиктов, следующими – дипломницы из Питера Елена Авинова, Марина Еремеечева и Анастасия Панфилова, вслед за ними – заслуженный деятель искусств РФ, главный художник Тульского драматического театра Борис Ентин, потом лауреат «Золотой маски» Юрий Хариков. Так и чередовались известные и начинающие, московские и периферийные, из маленьких и крупных театров. То есть один из краеугольных принципов цеха – принцип равноправия – в очередной раз оказался четко проявленным.
И еще одна особенность цеха сценографов – его незамкнутость – счастливо сработала и в этот раз. Известно, что в театр нередко приходят люди смежных специальностей – архитекторы, живописцы, художники книги, модельеры. На этот раз таким «пришельцем» стал известный художник-каллиграф Евгений Добровинский. Он не только рассказал об искусстве конструирования шрифтов, не только показал изысканно-красивые листы своей графики, но и провел на берегу Финского залива то, что ныне называется action. Рано утром он расстелил на берегу залива, прямо на песке, 12 больших листов белой бумаги, прижал их камнями (был ветер), взял в руки кувшин с черной краской, большую мягкую кисть, сконцентрировался – и за 2,5 минуты покрыл эти листы крупными изображениями, похожими на иероглифы. Это было спонтанно и точно одновременно. Оказалось, что из этих листов впоследствии он намерен сделать один из своих уникальных календарей (узорчатая вязь листа должна каким-то образом соответствовать определенному месяцу). Надо сказать, что само действо и качество некоторых композиций впечатлило собравшихся, а ведь среди них были художники, сильно поднаторевшие в различного рода хэппенингах и перформансах. Одна из них, Татьяна Спасоломская, вскоре пригласила собравшихся к заливу, где она построила из веток и сучьев некий Лабиринт, пройти который дано не каждому. И пошло-поехало…
Там же, у залива, прошел и «круглый стол». Стола, как вы понимаете, не было – сидели на песке, но кружком. А разговор был очень серьезный. О современной театральной ситуации, о взаимоотношениях сценографа и режиссера, о выставочной деятельности и многих других проблемах современного искусства – организационных и творческих. Художники говорили, а в залах Дома творчества молча ждали своих хозяев их работы. Впрочем, кто здесь хозяин – автор или его произведение, – трудно сказать.
На одном из столов были разложены листы костюмных фантазий Ксаны Шимановской ко многим «одетым» ею спектаклям. Роскошеству ее воображения, изысканности рисунка, абсолютному владению тканью, кроем, линией не перестаешь удивляться. Вот, например, в Бельгии проводили фестиваль в связи с 400-летием Ван Дейка. Шимановская показала ряд эскизов, воплотивших великолепную идею: поверх современного вечернего туалета (ее, разумеется, конструкции) надеваются элементы костюма времен Ван Дейка – воротники, брыжи, манжеты, ленты, чепцы и т.п. И костюм сразу же становится карнавальным. А сняв все это, можно было отправляться на вечерний прием хоть к самой королеве. Но, как это часто теперь бывает, не достали денег для воплощения идеи. Остались вот эти превосходные рисунки…
Это счастье, что замысел художника остается в его эскизах (от невоплощенного замысла режиссера или актера не остается ничего). Интересных замыслов, многие из которых все же осуществились, на этой выставке было достаточно много. В доме, а также среди камней и деревьев.