РОДИТЕЛЬСКАЯ ГАЗЕТА
РОДИТЕЛЬСКИЕ УРОКИ

Запахло жареным... и валерьянкой

Потому что ваш ребенок собрался уходить из дома

Первый раз вопрос был поднят старшим сыном еще в дошкольном возрасте. Обиженный за что-то на нас, взрослых, он плакал (что бывало редко), складывал свои вещички и повторял, что «найдет себе добрую старушку и будет жить у нее». Светлый образ этой сказочной старушки не покидает меня до сих пор. Ревности (готов променять родную мать на какую-то чужую старушку?!) ни тогда, ни после этот персонаж у меня не вызывал, только печаль, что сыну не хватает в доме тепла и доброты. Чем кончились те слезы и как мы удержали сына дома, сейчас уже не помню в подробностях: пятилетнему достаточно легко закружить голову и поднять настроение в минуту душевной невзгоды.
Второй раз уже младший сын в начальной школе (ему было лет 6–7) сообщил нам вполне серьезно (без слез и обид, «в здравом уме и трезвой памяти»), что он уходит жить к однокласснику Дрюне, поскольку жизнь у них лучше, квартира больше, мама не ругается и кормит икрой. Он с ними уже договорился, они согласны – Дрюня у них один и ему скучно...
Эта ситуация была гораздо серьезнее, поскольку ребенок осознал экономические выгоды и начал выбирать, где лучше. Вот тут мы сели и задумались. Закружить эту голову было гораздо труднее, да и о каком «запудривании мозгов» может идти речь, когда к тебе приходят с почти математическими выкладками. Против фактов не попрешь.
Отдышавшись от такого предложения, начала вкрадчиво: «Я согласна, если ты сам так хочешь. Но мне очень интересно узнать, в качестве кого тебя туда возьмут? Может быть, ты там нужен исключительно для хозяйственных нужд (мыть полы, посуду, выносить мусор и т.д.) или как игрушка для Дрюни?»
(Каюсь, это были удары ниже пояса. Ничего подобного я не думала, просто искала, как могла, трещины в его конструкции. Конструкция была вполне прочной, все высеваемые мною зерна сомнений отлетали мимо. Но и отдавать ребенка чужим людям я тоже не собиралась.)
«Да, кстати, а какую ты собираешься носить фамилию? Ты, конечно, возьмешь фамилию Дрюни?» (Вот и трещина! Фамилию мой ребенок отдавать не собирался! Дрюнина фамилия ему очень не нравится. Ура!)
«Так не получится, – говорила я самым убедительным голосом. – Придется менять фамилию!»
Короче, после этого фарса никуда мой ребенок, конечно, не ушел. На него, как на настоящего буквоеда, подействовал принцип, что все живут согласно фамилии (опять каюсь, это правило я создала из ничего, цепляясь за соломинку). И слава Богу! Разбираться в юридических тонкостях я была не в состоянии – на моих глазах наша вроде вполне сплоченная семья рассыпалась, как горка шариков, кто куда. Хорошо, что при разговоре не присутствовал папа, поскольку он наверняка бы выстроил любимые логические построения типа «никто никому ничего не должен!», и покатился бы мой младший колобок в чужую семью бутерброды с икрой есть. Да и чужая семья хороша – «они согласны!» – тоже мне, искусители.

