ШКОЛА ПАМЯТИ 
 

Все больше и больше времени отделяет нас каждый год от того самого первого, победного Девятого мая. У наших учеников есть уже опыт другой, чеченской войны, а рассказы о войне воистину великой, честной войне за свою землю кажутся многим из них лишь интересными историческими повестями, мало чем отличающимися от рассказов о Куликовской битве. С горечью говорят об этом учителя, редко задумываются об этом родители – внуки победителей сорок пятого года.
О любви к Родине слишком часто говорят в ироническом смысле. А то и вовсе под этой самой любовью понимают националистическую идею. В последнее время в печати обсуждается проблема “скинхедов”! Старики возмущены: как такое возможно среди народа, победившего фашизм?! Молодые говорят: “А что вы хотите, кто нам рассказывал об этих ужасах, мужестве и достоинстве, в которых вы выросли, кто перелил в нас печаль и горечь своего сердца? Неужели вы думаете, что историческая память воспитывается учебниками по истории?” Оказывается, существует какая-то странная педагогика войны, которая тоже делает человека. Как не хватает нашим ученикам простого человеческого разговора о ней, замешенного на резких, порой даже очень грубых словах, слезах, восхищении человеком. На таких разговорах, как ни крути, выросли нынешние взрослые люди. Но почему-то своим детям передать это постеснялись – слишком сентиментально, несовременно. А бабушки и дедушки умирают. Скоро вообще никого не останется, кто не то, что расскажет ребенку о той войне, а будет хотя бы поводом для вопроса: “Мама, а кто этот дядя?“ Эти странные медали, эта странная походка, речь, жизнь... О тех, кто сегодня все-таки пытается говорить с детьми о той войне, – читайте, пожалуйста, на этой странице.

Письма, отправленные против течения времени

Из наших дней – в сороковые годы

К той весне мои первоклассники уже имели опыт вчувствования в художественный текст, его видения и слышания, опыт жаркой любви к Пушкину за ослепительное «Зимнее утро» и плача над есенинской собакой. Помнили первую нашу экскурсию, когда они разбрелись по городскому парку, каждый в поисках своей весны, крепко держась за руку пятиклассника – проводника, защитника и писца.
Я, работавшая учителем первый год, очень переживала свои неудачи, ошибки и неловкость, старалась освоить важное педагогическое умение – видеть и обучать каждого, а не только тех, кто сам проявляет активность.

Белые журавли

Приближалось Девятое мая. Предстоящую дату городские власти собирались отметить скромно, без шума и дорогостоящих празднеств. Но как-то так вышло, что в нашем классе тема войны прозвучала неожиданно ярко: то ли молодая учительница оказалась слишком эмоциональной и заразила детей (что они в первом-то классе могли понимать про войну?), то ли сыграли свою роль рассказы прадедушек, то ли старший брат, который-сейчас-в-горячей-точке, – это понятно даже первокласснику. А может, дело было все-таки в литературе? Так или иначе, встречи, посвященные Дню Победы, захватили всех.
На апрельском уроке, с которого все началось, звучали строки Расула Гамзатова, наиболее горячо встреченные теми, кто, как выяснилось, верил в бессмертие человеческой души и единство всего живого:

Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей…

(Сохранили ли они, теперь уже подростки, эту веру, казавшуюся им тогда единственно возможной?)
На другой день в классе появились книжки со стихами. Кто-то выяснил, что про «белых журавлей» есть песня, и было решено включить ее в праздничную программу.
На индивидуальных консультациях, куда ребята приносили тексты, самостоятельно размеченные простейшими знаками партитуры, шел поиск верной интонации, верного жеста. Постепенно оформился сценарий, который позволил выстроить стихотворения и музыкальные отрывки в единый сюжет. Ирина Владимировна, классный руководитель пятого класса, предложила сделать урок совместным, вот почему получилось, что в тот день в одном кабинете собрались сразу два класса и несколько учителей.

Зачем ты бегаешь по музею?

Готовясь к Дню Победы, мы все больше понимали, что он, во-первых, не может быть отмечен обычным конкурсом чтецов или чем-то в этом роде, а должен завершиться чем-то неожиданным для детей, и даже не завершиться, а продолжиться. Решили сводить оба класса в музей, посвященный погибшим в Великой Отечественной войне кузбассовцам (дело было в городе Кемерове), на набережную реки Томи. И уже в последнюю минуту придумали: предложить каждому написать письмо погибшему солдату, родному или неизвестному, о чем написать – решить самому, а потом, сложив из письма кораблик, отправить его по реке адресату.
Голоса детей, таких славных, непослушных, совершенно обычных детей, были полны торжеством и гордостью за защитников Родины, скорбью, горечью и болью войны. Гости притихли, слушая слова Михаила Лермонтова, Александра Твардовского, Сергея Орлова. А после того как отзвучали последние аккорды песни о белых журавлях, ребята получили приглашение в музей и, серьезные, под впечатлением произошедшего, взялись писать письма погибшим солдатам. Когда последний кораблик был сложен, как-то тихо оделись, разбились на пары (пятиклассники крепко держали малышей) и вышли на улицу.
Идти нам предстояло минут двадцать–тридцать, улица и весна взяли свое: дети оживились, разговорились. Но все же к музею подошли, не теряя серьезности.
В первых залах нас ожидали манекены, одетые в диковинную военную форму старинного образца. Яркие камзолы, золоченые шнуры и высокие ботфорты привели в совершенный восторг неугомонного Сережу Хона, чрезвычайно сообразительного и подвижного мальчика, которому едва ли исполнилось семь лет. Сережа начал что-то выкрикивать, бегать, мешать экскурсоводу. Его пытались успокоить, образумить все – и дети, и учителя. На какое-то время непоседу пришлось оставить в покое. Побыв у витрин с военной формой петровских и наполеоновских солдат, он вернулся к группе, которая уже перешла в залы, посвященные Великой Отечественной. Вместе со всеми рассматривал осколки, фотографии, личные вещи раненых и погибших солдат.
На набережную мы вышли полные впечатлений и шагали все дальше и дальше вдоль реки, отыскивая спуск к воде. Наконец увидели место, где течение прямо у берега было достаточно сильным, чтобы унести бумажные лодочки.
Решили спускаться к воде и подниматься по очереди. Пятиклассник Гоша вызвался помогать малышам и одноклассникам удержаться на скользком выступе у воды.
Письма отправляли долго: каждый в одиночку преодолевал крутую тропинку, многие задерживались внизу, размышляя, возможно, о чем-то важном и сокровенном, что приходило в эту минуту. Я тоже поставила на воду свой кораблик. Все дальше и дальше от берега, от людских глаз уплывала бумажная флотилия. Кому и что написали тогда дети, так и осталось для меня тайной (вообще делились ли они этим хоть с кем-нибудь?). А наш майский урок спустя и год, и два многие называли в числе наиболее запомнившихся. Но хотя в классе основывалось много традиций, мы никогда не пытались повторить спуск корабликов-писем. Мне не жаль: может быть, и не нужно искренне и безоглядно прожитое одевать бронею традиций – пусть останется ярким цветком единственного воспоминания на ветру времени. Самое важное память сбережет.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"