Время от времени потом мы с ним возвращались к этому принципу. Когда он «залипал» в очередных гостях, я звонила туда поздно вечером и задавала только один вопрос: «Эй! Ты не забыл, какая у тебя фамилия?» Помогало безотказно.
Этот случай сильно меня встряхнул. Никаких пожизненных гарантий не будет. Никакой вечной любви не будет. Все связи надо проверять и укреплять ежедневно, чтобы не высохли, не сгнили, не порвались.
Зато за всю оставшуюся школьную жизнь оба сына потом ни разу не пытались уйти из дома. Редкий случай среди окрестных историй. Почему? Очень просто:
После той истории с младшим, когда в ход пошли странного, скажем так, рода доводы, мы ни разу никого не удерживали, тем более силой, не запрещали уходить. «Собрался что-то делать – делай, только сначала подумай!» А зачем, спрашивается, демонстративно уходить, если тебя не удерживают.
Дома может не быть еды или денег, но понять состояние ближнего своего дома должны всегда. Выясняется, что чем старше, тем важнее это самое понимание.
Бывают моменты, когда дома становится невмоготу, и дом здесь может быть ни при чем. Просто человеку надо уйти куда-нибудь, хотя бы для того, чтобы понять, что дома хорошо.
Обязательно должны быть другие места, где ребенок чувствует себя спокойно и безопасно (квартира тетки, деда-бабки, друзей), где его всегда примут, накормят, оставят, если надо, на ночь. Хорошо, если туда можно прийти в любое время и без звонка. Хорошо, если там ваши друзья, которые напомнят ему позвонить домой или в особых случаях позвонят вам сами.
С самого раннего детства надо взрастить обязательную привычку сообщать семье о своем местопребывании. Это очень-очень сохраняет отношения во взрослой жизни. «Я здесь. Все нормально». И этого достаточно: жив, здоров и слава Богу! Остальное по обстоятельствам.
Уходя, оставляйте записки с информацией о себе (куда ушел, когда вернусь и приветы, само собой), звоните, если задерживаетесь, сообщайте о себе, спрашивайте о планах, договаривайтесь, как опытные походники, о контрольном времени, звонках и телефонах. Это очень приятная и правильная черта. Разработайте каналы аварийной связи, если случилось нечто форс-мажорное.
Привыкайте к мысли, что рано или поздно дети уйдут из дома в свою жизнь и это нормально. Отпустите их в своих мыслях как можно раньше, не удерживайте насильно, жалостью, шантажом, угрозами и подкупом.
Выгонять из дому подростка, даже если он очень не прав, а вы очень сильно разозлились, – демонстративная глупость, очень чреватая последствиями. Если совместное житье становится невозможным по ряду причин, надо сесть за стол переговоров и составить условия размежевания. Кричать в раже: «Вон! Чтоб духу твоего!..» – очень не советую, поскольку он-то уйдет, он гордый, а что вы будете делать?

Давать советы легко, особенно когда «у тебя все дома». А вот когда у тебя не все дома, и где они, неизвестно, тогда-то что делать? Ждать, молиться и верить: «Все будет хорошо!»? Да, если умеете. А потом, когда вернутся, не кричать, не махать руками, не замолкать в обиде навечно, а садиться и разговаривать, строить мосты заново на обломках прежних, искать новые пути совместной параллельной жизни.

Дня три назад старший, уже студент, сказал, что хочет пожить в общаге у приятелей, что мы думаем по этому поводу? О-о-о! Мы столько всего думаем:
– долги по учебе за первый курс – раз;
– не продленный до сих пор студенческий билет – два;
– пропуска в общежитие, естественно, нет, потому охрана не пустит – залезать в общагу придется через балкон по внешней стене, а это пятый этаж – три;
– собирался сам зарабатывать себе на жизнь и учебу, а стреляет у нас даже на автобус – четыре.
Можно еще насчитать несколько достаточно конкретных претензий – ситуация просто интересная, пахнет валидолом и валерьянкой...
«Пиши плюсы и минусы такого житья», – даю сыну бумагу.
Пишет в плюсы:
«Экономия на автобусе» – вот и выяснилось, что опять, разгильдяй, студенческий проездной взять не успел!
«Тренировка (физкультура)» – пролезать в общагу через пятый этаж!
«Тренировка (общения)» – ну это само собой! Это мы не сомневались!
«Возможность быстро и эффективно решать возникающие по ходу вопросы с учебой» – как загнул, паршивец!
«Отвечает жизненному настрою. Весело» – нет слов!..
«Дает возможность отдохнуть от угнетающей домашней атмосферы» – ну спасибо, вот и благодарность за все хорошее.
Читаю дальше. Минусов всего три, но каких: гигиена, расслабление, неправильное питание.
Пишу на бумаге резолюцию: «Условия: на этой неделе получить печать в студенческий билет, отнести бумаги в военкомат, найти работу. Подпись. Число».
Скатывает спальник и уходит. Свекровь в ужасе: как вы могли
его отпустить? Почему мальчик живет в общежитии? А как не отпустить, когда записано черным по белому: «угнетающая домашняя атмосфера». Я же не враг чаду своему.
На следующий день зашел с приятелем. По делу, на полчаса. «Привет!” – “Привет!» Уехал обратно. Через день вернулся домой, прыгал по дому козленком: «Дома хорошо!» Но спальник (я спросила!) оставил в общаге, на случай очередной «атмосферы».
А дома атмосфера все та же – нормальная погода...

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"